– Они были в храме Юпитера – и ничего… В курии нет окон, дверь всего одна… Самое подходящее место для заключения!
– Неплохо придумано, – сказал Сулла, задумчиво поглядывая в сторону Сципиона-младшего и Металла Поросенка. – Боюсь, вы правы, – наконец согласился Скавр.
Марий похлопал Суллу по плечу, разрешая ему идти, и добавил с легкой усмешкой:
– Надеюсь, вы объясните вашим друзьям, Марк Эмилий, почему мы собираемся использовать их святилище в качестве тюрьмы.
– Да, конечно.
Когда Скавр ушел, Марий серьезно взглянул Сулле в глаза.
– Что ты задумал?
– Не хотелось бы мне говорить…
– Будь осторожен. Я не хочу, чтобы и ты предстал перед судом.
– Я буду осторожен, Гай Марий.
Сатурнин и его сторонники сдались восьмого декабря, а девятого Марий уже созвал собрание Центурий, чтобы заслушать кандидатов в курульные магистраты.
Луций Корнелий Сулла был озабочен другими делами – ему нужно было переговорить со Сципионом-младшим и Метеллом Поросенком, да еще и навестить Аврелию, хотя от Публия Рутилия Руфа он уже знал, что все в порядке и Луций Декумий удержал своих «братьев» от похода на Форум.
На десятый день месяца приступили к выполнению своих обязанностей плебейские трибуны – кроме Сатурнина и Эквития, конечно. Все немного опасались того, как поведет себя толпа, но все обошлось.
Собрание плебейских трибунов прошло быстро и гладко, несмотря на отсутствие еще двух его членов.
Рассвет еще не наступил и римский Форум был пуст, когда Сципион-младший и Метелл Поросенок провели свою компанию от Аргилетума к курии. Они шли окружным путем, чтобы убедиться, что их не заметили.
Они приставили длинные лестницы к стенам.
– Помните, – обратился Сципион-младший к друзьям. – Мечи должны оставаться в ножнах. Нужно соблюдать приказы Гая Мария.
Один за другим взбирались они на крышу, там спрятались и подождали, пока первые лучи солнца, поднявшегося из-за Эсквилина, не упали на крышу Курии.
– Пора! – воскликнул Сципион.
Они обрушили сверху на заключенных, град черепицы, метя в лицо. Пятнадцать человек заметались по залу – укрыться было негде.
К тому времени, когда здесь появились Марий и его легаты – и Сулла в их числе – все уже было кончено. Компания спустилась на Форум и стояла перед сенаторами, не пытаясь скрыться.
– Арестовать их? – спросил Сулла у Мария. Марий вздрогнул от неожиданного вопроса.
– Нет! Пусть останутся здесь!
Он вопрошающе посмотрел на Суллу. Тот прикрыл глаза в ответ.
– Откройте двери, – приказал Марий ликторам. Внутри повсюду валялись обломки черепицы, в воздухе стояла красноватым туманом пыль. Пятнадцать человек, полузасыпанные черепицей, лежали в нелепых позах, скорчившись.
– Только вы и я, принцепс! Никто больше! – приказал Марий Скавру.
Они вошли внутрь. Картина разрушения и смерти предстала перед их глазами. Часть людей была уже мертва, кое-кто лежал без сознания. Кровь смешивалась с черепичной пылью.
– Что делать с теми идиотами? – устало спросил Марий.
– А что вы можете сделать?
Правая половина губ Мария дернулась:
– Пойдемте, принцепс! Я могу сделать все, что захочу, например, арестовать эту шайку. Или отправить по домам. Что бы вы предпочли?
– Отправить их по домам. Конечно, правильнее было бы арестовать и отдать под суд, как убийц римлян. Заключенные только ждали суда и оставались еще гражданами…
Марий поднял свою подвижную бровь.
– Итак, что мне выбрать, принципс? Долг или истину?
Скавр пожал плечами:
– Второе, Гай Марий. Вы знаете это не хуже меня. Если вы выберете долг и арестуете их – вы накличете новые беды на Рим.
Они вышли на улицу. За исключением пришедших с ними, на Форуме, окутанном легким утренним туманом, не было никого.
– Я объявляю общее помилование! Идите по домам, молодые люди – вы свободны.
Он повернулся в сторону к остальным:
– Где трибуны плебса? Здесь? Хорошо! Первое, что нужно сделать – выбрать двух недостающих трибунов, пока не собралась опять толпа. Сатурнин и Луций Эквитий мертвы. Главный ликтор – распорядитесь, чтобы все привели в порядок, тела разнесите по семьям, чтобы были устроены похороны. Они не были осуждены и все еще остаются римскими гражданами.
Он спустился по лестнице и направился к месту выборов. Эта церемония относилась к разряду плебейских, поэтому ее вел Марий. Будь он патрицием – эта обязанность легла бы на другого консула, который выбирался из числа плебеев.
Распространился ли слух о случившемся – но Форум вновь заполнился народом со всех концов Рима. Та же толпа, что и на прошлых выборах.
Гай Марий увидел в толпе то, что видел Сатурнин – источник силы того, за кем она пойдет. "Но не мне, – подумал он, – быть Первым Человеком Рима за счет обмана. Такая победа мне не нужна", Марий прервал себя. Опасный соблазн: единолично владеть Римом… Он вышел на край ростры:
– Народ Рима, возвращайтесь по домам! Беда прошла, Рим спасен и я с радостью сообщаю Вам, что вчера в Остию прибыли корабли с зерном. Зерно будет продаваться по сестерцию за модий. Такую цену вам обещал Луций Аппулей Сатурнин. Но он умер, не накормив вас. Это зерно дал вам я – Гай Марий! Цена будет неизменна во все оставшиеся девятнадцать дней моего консульства. Затем новый магистрат решит вопрос о новой цене. Я же делаю вам этот подарок, квириты! Я люблю вас и я буду сражаться за вас! Не забывайте этого.
Он сошел вниз под гром рукоплесканий.
Катулл Цезарь стоял, как приговоренный:
– Вы слышали? Девятнадцать дней почти бесплатного зерна – в свою честь! Это стоило казне тысячи талантов! Ну и наглость!
– Хочешь выйти на ростру и отменить его решение, Квинт Лутаций? – усмехнулся Сулла.
– Будь он проклят! Скавр рассмеялся:
– Что за неуемный человек! Он все решил за нас, и тем отомстил! Я ненавижу его – но, клянусь всеми богами – и люблю его тоже!
– Временами я вас не понимаю, Марк Эмилий Скавр, – и Катулл Цезарь принял свою любимую позу верблюда: шея вытянута, губа оттопырена.
– Зато я, Марк Эмилий, понимаю вас хорошо, – и Сулла рассмеялся еще громче.
Главция покончил жизнь самоубийством. Гаю Клавдию и его друзьям Марий даровал прощение. Рим вдохнул свободно. Но на этом все не кончилось. Юные братья Лукуллы привлекли Гая Сервилия Авгура к суду. Сенаторские чувства снова были затронуты – дело коснулось их сословия.
Катулл Цезарь и Скавр встали на сторону Лукуллов, Агенобарб и Красс Оратор поддержали Сервилия Авгура.
Таких толп, как при Сатурнине, уже не собиралось, но завсегдатаев Форума привлекали молодость и пафос выступающих Лукуллов. К тому же ходили разговоры, что сосланный отец Лукуллов умер и у мальчиков нет теперь за душой ничего, кроме их чести и достоинства, которые они и защищают. Римляне всегда сочувствовали бедным, но честным.
Суд, состоявший из всадников, склонился было к точке зрения Сервилия Авгура и его патрона Агенобарба. Но тут бывшие гладиаторы, нанятые Сервилием, попытались прервать ведение дела. Компания молодых ноблей сдержала их натиск, убив одного из нападавших. Суд тут же проникся симпатией к братьям.
– Они осудят Авгура, – сказал Марий Сулле.
– Да, пожалуй, – откликнулся Сулла, очарованным старшим Лукуллом, – говорит великолепно! – воскликнул он, когда младший брат закончил речь. – Он мне нравится.
Марий не разделил его восторга.
– Он так же жесток и упрям, как его отец.
– Будто Авгур тебе по душе! – воскликнул Сулла. Марий усмехнулся:
– Я поддержал бы кого угодно, усложни это жизнь противным зазнайкам…
– Этот кто-то – Сервилий Авгур?
– Мог бы быть и он. Но – лишился этой возможности.
Суд вынес решение о виновности Авгура, даже несмотря на вызвавшие смуту речи Красса Оратора и Муция Сцеволы.
В следующий миг верховный жрец Агенобарб заехал кулаком в зубы Катуллу Цезарю.
– Поллукс и Линкей! – Мария, казалось, обрадовала эта стычка. – Давай, Квинт Лутаций Поллукс!
– Неплохое сравнение, если учесть, что у Поллукса была такая же огненная борода, – похвалил Мария Сулла, наблюдая как после ответного удара Катулла лицо Агенобарба залилось кровью.
– Скорее бы кончился этот ужасный год!
– Не знаю, не знаю. А впереди еще консульские выборы…
– К счастью, это пройдет не на Форуме.
Через два дня Марк Антоний провел свой триумф, а еще через два – был выбран старшим консулом. Его коллегой стал Авл Постумий Альбин, чье поведение в Нумидии десять лет назад привлекло к войне с Югуртой.
– Выборщики – настоящие ослы! – ругался Марий. – Выбрали заносчивого бездаря! Коротка же у них память!
– Да недостаток мозгов – большая беда, – сказал Сулла, насмешливо улыбаясь. Он собирался стать в этом году претором, но сегодня он явно почувствовал ту атмосферу, что окружила Мария в собрании Центурий и мешала кандидатам, которых поддерживал легендарный консул. Придется покинуть Мария, а ведь он был так добр к Сулле…
