"Раньше ты не готов был услышать, — грустно подумала Веля, — но чего уж теперь…"
Дар с пару пылинок смотрел на горящую решимостью девушку, а потом, прикрыв глаза, вздохнул:
— Хорошо. Сделай.
Велимира кивнула и пошла к Сташе — рвать собственное платье на ленты.
— Не жалко? — от костра осведомился невозмутимый внешне Ждан.
— Нет.
Парень пожал плечами, но продолжать разговор не стал.
Веля терпеливо дождалась, пока закипит вода, потом разлила ее по кружкам, а оставшееся отнесла к раненому. Аккуратно раздела до пояса, потом, приложив немалую силу, перевернула… Все тело было "разрисовано" росчерками ножа — мелкими, но глубокими ранками: какие-то уже начали подживать, какие-то воспалились, но хуже всего был рана, тянувшаяся вдоль спины — от плеча до поясницы: даже не смотря на то, что Дарен аккуратно сделал шов, выглядело это жутко. У девушки снова начались спазмы в желудке, но она сдержалась.
— Могло быть и хуже, — вздохнул Дарен за ее спиной.
— Куда уж хуже, — пробормотала Велимира, смачивая кусок ткани в травяном наваре, — живого места не осталось, бедный…
Когда ткань остыла, девушка аккуратно стала заворачивать в нее бывшего пленника. Лоб его был горячий, и как только мокрая ткань коснулась его, раненый глухо застонал.
— Плохо…
Дарен дернул щекой около костра:
— Насколько плохо?
— У него жар, — запинаясь, проговорила девушка, — и вообще… такие раны… я постараюсь помочь, но я никогда еще не лечила таких…
— Я могу помочь?
— Нет. Я сама попытаюсь.
— Может, ему надо в лазарет? — невинно предложил Ждан, стараясь лишний раз не глядеть в сторону Велимиры.
— Какой ты умный, — ядовито отозвался войник, — здесь, среди леса, наверное, полно лазаретов, а уж добрые целители вообще пасутся сотнями!
Веля вздохнула: опять начинается… Если у Дара плохое настроение, вскоре оно становится таким у всех.
— Не ругайтесь.
Мужчины лишь фыркнули в ответ.
После путники поели каши, наскоро сготовленной девушкой, и под ее же жестким надзором выпили горьковатый настой, который, по ее словам, придал бы всем им силы. На самом деле, нужен он был лишь Дарену, но сказать ему сейчас, насколько он слаб, да еще при Ждане… Нет, спасибо не надо. Пусть сам свою гордыню усмиряет. Свою кружку Веля незаметно перелила во флягу, чтобы, когда раненый очнется, помочь ему прийти в норму, но, кажется, никто этого не заметил.
Лицо даренова друга тоже было изранено, но одну руку на лоб все же пришлось положить ему на лоб: так было надо. Вторая покоилась на груди. Девушка закрыла глаза и сосредоточилась: от виска к кистям рук вместе с кровью потекло то, что чаровники называли силой, а потом обратно — от рук к виску. Здравый смысл подсказывал, что нельзя так напрягать собственный организм — силы иссякнут, и останется юной чаровнице до конца века ходить кошкой…
Веля тихонько застонала: больно-то как! Где он вообще выискал эту ледяную гору с прикованными к ней людьми? И лес этот, засыпанный снегом…
— Терпи, терпи, — уговаривала себя девушка, — ты справишься.
Сама она в этом уверена не была: боль затмевала все чувства, хотелось кричать в голос, но — нельзя. Иначе все догадаются, а этого допустить она не могла. Велимира усилием воли сцепила зубы и стала напевать какой-то дурацкий мотивчик детской песенки, только чтобы не застонать.
Ждан заснул сразу же, а Дарен еще долго смотрел на полную луну сквозь деревья и слушал тихое мурлыкание девушки, сидящей рядом с Яромиром. Потом образ девушки слился с образом кошки Зорьки в лазарете Приграничья, и войник, наконец, провалился в сон.
* * *
На следующее утро Дар проснулся первым. Подошел к другу, но, к его удивлению, ухудшения не заметил: наоборот, дыхание выровнялось, а жар почти отступил. Войник удивленно поднял взгляд, и только тут обнаружил лежащую прямо на траве, рядом с Яром, Велимиру. Тут уж понимать ничего не требовалось, ибо все и так было понятно. Небось, так и не спала всю ночь, дура-девка.
Дарен аккуратно переложил ее на собственный плащ, а потом вернулся к другу. Пару волн смотрел, после чего, растолкав Ждана и цыкнув на его громкое: "Доброе утра-а!..", пошел на ручей набрать воды.
Но когда он вернулся, то чуть не выронил котелок из рук: Яромир, открыв глаза, молча крутил глазами, пытаясь рассмотреть поляну.
— Дар… — пересохшее горло отказывалось выдавать хоть какие-то звуки.
Войник молча наполнил кружку холодной водой и, поднеся ее к губам друга, помог сделать несколько глотков.
— Дарен… твою мать! — удивление во взгляде утроилось, — это действительно ты?
Снова несколько глотков.
— Это действительно я. Помолчи. Пей лучше.
Но тот, как всегда, ничего не слушал. Будто снова ожили те годы… Яр наверное подумал о том же, потому что хрипло сказал:
— Я думал, ты погиб.
— Я тоже.
— У тебя новый шрам, — Яромир попытался улыбнуться.
— Не беспокойся, у тебя тоже скоро появятся, — "успокоил" его Дарен, — один хребет чего стоит.
Ждан сидел в сторонке и делал вид, что не замечает их обоих, но получалось плохо. Интересно, все-таки. Да и Веля проснулась. И безотрывочно смотрела на двух войников.
Яр заметил ее взгляд, а потом с запинкой выговорил:
— Я ее видел, — и, помедлив, добавил: — пока спал.
Девушка подошла чуть ближе. Выглядела она неважно: под глазами залегли темные круги, а кожа как-то посерела. Правда, в душе она ликовала: у нее все-таки получилось! И в таком случае уж точно плевать на откат. Потерпит, не переломится.
— Мое имя — Яромир, — прикрыв глаза, тихо представился раненый.
— Велимира, — так же тихо ответила девушка.
— Спасибо.
Больше этим днем они не говорили, и решили пока никуда не двигаться, хотя, к удивлению Дарена, края раны начали подтягиваться друг к другу, заживая. Даже зависть взяла: неужели, все это — Веля?
День прошел как-то сумбурно. Яромир с Велей, истощенные, спали, а Ждан с Дареном ушли стрелять обед и ужин, готовить которые, к слову, пришлось им же. Зато, когда над поляной поплыл запах жареного мяса, никого, кроме Яромира, упрашивать не пришлось. Последнего накормили насильно.
После ужина Дарен подсел к задумавшейся девушке. Немного помолчал, а потом все-таки сказал:
— Я вчера был слишком груб с тобой. Извини.
— Да ладно, — Веля покраснела и стала ковыряться палочкой в земле.
— Не принижайся. Мы с Яромиром твои должники.
Девушка, не зная, как реагировать на такое поведение спутника, смущенно молчала. Потом кашлянула и все-таки сказала:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
