Нервно сглотнув, я вспомнил свою схватку с Рамиресом в Фантазме. Этому ублюдку разворотило половину челюсти выстрелом, а он отчаянно пытался свернуть мне шею. Чем не доказательство того, что в этой пожелтевшей папочке — секрет его бессмертия? А что, если тот, кто обнаружил эту лабораторию, уже понаделал кучу таких вот зомби? Даже десяток таких бесчувственных биороботов могут вырезать целый гарнизон противника! Вот чёрт, во что же я вляпался?
Дальше — больше. Споры растения, из которого разрабатывали эту дрянь, были весьма летучими, и от них возникали галлюцинации; испытуемые могут жить без еды и воды девять суток, находясь под этим стимулятором; все наработки отправлены в КБ «Валдай», но ответа от него пока не получено. Собственно, вот и причина, по которой этот наркотик в сыром виде был чрезвычайно опасен. Однако, самое главное, что удалось узнать: координаты этого острова. Он был расположен в паре миль от материка на северо-востоке провинции. Там же и был отмечен берег рядом, значившийся как «Чёрное Племя». Вспомнив слова Сонни, я поёжился. Всё это отдавало мистикой, но было похоже на правду!
— Кругом сплошное дерьмо! — выругался Рауль, шаря по пыльным столам, пытаясь узнать что-то интересное, — Здесь всё не по-испански!
Внезапно меня осенило, и я негромко произнёс вслух:
— Этот ублюдок, Дикий Билл…. Я ему был нужен не потому, что знаю испанский, а потому, что знаю русский! Этот ублюдок всё знал и заманил бы меня сюда!
— Русский? — удивлённо поднял на меня глаза Рауль.
— Да, — подтвердил я, — Это заброшенная советская лаборатория. Здесь всё кругом на русском языке. Но интересовали Дикого Билла документы….
— Откуда ты знаешь русский? — резко оборвав меня, спросил Рауль.
— Это мой родной язык!
— Значит, — продолжал Рауль, — тебя зовут не Рене Десперо?
— Как и тебя зовут не Рауль Хименес, — отбил его мяч я.
— С чего ты….
— Не дёргайся, гринго, я всё понял! — дуло моей винтовки смотрело на Рауля, так, на всякий случай, — Я знаю, что ты никакой не полицейский, и Санчеза ты убил не за месть. Сдаётся мне, ты изначально знал, что мы будем здесь, ведь так?
— Что ты несёшь, гринго? — понимая, что его раскрыли, Рауль врал очень неубедительно.
— Хватит ломать комедию! — я начал терять терпение, — То, что мы с тобой встретились тогда, в баре, нельзя назвать случайностью! Ты следил за мной, и, скорее всего, за Диким Биллом тоже! Ты из секретной спецслужбы, возможно, что «Парамилитарес», и тебе нужны эти документы!
— Не совсем так, Рене! — голос Рауля стал бесстрастным и, похоже, мой напарник сдался и решил говорить правду, — Послушай меня внимательно! Ты не был моей целью, но я знал, что вы ищете! Транквиландия для меня тоже была мифом, но были веские основания, что это не так. Как я понимаю, ты теперь веришь в её существование?
— Заткнись! — грубо оборвал его я, — Это ты убил Дикого Билла?
— Рене, ты неправильно всё понял….
— Тихо! — внезапно я услышал гулкие шаги в коридоре, — У нас незванные гости! Разговоры все потом!
Незванных гостей было несколько, и шаги их уверенно приближались к командному пункту. Я увлёк Рауля за большой стол, и мы притаились в этом импровизированном укрытии. Однако, неприятель не особо торопился показать нам своё лицо. Я терпеливо ждал, нацелив ствол FA-MAS на вход в командный центр. Вот из коридора показалось знакомое лицо: одноглазое, перекошенное от нашей последней встречи. Впрочем, я не был удивлён появлению Рамиреса. Вслед за ним в центр зашли ещё трое солдат, всё с такими же отрешёнными и бесстрастными лицами.
— Это чёртовы зомби! — подумал я, вспомнив трупы в коридоре, — Видимо, чтобы убить этих упырей, нужно разнести им мозги к чёртовой матери!
Солдаты Рамиреса, как, впрочем, и сам Рамирес были вооружены интересными винтовками — американскими AR-18. Видел такие в Суринаме, но стрелять из них не доводилось. Но отзывались об этой приспособе весьма положительно. Они были в выигрышной позиции: наши пули, пущенные им в корпус или конечности, не дадут никакого эффекта, да и рикошетировать в бетонных казематах они будут — будь здоров. Так что, необходимо было прорываться наружу: всё, что мне было нужно, я успел сунуть в отделение рюкзака.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Из глубин бункера раздался странный скрежет, и под нами будто содрогнулась земля. Под нами зашумел странный рёв, по нарастающей приближающийся к нам. Что за чёрт? Но вот, спустя несколько секунд я понял, в чём дело. Подошвы моих ботинок вмиг стали мокрыми, и вода стала подниматься. Потоки воды хлынули из вентиляции неподалёку. Вот оно что! Людям Рамиреса дали приказ затопить здесь всё к чёртовой матери и убедиться, что мы с Раулем не выскочим отсюда.
Рамирес молча указал сопровождающим его солдатам осмотреть помещение. Рауль с выражением страха на лице глянул на меня с вопросом, мол, что делать будем? Я ткнул своим пальцем посередине лба и изобразил, будто мне взорвало голову. Он кивнул, и мы заняли позиции по разные стороны стола, а на счёт «три» выпустили очереди в сторону солдат Рамиреса. Моя экономная очередь из французской винтовки срезала полчерепа у одного из солдат, а Раулю повезло меньше: одна из очередей врезалась в грудь Рамиресу, разорвав его робу в клочья, а остальные повергли на пол двух ребят справа.
— Бежим! — завопил я, едва переставляя ноги: вода доходила нам уже до щикотолок.
На выходе меня схватил один из солдат Рамиреса, сжимая в руках десантный нож «Боуи», но я, торопливо выхватив «Кольт», заряженный разрывными, проделал ему в мозгах улей.
— Разноси им головы, Рауль! — завопил я, — Только так их можно убить!
— Что это за уроды? — оглядываясь, спросил Рауль.
— Долго объяснять! Живее!
В коридоре мы попали под обстрел: подоспели солдаты, которые открывали шлюзы для затопления. Бункер заполнился грохотом и свистом рикошетящих пуль. Мы живо спрятались в укрытие. Рауль рванул с разгрузки гранату, едва не замочив её прибывающей водой и бросил в сторону солдат. Я сделал ровно то же самое, запоздав на секунду, однако два взрыва слились в один. Раздался громкий всплеск воды, и мы выскочили, пытаясь уйти. Вода уже была по пояс, как вдруг могучая рука ухватила меня на полпути и увлекла за собой под воду. Я лишь успел вскрикнуть, и оказался с головой в мутной воде. Автомат выскользнул из ослабевших пальцев, и пару секунд я просто шарил по дну, пытаясь найти хоть какое-то противодействие своему врагу. Но прогремели выстрелы — и хватка ослабла. Выплыв, я увидел, как Рауль пытается убить Рамиреса, однако тот выбил его восьмизарядный «Магнум» из его рук. Руки Рамиреса сомкнулись на горле Рауля, и мой напарник прохрипел от беспомощности. Я же, увидев на пожарном стенде рядом с собой огромный багор, рванул его и заспешил к Раулю. Коротко взмахнув, я пробил висок одноглазому громиле, и пока он бросился на меня, насквозь пробил Рамиресу грудную клетку и пригвозди его к стенду.
— Выпусти пар, Рамирес! — выпалил я ему в лицо.
Тот в ответ лишь злобно посмотрел на меня, и силился вытащить багор из своей груди: кровь стекала с багра на водную гладь.
— Скорее, — я схватил за руку Рамиреса, и мы бросились к выходу, но тут нас ждал неприятный сюрприз: на нашем пути встала внезапно закрытая дверь.
— Что за? — возмущённо проговорил Рауль.
Заметив, выбивающийся в дальнем коридоре свет, я крикнул:
— Сюда!
Разгребая прибывающую воду руками, мы подплыли к лестнице в дальнем конце коридора. Это был аварийный выход. Странно, что его не смогли обнаружить «люди в чёрном», хотя, скорее всего, этот выход появился, когда они впустили в бункер воду. Сейчас было не время думать об этом, поскольку, когда я схватился за лестницу, вода уже почти скрыла мои плечи. Я резво начал подниматься по лестнице к люку, из которого был виден дневной свет, и Рауль не отставал. Добравшись до решётки, я что есть мочи начал толкать её наружу, но она проржавела и не поддавалась. Я стал остервенело бить по ней кулаком, сбивая костяшки в кровь, так как перспектива утонуть в заброшенной советской лаборатории вовсе не прельщала меня. Наконец, решётка поддалась, и мы сумели выбраться наружу. Я рассадил левую руку в кровь, но, тем не менее, я был жив.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
