активность головного мозга с помощью частот Шумана или других возможностей. Чем выше развитие, тем больше шанс на полное уничтожение. А вывод простой: уж если и есть на этой планете бог, то всяко не я, а тупой, как валенок, Ковчег, который сейчас возвращает планету к жизни.
Наконец мы достигли точки на северном побережье материка, которую нам указала Феня как место посадки крейсера «Буревестник».
Большой, серый, пятисотметровый, сигарообразный корабль был виден только вблизи – он лежал в море на мелководье на расстоянии пары километров от берега.
Фенфанг указала на него пальцем, иначе бы мы долго искали. Я даже предположить не мог, что космические корабли можно хранить на морском дне.
На берегу, несмотря на радиацию, группа Хэпина тоже разбила лагерь. Они вели раскопки крупного морского порта, я с удивлением узнал оборудование, идентичное тому, что было на «Вольфраме-2». Мои предшественники прихватили с астероида несколько тягачей, горный комбайн для бурения шахт и транспортные платформы, которые сейчас стояли на расчищенной площадке древнего пирса. Самое интересное, что на пирсе находился еще один летательный аппарат межпланетного класса. Это было, судя по надписи на борту, грузовое судно «Фрахт 231». Длинная сигара, метров сто пятьдесят от носа до хвоста, светло-зеленого цвета.
– Феня, что вы тут раскапывали? – спросил я дроида, которая всю дорогу молчаливо сидела в кресле второго пилота и о чем-то напряженно думала. Я зафиксировал, что искусственный интеллект задействован в вычислительных операциях на 100 процентов.
– Контейнеры в морском порту, – ответила она и показала на горы извлеченных из-под завалов коробок.
– Тысячи лет прошли, там же сгнило все давно, металл-то вон весь ржавый, – отреагировал я, удивляясь, что контейнеры вообще уцелели, хотя, может, они были обработаны от коррозии, все-таки морские.
– Нам без разницы, что внутри, любой хлам подходит для плазменной печи, – невозмутимо ответила андроид, – когда кончались водородные картриджи, мы сюда прилетали за мусором. Груз, конечно, радиоактивен, но плазменная печь сжигает все, в том числе частицы делящегося вещества. Хэпин считал, что рациональнее сжигать радиоактивный мусор, чем древесину или чернозем с чистого континента.
– А куда вы тратили картриджи? – я заглянул в инвентарь, у меня их было почти четыреста.
– Ремонтировали «Буревестник», – андроид подключилась к голографической системе и вывела схему корабля, – повреждена обшивка, оба комплексных двигателя, системы жизнеобеспечения и криосна, почти все вооружение.
– Кто вас так? – сказка о том, что я получил боевой крейсер, закончилась, даже не начавшись. В нынешнем состоянии корабль не мог ничего, даже подняться с морского дна.
– Это сделала «Лайка», – она вывела картинку знакомого мне крейсера саксов, – мы их не ожидали встретить, Харон же сказал Хэпину – тут никого нет. «Буревестник» висел на орбите, из экипажа на корабле оставался только андроид Аэлита, остальные были на базах на поверхности планеты. «Лайка» внезапно расстреляла наш корабль. Аэлита не могла причинять вред людям, поэтому не атаковала в ответ. Она смогла только посадить его тут в море. Вот поэтому для его ремонта мы стали заряжать в промышленных масштабах водородные картриджи.
– А где сейчас Аэлита?
– Где-то тут, – андроид посмотрела на экраны наружного наблюдения, – может, на «Буревестнике», а, может быть, затаилась на берегу.
– А сколько у вас всего объектов на планете? – я впервые с уважением взглянул на команду Хэпина. – И сколько вы находились тут?
– Двенадцать баз разного назначения, – спокойно ответила Фенфанг, – мы тут работали почти тридцать пять лет…
– Феня, а сколько времени ты ждала нас?
– Двести тринадцать лет, – андроид задумалась, – я смогла выжить только потому, что у меня электропитание от водородных картриджей, а их на биологической базе было много. Каждые пятнадцать лет я меняла картридж и ждала в режиме энергосбережения. Вы пришли, когда я была почти полностью разряжена, поэтому и отключилась. А когда упала, то контуры управления замкнуло.
– Сейчас ты как запитана?
– Алиса подключила меня к реактору истребителя. Водородный двигатель отключен.
– На, установи штатное питание, на всякий случай, – я протянул ей водородный картридж. Фенфанг выдвинула из живота слот, вытащила пустой и отдала мне, заряженный установила на его место. Мне показалось, что она при этом даже улыбнулась. Я ей тоже улыбнулся и кивнул. Алиса приучила меня, что искинам сколько энергии не дай, все мало будет.
– Аэлите и другим андроидам, наверное, тяжело пришлось, – проговорила Феня, вглядываясь в экраны наблюдения, – у них запаса водорода не было и батареи слабее, чем у меня.
Для разведки территории базы я, по рекомендации Алисы, надел скафандр «Сфера». Он не пропускал радиацию, впрочем, как и любое излучение, да еще и был построен на продвинутом медблоке – имел функцию дезактивации радиационного заражения. Я боялся радиации, меня сильно пугали истории про импотенцию от лучевой болезни. Поэтому на чешки надел ботинки от комбинезона механика, которые еще с «Вольфрама» мертвым грузом валялись в рюкзаке. Смотрелось уродливо, но так мне было спокойнее.
На Феню я одел скаф «Паратрупер» из комплекта истребителя, он космический, небольшая защита от радиации была и в нем. Я наметил время первого выхода – двадцать минут, потом возвращаемся, проходим дезактивацию и медицинские тесты.
Уровень радиации в районе базы составлял около 700 микроренген в час, это много, если учесть, что норма – 20. На душе, когда мы выходили на поверхность континента, было неспокойно.
Глава 26. Андроиды могут мечтать… и умирать
На базе, кроме уже увиденной с воздуха техники, мы обнаружили несколько ремонтных дронов. Но, несмотря на потребность, брать их я побоялся, «фонили» они смертельно. Еще весь инвентарь мне облучат!
Аэлиту мы нашли быстро – она сидела в кресле пилота в рубке грузового судна. Из записей судового журнала мы узнали, что она запрашивала у Хэпина разрешение на взлет до тех пор, пока не разрядилась, – двенадцать лет она звала его по рации. И почти двести лет этот андроид Русского звездного флота была обесточена. Алиса и Феня сомневались, что её можно реанимировать. А я верил в русских инженеров, мы строим так, чтобы и при ядерной войне все надежно работало.
Я решился взять навык «Управление андроидами и роботами всех типов», энергокредитов у меня скопилось много, и это, на мой взгляд, было правильным вложением. Этот навык, вопреки моим ожиданиям, находился не в разделе «Управление инструментами и механизмами», а в
