— Я так и предполагал, сэр. Велю повару приготовить лед.
Дэр кивнул и забрался в карету вслед за Шарлоттой.
Жизнь внезапно стала прекрасной. Он улыбнулся жене и начал разминать пальцы и щелкать суставами. Шарлотта кидала на него тревожные взгляды, и его это развеселило. Впервые в жизни Дэр был ей благодарен за упрямство и не стремился давить на нее и требовать рассказа о том, что она задумала. Он выбьет все нужные сведения из Кроуча, да еще и сравняет между ними счет. Шарлотта начала ломать руки, и Дэр заулыбался еще шире.
Месть будет сладкой, ну просто очень сладкой.
— Я очень тронута тем, что ты решил сходить сегодня вечером со мной в оперу, дорогой, но как ты собираешься объяснять вот это? — спросила Шарлотта, стоя на достаточно безопасном расстоянии от Дэра, отдыхавшего на шезлонге в своей спальне.
Муж убрал от лица толстый кусок сырого мяса и, поморщившись от боли, подвигал челюстью.
— Не понимаю, с какой стати мы вообще должны что-то объяснять? Никого не касается, что я делаю со своим лицом.
Мужчины! Как будто никто не заметит его распухшей челюсти.
— Люди все равно захотят узнать. Надеюсь только, что с Кроучем все в порядке? Он мне завтра нужен. Ты точно ничего ему не сломал? Очень надеюсь, что он пострадал не очень сильно, иначе он не сможет заняться моим проектом.
Дэру хватило наглости впасть в раздражение.
— Могла хотя бы притвориться, что волнуешься за меня! Он все-таки сумел ударить меня прежде, чем я сбил его с ног. А что до этого таинственного проекта…
— Чепуха! — отрезала Шарлотта и наклонилась, чтобы осмотреть его челюсть. Она осторожно пощупала опухшее место, потом отошла назад и оценила общий вид. Может быть, стоит немножко присыпать ушиб рисовой пудрой, тогда краснота и припухлость будут не так заметны? — Я ни капли не боялась за тебя. Не только потому, что ты граф, я же видела тебя без одежды. Совершенно очевидно, что один Противник тебе никакого вреда причинить не может.
Похоже, Дэру понравились ее слова, хотя ясно, что она не собиралась делать ему комплимент. Интересно, она вообще когда-нибудь поймет, как работают мозги у мужчин? Шарлотта покачала головой, молча отвечая на собственный вопрос: мужчины слишком нелогичны, поэтому урезонить их невозможно.
— Твой проект, Шарлотта.
Она вздохнула. Нелогичны, и мозги устроены так, что могут цепляться только за одну-единственную мысль.
— Что, опять все сначала?
— Да.
— Значит, в оперу мы не попадем, потому что ты будешь слишком занят, требуя, чтобы я рассказала тебе о своем плане, а я буду слишком занята, объясняя, почему не хочу тебя беспокоить. Сказать Бэтсфоуму, чтобы он отослал карету?
— Нет. Просто расскажи мне, что ты затеяла, и мы поедем в оперу.
Шарлотта снова вздохнула и села рядом с мужем, положив перчатки и веер. В оперу они не попадут.
— Очень хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. Мы останемся дома и весь вечер будем спорить, хотя могли бы чудесно провести время в опере. А что до твоих слов, Дэр, так мне казалось, что ты уже достаточно меня изучил и должен понимать, что если уж я решила выполнить свой долг и оградить тебя от мелких жизненных неприятностей, то ничто, кроме Судного дня, не собьет меня с праведного и бескорыстного пути супружеской преданности.
Дэр возвел глаза к потолку, отложил мясо, встал и протянул Шарлотте ее перчатки и веер.
— Пойдем, бескорыстная и преданная. Расскажешь мне, что ты затеяла, по пути в оперу.
Они спорили всю дорогу (точнее, как отметила про себя Шарлотта, спорил он, а она просто твердо придерживалась своего решения оградить его от излишних волнений), спорили, поднимаясь по ступенькам в театр, спорили, пока шли в ложу Дэра, спорили во время первого и второго актов, правда, приглушенными голосами, чтобы не помешать окружающим. Нужно отдать должное мужу, думала Шарлотта, он пытался вытянуть из нее информацию всеми возможными способами, от угроз совершить с ней что-то ужасное (она знала, что этого он никогда не сделает) до мольбы успокоить его, чтобы он смог насладиться представлением. Поскольку всего неделю назад Шарлотта слышала, как Дэр в весьма крепких выражениях, не рассчитанных на слабонервных, рассказывал, что он думает об опере в целом, она отмахнулась от его жалобной мольбы как от неискренней и утешила себя мыслью, что поступает правильно, потому что ставит душевное спокойствие Дэра выше собственного желания услышать слова признательности за свои бескорыстные поступки.
В конце концов наступил антракт, а вместе с ним окончилось терпение Дэра. Шарлотта искренне удивилась тому, что он продержался так долго.
— Поскольку вы отказываетесь ответить на простой вопрос, я пришел к выводу, что я тут лишний. И раз уж я отстаю с монтажом и подгонкой парового клапана в двигателе, то воспользуюсь этой возможностью и удовлетворю ваше желание избавиться от меня.
Шарлотта заколебалась. Если он оставит ее в опере одну, все не только поймут, что они поссорились, но еще и придется признать факт, от которого она успешно отмахивалась весь вечер, — никто, ни единый человек не зашел к ним в ложу. От них все отвернулись, и если Дэру было на это наплевать, то в его отсутствие Шарлотте этот факт придется признать. Может, сдаться и рассказать ему все, пригладить его встрепанные перышки и удержать рядом с собой, чтобы сделать вид, будто у них медовый месяц и они просто не желают, чтобы их беспокоили? Или все-таки бескорыстно поступиться своими интересами ради мужа? Первый вариант был гораздо соблазнительнее, потому что Дэр, похоже, вовсе не ценил жертвы, на которые она шла ради него. Трудно вести себя благородно, если он даже не понимает, что его оберегают.
Вот эта последняя мысль все и решила. Она ему необходима, пусть даже только ради того, чтобы уберечь его репутацию в свете. И раз судьба оказалась так добра и дала то, чего Шарлотта так хотела — быть жизненно важной мужу, — она выполнит свое предназначение и послужит ему, как умеет. Ради него она высоко поднимет голову и не признает поражения до своего последнего вздоха.
Шарлотта вздернула подбородок и с невозмутимой безмятежностью ответила на взбешенный взгляд мужа:
— Прекрасно. Если ты предпочитаешь работать над двигателем, значит, возвращайся домой. Каро и лорд Беверли в опере, так что я перейду в их ложу.
Дэр сильно удивился — он никак не ожидал, что Шарлотта купится на его блеф, но чопорно поклонился и протянул ей руку. Он очень разозлился, это Шарлотта знала, поэтому она даже не стала пытаться умаслить его ямочками и призывными взглядами из-под ресниц, а просто взяла мужа под руку и позволила проводить себя в ложу Каролины. Дэр обменялся с четой Беверли несколькими скупыми любезностями, коротко кивнул жене и вышел. Ну и пусть он сейчас сердится, успокоила себя Шарлотта, усаживаясь рядом с Каро на стул черного дерева с позолотой, зато однажды он поймет, как многим ради него пожертвовала жена, и оценит это.
