— Ну, и что же тут удивительного? Мало ли у нас сволочи, способной на попытку переворота?
— Так-то так, но вот что интересно… Как и в случае райских святых, она обладает чудодейственными свойствами. Она способна лечить и даже способствует повторной регенерации органов. Но у тех, кто получил хоть малейшую частицу субстанции, происходила одна и та же метаморфоза: у них вырастал скорпионий хвост! Даже у убитых ангелов охраны успели появиться зачатки указанного органа!
Сатана сделал длительную паузу, в течение которой Нергал предпринял большие усилия, чтобы не посмотреть в зловеще светившиеся глаза Князя Тьмы. Наконец тот, по-прежнему ничего не говоря, приблизился к несчастному, который был к тому времени не в силах даже стонать. Мельком взглянув на его изуродованные гениталии и иссечённое ранами тело, Сатана наклонился к уху страдальца и неожиданно прошептал женским голосом на редкость приятного тембра:
— Так говоришь, приходила дева Мария?
Тот, словно очнувшись, вздрогнул, открыл глаза, увидел оскаленное в ухмылке лицо Зверя и горестно закричал от боли и разочарования. Ревнитель веры и убийца женщин понял, что с ним сыграли злую шутку.
Главный искуситель Вселенной повернулся к нему спиной, как будто потеряв интерес. Внезапно из-под походного плаща появилась чёрная рапира скорпионьего хвоста и одним движением распотрошила несчастного, как рыбу. Жуткий остов болтался на цепи, роняя густые капли тёмной крови. Уходя, Сатана по-звериному прорычал Нергалу:
— Убей их! Убей их всех!
* * *
После посещения пыточной камеры Сатана вернулся в гарем и, как был — отвратительно немытый и пахнущий зверем, даже не сняв доспехов и лишь сбросив плащ, — овладел своей женой Лилит. Едва очнувшись ото сна, супруга не выразила никакого удивления и, застонав то ли от наслаждения, то ли от боли, когда его член вошёл в её гладкое смуглое тело, подчинилась заданному ритму. В какой-то момент он всё так же — по-солдафонски грубо — поставил её на колени и вновь вошёл сзади, тяжело засопев от удовольствия и подхлёстывая по бёдрам ядовитым жалом хвоста. Когда, страшно зарычав — так, что на зубцах стен крепости вздрогнула охрана — он получил, что хотел, Вельзевул улёгся на неё прямо сверху, полусжал хрупкое горло и уснул. Лилит, хорошо знавшая нрав Повелителя Тьмы, боялась даже шелохнуться. «Ну погоди, мужлан! — злобно думала она, пытаясь расслабить своё чудесное тело под лежавшей на ней глыбой и стараясь игнорировать мерзкий козлиный запах. — Я тебе это ещё припомню!» Впрочем, сегодняшнее соитие было далеко не самым гнусным проявлением характера демократически выбранного лидера Преисподней. По крайней мере, сегодня у него не хватило сил или желания на кое-что ещё менее приятное. Мысленно кряхтя под смрадным, пышущим серным жаром волосатым торсом Сатаны, она мельком вспомнила Адама. Тот был дураком, рохлей и предателем, но, если его расшевелить как следует, мог быть чутким и страстным любовником. «Не то что ты, сволочь злобная!» — с ожесточением подумала покровительница слабых на передок дам.
В этот момент она почувствовала, что в огромной и тёмной спальне появился чужой. Нельзя сказать, что она испугалась. В конце концов, не набрался же кто-то наглости укокошить Повелителя Тьмы в спальной его жены без её на то разрешения! С некоторым любопытством она прислушалась к шорохам ночи. Да, так — поскрипывая суставами — могли шуршать лишь крылья ангела. «Убийца, подосланный Михаилом? Или один из наших, из чёрных, из охраны Цитадели? Неужели кто-нибудь из моих любовников припёрся? Да я его, идиота, сама на куски порву!» Тут она услышала и запах незваного гостя — непонятный и тревожащий. От замершего в дальнем углу ночного посетителя тянуло смертным тленом нечистого, ладаном и какой-то земной химической дрянью, отдалённо напоминающей фиалки. Лилит остро захотелось чихнуть, но она сдержалась. Загадочный незнакомец так и сидел тихо в чёрной тени спальни, иногда издавая странный сосущий звук, который супруга Сатаны уже где-то слышала. Казалось, что кто-то, по старому русскому обычаю, прихлёбывал чай из блюдца. Только тут она поняла, что лежавший на ней Диавол уже не спит. Лилит испугалась: царственный супруг вполне мог подумать, что сидевший в чёрном углу посетитель — её сообщник. Она попыталась пошевелиться под жарким, поросшим грубой шерстью телом мужа и шепнуть ему о возможной опасности, но тот грубо закрыл её рот когтистой лапой. Теперь они оба прислушивались к третьему обитателю спальной. Вдыхали его странный аромат, готовились к бою. С едва слышным шелестом по красной парчовой простыне заскользил страшный хвост Сатаны, примериваясь к возможной встрече атакующего. И тут из угла раздался голос:
— Прости меня, Князь Тьмы, за моё неожиданное появление! Прости и ты, прекрасная Лилит! У меня и в мыслях не было желать вам худого!
Сатана медленно поднялся. Лилит с облегчением перевела дух. Сами по себе зажглись газовые светильники. В их мерцающем свете стало возможным различить детали обстановки. Вся мебель спальни состояла из причудливо сплетённых и изогнутых прекрасных и живых женских тел. Кровать, кресла, пуфики и столики — всё это было составлено из напряжённо согнутых и блестящих от пота белых, смуглых и чёрных грешниц, косившихся на происходящее полными ужаса глазами. Сатана подошёл к одному из таких кресел и упал в него, поглаживая подлокотники — подрагивающие от ужаса чудесные бёдра. Внезапно его когти вцепились в нежное женское мясо так, что из ран брызнула тёмная кровь. Девушка не выдержала и застонала. Князь Тьмы неприятно улыбнулся и продолжал с удовольствием шевелить пальцами, вонзившимися в прекрасную плоть:
— Слаба, стерва, оказалась! Законного мужа зарезать кухонным ножом сил хватило, а мои ласки потерпеть не может! И ведь знает, что теперь ещё хуже будет! Знаешь ведь!
Сатана рывком придвинул своё страшное, вдруг ставшее звериным, рыло к искажённому ужасом лицу девушки. Та молчала, до крови закусив полные губы. По её лицу текли пот и слёзы.
— Ну да чёрт с ней! — потерял интерес Чёрт к умирающей от испуга грешнице. — Что ж, говори, за чем явился, Уриэль! Тебя уже вышвырнули из Небесного Чертога? С такой-то рожей! Представляю, какие тебе комплименты архангелы делают! У них-то, кстати, всё в порядке? Рога не выросли? Может, зубы уже, ха-ха, как у тебя, сердешного, в пасти не умещаются?
Действительно, вместо когда-то прекрасного ангела с правильными чертами лица и роскошными длинными волосами, в углу на корточках сидело жуткое существо с покрытыми страшными язвами и остатками белых перьев кожистыми крыльями, иссохшим синюшным телом и кошмарной физиономией вампира. Лысую голову существа, как у мумии, кое-где покрывали клочки светлых волос. Бывший ангел не стал комментировать шутки Князя Тьмы по поводу райского начальства.
— Я умираю! — просто ответил он. — Умираю как нечисть!
— Что ж, — продолжал глумиться Сатана, — напади на меня и умри, как подобает слуге Господа! Будут вспоминать как героя! Глядишь, даже забудут, как ты когда-то плюнул на Ворота да к нашим бабам подался — предаваться греховному блуду! Ты, кстати, блох-то не у них подхватил, паря?
— Я не хочу умирать! И не желаю стареть! Я хочу жить! — с удивительным для его положения достоинством ответил Уриэль.
— Твоё желание понятно! — перешёл на более серьёзный тон его собеседник. — Только чем могу помочь я? Ты же знаешь, я бы вашу богадельню никогда бы не тронул, если бы сначала не почуял слабину! А вот слабину-то вам не я посылал! Сам знаешь, кто над всеми нами стоит! К нему и обращайся! Или, скорее, к ней… Да и кто ты такой, чтобы я тебе помогал?
— Я знаю тайну! — без обиняков сказал Уриэль.
Сатана выжидающе промолчал и искоса поглядел на Лилит, решая, стоит ли посвящать развратную девку в ангельские откровения. Та сделала вид, что не замечает взгляда, и лишь крепче припала к его ноге.
— Ты же знаешь, что я немало времени провожу на Земле, — продолжал разжалованный помощник Египтянина, — там я и нашёл эликсир, способный остановить старение и без Божьей помощи. Эликсир этот может спасти обитателей Рая и привести тебя к поражению!
Повелитель Геенны перестал, наконец, копаться когтями в подрагивающем от нестерпимой боли бедре-подлокотнике. Он с удовольствием, по очереди, слизал кровь с длинных, поросших чёрной шерстью, пальцев.
— Смотри ты, опять людишки посрамили Создателя! Хорошо, а зачем ты ко мне-то пришёл? Кто тебе мешает выпить это зелье и спастись? Чего ты хочешь?
Уриэль медленно поднялся с корточек и расправил свои потерявшие перья и ставшие мерзко-кожистыми, как у больной курицы, крылья. В огромной спальне ещё больше запахло химической отдушкой блошиного средства.
— Я хочу принести этот эликсир тебе! И за это ты поставишь меня на место Нергала!
