- Всегда должен быть виноватый, - хмыкнул отец. - Ну-ка, волчонок, давай-ка отойдём, пока не покусали!
Они оба, как зачарованные смотрели на возню насекомых. Действия муравьев только выглядели беспорядочной суматохой. Всё подчинялось железной логике.
- Я даже и не заметил, как дал им столько пищи для действий, - произнёс родитель. Он был взволнован. Как позднее догадался Альберт, именно тогда отец решил идти до конца, что и погубило.
- Всего лишь нечаянно задел, бессознательно... Но породил жизнь, борьбу! Видимо, в этом мире должны быть такие смутьяны, которые своими, пусть даже и безумными поступками двигают мир вперёд!
Тогда Альберт ничего не понял, но запомнил слова. Сначала как последнюю память, потом как призыв к действию. Начинающий священник давал повод, как он говорил "подкидывал кость", а собаки уже начинали грызню. Лишь бы только движение продолжалось. Не стесняясь в средствах, Альберт получил не только высший сан, но и преумножил богатства церкви. Теперь он мог приказывать. Слово обрело силу. Это было хорошо.
Альберт продолжать изучать старые легенды. Чтение затягивало, погребало под слоями домыслов и нелепиц. Однако многое, прежде необъяснимое поведение сильнейших мира сего, становилось ясным.
По преданию Азамат, последний из легендарных вождей Диких кланов, проклял мир. Он то ли предвидел, то притянул своей неукротимой ненавистью, гибель захватчикам. С тех пор, правда, уже столько воды утекло, что даже и не известно, кто был жертва, а кто виновник. Но вскоре появилось и другое предсказание, о приходе спасителей, избранных. И вот тут начинались сложности. Каждый из толкователей предлагал собственную систему поиска избранных.
Они все дураки! И те, кто предсказывал, и те, кто рассчитывал. Это их воля породила безумие. Они невзначай расшевелили муравейник и теперь из него полезла всякая дрянь. Одни только темные мессии чего стоят! Откуда они вообще взялись? Что, родились и сразу, едва на ноги встали, темные мессии? Нет, надо было учиться, как-то... деградировать что ли, воспылать ненавистью ко всему живому, теплому, испытывающему чувства.
- Избранный - это тот, кого избрали, - прошептал епископ. - Возможно, что какие-то особые способности и не важны. Главное, непоколебимая уверенность. А, может, я и ошибаюсь. Так, есть чародеи неслыханной силы. Один собирает гигантскую армию и нанимает флот. Другой - выведывает наши секреты и платит чистым золотом за мелкие услуги. Зачем?
Легенда о спасителях говорила, что их будет двое. Один, якобы светоч, возжигатель сердец. Он вселит надежду. Другой - пожиратель, впитает прорвавшуюся тьму.
- Господин! - погрузившийся в размышление Альберт и не заметил, как в келью вошёл служка со свитком. - Вам передали!
Альберт бегло пробежал глазами. Слова "не подкрадывайся больше, а то выпорю" замерли на устах. На севере творилось что-то странное, проливались реки крови. Грех было этим не воспользоваться!
- Собирай вещи, мы едем в Фехервар! - скомандовал Альберт. - Наш юный неслух Марий снова в центре внимания!
Идея спуститься вниз с горы оказалась глупой. Хотя ничего получше всё равно не было. Разве что потихоньку ржаветь на мертвых скалах. Марий вышел к поселению, но жители были из луцернов, причём примкнувшим к восстанию. Уже потом, улепётывая со скоростью, какую позволял панцирь, рыцарь клял себя за невнимательность. Если бы он сразу заметил малиновые флаги! Слава работала против него: так бы, подумаешь, какой-то вояка, мало ли таких бродит по острову, но нет, хвастливый алый панцирь как у вареного рака! Такое не забудешь! Народ помнил резню в Пагорках, нападение на хутор и ночной бой в Кернау. Красный Дракон стал пугалом для восставших.
Страх гнал усталого рыцаря в самую глушь, вниз по руслу Змеиной. Он помнил дурную славу этих мест. Тут все названия были на одну тему. Ручей Гадюшница, змеиная речка, чешуйчатые горы... Марий ненавидел змей, но выбора не было. Свора уже шла по следу. Издалека разносился заливистый лай псов загонщиков.
- Не дождётесь, гады! - буркнул Марий. - Живым не дамся!
Он дважды метал молнии в чересчур осмелевших псов, но только зря потратил силы. Врагов было слишком много, и потеря двух собак не могла их задержать. Слезы Создателя кончились. Рыцарь понимал, что по сравнению с мятежниками, он неплохой боец и на многое способен. Но загонщики взяли бы числом: зажмут в кольцо и закидают дротиками.
Теперь они знают, что я маг. Трупы собак у них перед глазами. Они станут брать измором, нарочито медлить. Я обречён. И Бузины нет рядом. Прости, Максимус, видимо, нам не суждено вместе освобождать твою родину.
Под самый вечер Марий набрел на какую-то каменную гробницу в форме квадрата. Толстые стенки накрывала широкая плохо обработанная плита. Впереди небольшое круглое отверстие. Рыцарь привалился об камень. Он был горячий и приятно грел кожу. Солнце заходило за деревья, отбрасывая необыкновенно длинные тени.
- Вот и пришла пора умирать... На пороге успеха. Видно, не судьба.
Марий знал - всё кончено. Он выдохся, устал до такой степени, что не мог выпрямиться. Руки и ноги будто налились свинцом. Во рту чудился привкус крови, а дышать больно, легкие горели огнём.
Заползти в неё. Хоть ногами отбиваться, пока не выкурят, как барсука из норы. Обложат дровами и сырой листвой - и поминай, как знаешь. Если бы только Максимус был рядом! Но нет, я один...
Он услышал тихое шипение, будто капельки воды сползали по стенке котелка в огонь. Поднял глаза и запоздало увидел, что одна из веток на крышке гробнице шевельнулась. Ветка подняла черную треугольную голову.
- Бездна! - вскрикнул Марий. Больше всего на свете он боялся змей. Это была гадюка, типичной для острова непроглядно черной расцветки. Дети частенько путали ужей с гадюками. Рыцарь помнил, как умерла маленькая дочка его няньки. Змея ужалила в тоненькую кисть, отчего та распухла вдвое и почернела.
Гадюка была явно рассержена. Ей вовсе не хотелось покидать нагретый камень. Марий даже не успел отдернуться, как змея рванулась вперёд. Кисть чуть кольнуло, рыцарь поднял руку к лицу и ужаснулся: на верхней стороне ладони остались две кровоточащие точки, как укус вампира.
- Гадина! - заорал рыцарь и начал полоскать змею мечом. Он разрубил гадюку на несколько частей, и продолжал мельчить, будто собирался готовить. Только наступившая слабость вынудила прекратить. Холодный пот залил глаза, рыцарь задыхался.
- Проклятье! Не везёт... Я не хочу здесь умирать! Не хочу! - закричал Марий. Боль пронзила внутренности, он прижал руки к животу. - Если есть такая сила... что спасет... то до конца, верой и правдой!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
