Практически обнаженные мужчина и женщина, сплетенные в любовном объятии, отчаянном, дерзком, бесстыдном. Эльф и сидхе. Черные с синевой волосы ночной коротко, неровно острижены, словно их в спешке обрезали очень острым ножом, голубоватая кожа на спине исчерчена длинными, едва поджившими шрамами от плети, плечи угловатые и худые, как у недавнего подростка, еще только начавшего превращаться в женщину. Ноги исцарапаны, обожжены. Пальцами с обломанными ногтями она отчаянно цеплялась за плечи холеного эльфа, на руке которого блестел печально знакомый перстень-маячок. Неясным, неразборчивым эхом слышались их голоса — мягкий, бархатистый мужской и отрывистый, высокий, надорванный — женский. Естественно, они почти ничего не говорили. Скорее наслаждались близостью и друг другом.
Неужели это Лесс? Но это… Это точно не сейчас. Ревность утихла быстрее, чем разгорелась. Первый порыв — подойти и проверить, был бессмысленным и прошел без какого-либо вмешательства еще до того, как ладонь Защитника на моем плече предупреждающе сжалась, врезаясь пальцами в плоть так, что я тихо зашипел от боли. Сейчас я могу только наблюдать. И должен наблюдать. Особенно если не хочу, чтобы мой спутник случайно оторвал мне руку — похоже, он не вполне осознает свои силы. Видимо, то, что я вижу, происходило очень и очень давно. Интересно, эльф — это и вправду Тир? Тогда… Я понимаю, почему на моей памяти они были любовниками.
Сидхе вздрогнула, низко опустила голову, утыкаясь лбом в плечо эльфа, прижимаясь обнаженным телом… да, именно к Тираэлю, который осторожно, нежно гладил девушку по затылку, говорил что-то неразборчивое, но вдруг замер, уставившись внезапно остекленевшим, помертвевшим взглядом куда-то в сторону, вдаль. Черты лица эльфа поплыли, как воск перед жаром пламени, на миг сменившись призрачной маской проклятого полукровки с затянутыми кровавой пленкой белками глаз и, казалось, навсегда прилипшей к уголкам точеных губ саркастической усмешкой.
«Этот мир станет Моим!»
На сей раз я застыл, не дожидаясь болезненной подсказки и намереваясь досмотреть сцену до конца. События прошлого явно цепляли то, что произошло в начале моего пути. Еще один кусочек той цепочки, которую я начал растягивать незадолго до своей «кончины». Зато теперь в причине странного поведения Тира можно не сомневаться. И все же что произошло тогда между ним и Лесс? Надо заставить себя досмотреть и не отворачиваться.
Пальцы Тираэля бережно, ласково легли на шею девушки. Усмешка Равена на красивом эльфийском лице стала чуточку шире. Рука едва заметно напряглась, вены проступили из-под гладкой золотистой кожи. Доверчивой сидхе, да еще в такой позе, очень легко свернуть шею. Эльфы на самом деле очень хрупкие создания! Они остаются такими с юности и до самой смерти, с возрастом приобретая лишь способность не попадать в те положения, в которых целостности шкуры может что-то угрожать. И то далеко не все учатся на ошибках — они слишком долго живут, чтобы учиться лишний раз не дырявить шкуру всякими глупостями.
Холод, затем жар. Ощущение, что к стуку моего сердца на миг присоединился отзвук еще одного, знакомого, бьющегося в унисон. Ощущение, будто бы через грудь протянули призрачную прохладную веревку с едва уловимым запахом металла, а потом от меня внезапно «отделилась» Алессьер. Такая, какой я ее в последний раз видел. Ну, практически такая же. С туго заплетенной косой до пояса, с квэли в правой руке, разве что без ножа, подаренного ей Дрейком. Куртка на спине наспех зачарована, неровные следы сквозных дыр заметны невооруженным взглядом. Пара дротиков отсутствует. Она прошла сквозь меня, не заметив преграды, и направилась к тесно сплетенной парочке…
Вот и та точка, с которой все началось для Лесс на самом деле — с ее возвращения в собственное прошлое, чтобы не дать случайному любовнику свернуть себе шею. Интересно, можно ли как-то вмешаться в эти события? Я на мгновение оглянулся на Защитника, но он не дал мне подобной возможности, развернув мою голову обратно.
Едва заметная, короткая вспышка, и сидхе с коротко остриженными волосами мягко соскальзывает на расстеленный на земле плащ, сворачивается в клубок, подтянув к груди колени, и, похоже, моментально засыпает, не обращая внимания на то, что творится вокруг. Тираэль-Равен плавно поднимается, делает шаг навстречу к сидхе и кланяется, совершенно не стесняясь своего обнаженного тела.
Начался разговор.
Сквозь барьер времени пролетали лишь отдельные бессвязные звуки, которые невозможно было соединить в слова, даже обладая солидной долей фантазии. Лицо Алессьер напоминало алебастровую маску. Спокойное и невозмутимое. Прекрасное. Она лишь сказала что-то, а затем вдруг оказалась за спиной Равена, прижав уцелевший квэли к его горлу.
Быстро, крайне быстро! Крайн! Движение, совершенно неуловимое взглядом. Похоже, что Лесс и вовсе не сознает, с какой скоростью движется. Интересно, кто ее научил такому фокусу?
Алессьер надавила лезвием на шею Тира-Равена, и кровь алой струйкой потекла по золотистой коже.
Одним ударом…
Остановить Равена…
И разрушить уже сложившееся настоящее.
— Если она его убьет, то никогда не вернется назад, — сказал Защитник совершенно невозмутимо. — Собственно, это один из парадоксов Запретки. То, что мы видим сейчас, происходит на определенном временном отдалении от нас, и вмешаться теоретически можно в любое мгновение, вот только нужно ли? А главное, что для этого тоже что-то нужно.
— Что именно? И… ты правда можешь вмешаться? — Слово «никогда», сказанное им, имело вес хорошей надгробной плиты. Из-под такой не выбраться. Никому.
— В ее выбор? Предпочту этого не делать. Игры с чужой волей могут кончиться для меня хуже, чем оторванная голова. А вот вернуть Алессьер к тебе я могу. Если мы с тобой договоримся…
— И что я могу тебе дать? — спросил я, попытавшись изумленно вскинуть бровь. Не уверен, что это у меня хорошо получилось — с подобными мимическими упражнениями у меня порой возникали проблемы. Особенно если мое состояние было таким же плохим, как сейчас. И, кажется, какую-то мышцу на лице все же зацепили. Никогда не обращал внимания на такую ерунду.
— А разве неясно? — Защитник улыбнулся, демонстрируя ровные жемчужно-белые зубы, медленно покрывающиеся стальным налетом. — Пару услуг… И величайшую из ценностей универсума! Информацию. — Он громко лязгнул зубами и упал в обморок.
Похлопывание по щекам никакого эффекта не дало. Идиотская ситуация. Рядом со мной находится существо, способное обратить своего врага в ничто и пробить километровую шахту, а также воскреснуть после того, как его разорвут на части. На очень мелкие части. При этом оно сейчас лежит без каких-либо признаков сознания, и что делать с ним — непонятно. На внешние раздражители не реагирует, пульс ровный… Есть желание попинать его по ребрам, но, увы, я не уверен, что, придя в сознание, он воспримет такой способ побудки адекватно и не отправит меня на тот свет по какой-нибудь несчастливой случайности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
