сторону, роняя саблю. Конь потерял равновесие и присел на задние ноги, теряя скорость. Дурной, как стоял с пищалью над головой, так и двинул прикладом по конской морде. Животина отшатнулась, а найденыш уже отбросил пищаль и начал судорожно вытаскивать из-за спины пальму. Раненый Джагда, свалившийся с коня, медленно вставал, подняв клинок левой рукой. Но вторая стрела — родная сестра первой — вошла ему прямо в грудь. И жених-похититель упал на камни.
Санька обернулся: позади него, рядом со стрелками, стоял Тютя, держа в руках свой лук.
— Это бой, — пожал тот плечами.
А бой-то еще не окончился. Дауры, наконец, осознав команды Галинги и пользуясь секундным затишьем схватки, стали отходить к реке.
— По коннице — пали! — заорал Дурной, указывая, наконец-то, вытащенной пальмой на всадников-дуланцев и рухнул на землю.
Второй заряд казаки сделали дробом, потому как стрелять приходилось почти в упор — шагов на 40. Четырнадцать пищалей бахнули уже не так дружно, но разор учинили гораздо больший. Дуланской конницы практически не стало. Многие еще оставались живы, но здоровых и боеспособных — и двух десятков не наскрести. Скалясь по-звериному, Галинга вновь повел свой «эскадрон» на уцелевших. И теперь исход схватки был предрешен.
А вот казакам пришлось несладко. Уцелевшие на скале лучники весь свой гнев перенесли на них.
— Укрывайтесь! — скомандовал Дурной, подумав, что приказ довольно глупый. Куда укрыться? Деревьев нет, камни вокруг мелкие. Сам он ухватил за узду конька Джагды и встал за ним, надеясь, перезарядить пищаль. Только животинка поймала пару стрел и так рванула, что Санька растянулся на камнях.
Обернулся: его казаки, частью пораненые, вообще не укрывались! «Голые» встали за «окуяченными» и «ошеломленными» и, огибая конную свалку, ринулись на скалу!
— Круши нехристей! — орал Старик, размахивая саблей.
Лезть по скале, конечно, можно, но труд это был немалый. Дуланцы легко могли бы скинуть казаков… но они в ужасе бросились в лес.
«Кажется, это победа», — Санька внезапно обессилел и уселся посреди камней, опираясь на так и не заряженную пищаль.
Глава 53
— Страшно вы деретесь, лоча. Добрые воины, — Делгоро одобрительно цокал, тщательно очищая клинок своей сабли, в то время, как из пореза на его щеке текла кровь.
— Дулан тоже молодцы оказались, — продолжал нежно обхаживать свое оружие княжич. — Как ловко нас заманили! Немало храбрых батаров уложили. Но мы сильнее! Верно, Сашика?
Дурной устало кивнул. Наверное, он впервые практически убедился в невероятной силе огнестрела. Всего два залпа полутора десятков пищалей хватило, чтобы переломить ход схватки. Нет, Галинга выиграл бы и без русских. Но какой ценой!
Впрочем, дауры и так потеряли немало. Больше 20-ти уже умерли, еще десятка полтора вряд ли оправятся от ран. Мелкие ранения чуть ли не у сотни. Русским тоже досталось. Из двадцатки стрелами успели потыкать 11 человек. Почти всех в открытые руки и ноги; казаки сами несерьезно относились к таким ранам. Промыли в речке да замотали тряпицами. Только одному бездоспешному кашинскому стрела угодила в бок. Ее удалось пропихнуть, сломать наконечник и вынуть древко. Сейчас парню изо всех сил останавливали кровь. Легкое, явно не пробито — это было бы видно сразу. А вот не повредила ли стрела печень, кишки или еще что — оставалось только молиться.
Но коалиция князей ликовала. Заманившие их в засаду дуланцы были последним рубежом обороны. Чуть дальше, в каменистой лощине, укрывалась большая часть рода. Кто-то из некомбатантов разбежался по тайге. Но дауры захватили более сотни людей, а также большое количество скота. Можно смело сказать, что рода Дулан больше нет. Без своих стад даже уцелевшие родичи — никто.
Лощину перегородили, чтобы скотина не разбежалась. Людей стерегли надежнее, связав всех взрослых. Санька смотрел на несчастных пленников. На всю толпу не больше десятка мужчин, и те либо слишком стары для войны, либо слишком юны. А так: бабы, старики да детишки. Что их теперь ждет?
Смутные мысли начали крутиться в его голове… В нетерпении, Дурной тут же подорвался и начал искать старого Галингу.
— А что, вождь, правда, род Говол ушел со своих земель за Зеей?
Они шушукались до позднего вечера и расстались весьма довольные друг другом. Следующего утра все победители еле смогли дождаться: наступало время дележа трофеев. Несмотря на скудность пролитой русской крови, все князья признавали, что лучшая добыча должна достаться яростным в бою лоча. И тут их атаман, Глупый Сашика, высказал весьма необычное пожелание. Казаки отказываются почти от всей добычи, но просят отдать им весь полон. А из скота желают лишь овец…
Ну, всех дуланцев им не отдали. Кто-то из дауров уже положил глаз на молодых девок… И все-таки более восьми десятков пленников заполучили. Галинга не мог себе отказать в небольшом театральном этюде.
— Проклятье на весь ваш остаток жалкого рода! — гневно плевался он на дуланцев. — Вы мне настолько противны, что я даже брезгую брать вас к себе слугами. Худшая и страшная участь ждет вас! Я отдам вас всех — от мала до велика — кровожадным лоча!
Пленные завыли и запричитали, предчувствуя ужасный исход. И Дурной пока не собирался их в этом разубеждать.
— Я заберу из каждой семьи по ребенку, — зычно крикнул он. — Остальные должны будут перегнать мой скот к Молдыкидичу. Посмеете сбежать — убью аманатов.
Он блефовал, ибо сам первым вырвет кадык тому, кто поднимает руку на ребенка… Но времена здесь суровые, и не такое творится. А репутация у лоча та еще. Зато есть гарантия, что пленники в целости доведут до низовий Селемджи более сотни его овец.
Эти овцы и стали главной добычей его отряда. Из более чем 200 трофейных лошадей, казаки забрали себе пяток коней, да еще пару волов — Мезенцу в подарок. Нет, они и прочей добычи поимели: дощаник забили до краев. Немного оружия, что-то из одежды и утвари. Но род Дулан не был особо богатым, главная ценность у них — скот.
…К Молдыкидичу ватажники прибыли первыми. «Эскадрон» еле плелся по правому берегу Селемджи с огромным обозом и стадом, а по левому неспешно гнали овечек обреченные дуланцы. Санька обрадовал жителей горока, что карательный поход завершился блестящей викторией… и принялся обрабатывать Якуньку.
— Послушай, ты же ткач! Я предлагаю тебе уникальное дело! С невероятной выгодой!
Лидер кашинских долго не мог понять задуманное. А главное — зачем это ему. Но Дурной был напорист.
— Посмотри, какая отличная земля! Не только под хлеб. Это и пастбища! И луга для сена на зиму. А семена найдем — и льном
