type="note">[694].
Герцог только что вернулся из поездки в Лондон, и Сульцбергер был тронут его очевидной привязанностью к Уоллис. «После ужина мы сидели вместе и разговаривали, и время от времени он смотрел через комнату на герцогиню и говорил: «Так чудесно ее видеть. Ты же знаешь, я не видел ее уже неделю. Разве она не очаровательна?»[695]
Сульцбергер находил его немного эксцентричным:
«После обеда играл пианист. Герцог был вне себя от радости. Он довольно плохо спел несколько песен и радостно имитировал игру на различных инструментах, таких как виолончель и скрипка, размахивая руками, как счастливый школьник… Эдуард немного выпил и казался слегка напряженным в конце вечера. За ужином он говорил размеренно. В какой-то момент герцогиня наклонилась над столом и сказала: «Вы обещали, что будете слушать сегодня вечером, потому что вокруг много умных людей, но вы все время говорите». Он ответил: «Я должен поговорить, иначе я бы заснул»[696].
Несколько недель спустя Сульцбергер присутствовал на обеде из десяти блюд, который был дан для делегации ООН, включая премьер-министра Франции Рене Плевена. Сульцбергер назвал мероприятие «странным сборищем социальных изгоев»:
«Сам ужин был в высшей степени роскошным. Коктейли сопровождались тарталетками с икрой или ломтиками омара. Меню было щедро приправлено хересом, белым вином, красным вином, розовым шампанским и огромными порциями бренди. Во время седьмой перемены блюд появился полный струнный оркестр и начал играть в стиле, напоминающем довоенную Вену… С тех пор герцог не мог есть, потому что был слишком занят, размахивая руками в такт музыке – его любимая привычка. Всякий раз, когда я видел его где-нибудь рядом с музыкой, у него проявлялся комплекс дирижера»[697].
* * *
Работа над мемуарами герцога продвигалась медленно. «Я прочитал главы 19, 20, 21 и 22, которые мисс Суонн прислала мне вчера, и я возвращаю их, – написал Джордж Аллен Уолтеру Монктону в октябре 1949 года. – Я не думаю, что Его Высочество сам может быть автором этих глав. Чувствую, что они настолько плохи, что я вынужден предложить вам, что, возможно, наш долг – посоветовать ему не публиковать их. Если они появятся в их нынешнем виде, они будут осуждены и нанесут ему невыразимый вред со всех сторон»[698].
В конце концов, в январе 1950 года было решено, что книга готова к отправке, и был подписан контракт с Патнэмом, но должен был пройти еще год, прежде чем она будет выпущена. «Во многих отношениях я разочарован состоянием работы», – писал Чарльз Мерфи Джорджу Аллену в январе 1950 года. И добавлял:
«Некоторые главы – особенно четвертая, пятая, шестая, седьмая и восьмая – я никогда не просматривал. Они состоят в основном из оригинального ЖИЗНЕННОГО материала первой серии (частично законченные заметки и экспериментальные начинания, которые сам герцог сгруппировал вместе, добавив различные фрагменты). Стилистически они, конечно, не соответствуют стандартам остальных… Это было все равно что пытаться сделать веревку из песка»[699].
Причины были ясны. Герцог потерял интерес к книге, сосредоточившись на спасении своего брака.
В апреле 1951 года была опубликована «История короля», в которой рассказывается о его жизни вплоть до отречения от престола. Виндзоры запустили проект, а затем путешествовали по Штатам, продвигая его. «Конечно, у меня были редакторские советы и помощь в составлении книги, но я сам написал каждое ее слово, – сказал герцог Нэнси Спейн для журнала «Гуд Хаускипин», добавив: Я работал в среднем по восемь часов в день: с девяти до часу дня, а затем еще четыре часа между обедом и ужином»[700].
«Нью-Йорк Таймс» описала книгу как «исследование характера благонамеренного, ничем не примечательного человека, обреченного от рождения на жизнь монументальной искусственности». Ноэль Аннан, рецензируя британское издание в «Нью-Стейтсмен», заметил, что «отражения немыслимой банальности сменяют описания придворной жизни, настолько причудливые, что персонажи, похоже, постоянно играют в шарады»[701].
Рецензии не помешали книге семь месяцев оставаться в списках бестселлеров, быть переведенной более чем на двадцать языков и принести герцогу более 300 000 фунтов стерлингов[702].
Глава 20. Остепенившиеся
31 января 1952 года выглядевший хрупким Георг VI провожал свою дочь Елизавету и ее мужа Филиппа, отправляющихся в турне по Африке, в Хитроу. Он никогда больше ее не увидит. Утром 6 февраля он был найден мертвым в Сандрингеме своим камердинером. Герцог, которому репортер сообщил эту новость, немедленно собрался присутствовать на похоронах, но его жене сказали, что ей не будут рады.
Вернувшись в Великобританию, он пил чай с королевой Елизаветой; новой королевой, его племянницей Елизаветой; принцем Филиппом и принцессой Маргарет. Затем он осмотрел гроб в Вестминстер-холле. Одетый в форму адмирала флота, которая вызвала некоторую критику, он был одним из главных плакальщиков на похоронах, но играл в них незначительную роль.
Никогда не упускавший возможности, он использовал этот визит, чтобы добиться работы и признания Уоллис, но, как обычно, безрезультатно. Он привел с собой адвоката Генри «Хэнка» Уильямса, узнав, что ежегодное пособие в размере 10 000 фунтов стерлингов прекратилось со смертью короля. После переговоров выдача денег возобновилась при условии, что он не должен въезжать в Великобританию, иначе его обложат налогом. Тем временем, в отсутствие герцога, Уоллис продолжала свой роман с Джимми.
Понимая, что им вряд ли когда-нибудь разрешат поселиться в Великобритании, на деньги, заработанные на «Истории короля», герцог и герцогиня решили арендовать загородный дом у сценографа Этьена Дриана. Они выбрали мельницу семнадцатого века, Ле Мулен де ла Тюильри, примерно в двадцати милях от Парижа, состоящую из четырех каменных зданий с мощеным двором и расположенную на двадцати акрах земли.
На следующий год пара решила купить его, первый и единственный дом, которым они когда-либо владели. В каждой спальне были добавлены ванные комнаты, создана современная кухня и построен бассейн. Это должен
