Целый день «Миньон» крейсировал поблизости. Ни одно судно не попытались остановить, хотя два были замочены на горизонте.
В быстрых густых сумерках «Миньон» вошёл в гавань. Занимать позицию для обстрела начали уже в полной темноте. Два судна, захваченные ещё вчера, догорели и гавань тонула в напряжённой темноте.
Солт вызвал одного из двух захваченных с судов заложников. Тот предстал, со страхом ожидая приговора. Джозеф заявил помощнику капитана:
– Довезёшь в город пакет с нашими требованиями. И передашь, что в случае согласия на них, пусть просигналятфонарями.
Испанец с недоверием и радостью одновременно, уселся в свою же шлюпкуи торопливо погрёб к берегу.
Никакого сигнала с берега не поступило. Ближе к полночи, залп прогрохотал над бухтой и три разрыва в городе всколыхнули горожан. Зажглись огни.
– Всполошились! – воскликнул Солт без особой радости. Он был несколько озадачен отказом властей выполнить требование пиратов.
– И что теперь? – спросил Том, понимая, каково Солту.
– Развернёмся, сделаем ещё один залп и уйдём в море. Завтра повторим.
– Вдруг и завтра ничего не выйдет?
– Уйдём в другое место. Их на побережье много. Не все такие богатые, как этот город, но мы не станем на это сетовать, Том.
Второй залп громыхнул почти через час. И опять никакого сигнала из города. Это уже начало злить не только Солта, но и матросов.
Очень медленно, так как встречный ветер сильно мешал ходу, «Миньон» всё же вышел из бухты. В море, не далее двух миль лежал в дрейфе какой-то корабль. Его огни светились в черноте ночи.
– Что за судно? – спросил сам себя Солт. – Темно и рассмотреть его невозможно. А интересно бы узнать.
– Подойдём поближе, пошлём призовые команды на двух шлюпках и посмотрим, – предложит Том. Мы почти ничем не рискуем. До бухты пять миль и залп вполне мог быть не услышан.
Солт долго думал. Он был чем-то встревожен. Сказал тихо:
– Вдруг это военный корабль, Том?
– Тогда мы это узнаем и ретируемся побыстрее. Видно, что это судно не успело войти в гавань засветло и ожидает светлого времени. В любом случае нам или узнать всё, или уходить с неизвестностью.
– Ты прав, Том. Готовь команды! И полная тишина при подходе! Мы не должны попасться. Не исключено, что губернатор послал по суше гонца и этот' корабль как раз пришёл помочь им.
Шлюпки вернулись с неутешительной вестью.
– Это большой военный корабль, Солт, – доложил Том. – Спешим подальше от этого места! Ещё есть около часа до рассвета!
Подняли паруса и, подгребая вёслами, устремились на северо-запад.
Около месяца пираты крейсировали вдоль побережья Кубы. Несколько раз с трудом уходили от преследования. За это время ограбили два селения, но ничего путного не добыли. Только провиант и вино.
– Дела наши идут довольно скромно, – жаловался Солт другу Тому. – Следует менять наш район поисков.
– Ближе к Гаване наверняка дела наши можно будет поправить, – ответил Том. Он тоже переживал, спешил на Монтсеррат, где рассчитывал заняться сахарным тростником. – Негров добыть бы и возвращаться.
– Ты видишь, Том, не всё так просто. В селениях почти нет негров, всё сами делают. А пока здесь рабов мало, и нам поживиться нечем. Нам нужны молодые здоровые работники.
– Тогда обойдём Кубу и вернёмся к Пуэрто-Рико. Уж там мы обязательно добудем всё, что нам нужно. Мне не хочется так удаляться от нашего острова. И так слишком долго в пути. Там, поди, уже заждались нас. И с провиантом у них наверняка дела неважные.
– В этом ты прав, Том.Вполне возможно, что и голодают. И как у них сложились отношения с индейцами? Видно ты прав. Надо спешить домой. Зайдём вон в ту бухточку, переночуем, а завтра в обратный путь. – И Солт решительно нахмурил брови.
Заботы и волнения последних недель сильно отразились на его липе. Он стол серьёзней, жёстче, требовательнее. Пресекал всякие попытки неповиновения. Матросы сильно ругались, недовольные столь строгими порядками на борту.
К тому же добычи почти не было, а это главное, что занимало команду. Неудача в Баракоа до сих пор будоражила людей, и Солт чувствовал, что его авторитет командира резко упал.
Судно вышло из лабиринта архипелага Камагуэй в Старый Багамский пролив. И опять северо-восточный пассат сильно затруднял ход. Но тут, на траверзе островка Гинчос марсовый заметил мачту корабля.
– Чудно как-то он там стоит, капитан! – кричал марсовый. – Похоже на то, что он покинут командой!
Солт взобрался на марс, нашёл корабль в окуляр подзорной трубы.
– Скорей всего, ты прав, Джон, – заметил он и спустился на палубу. – Идём к судну. Вдруг обнаружим что-нибудь для нас ценное. Недавно здесь прошёл шторм.
Час осторожного продвижения к островку – и перед командой предстал большой трёхмачтовый корабль. Фок-мачта наполовину была сломана, реи повисли и качались, готовые сорваться. Нос судна глубоко застрял на рифах, волны постепенно разрушали конструкции. Кругом плавали обломки и вещи.
– Том, бери трёх матросов обследовать судно. Мы будем ждать. Если что там интересного, то покричите, мы поспешим на помощь.
Боцман с матросами спустились в ялик, вооружённые и сосредоточенные. Подход к судну был трудным. Волны среди рифов создавали круговороты, сам корпус судна заметно покачивался под ударами набегающей волны.
– Осторожно! Не разбить ялик о борт! Удерживай багром!
Джошуа забросил трос с петлёй на обломок дерева. Ялик прочно притянули к борту. Матросы осторожно перебрались на сильно накренённую палубу. Она была в ужасном состоянии. Всё завалено обломками, морской травой, вещами, сильно повреждёнными водой.
– Пройдём на корму, – распорядился Том. – Смотрите в оба! Как бы судно не развалилось преждевременно.
Том с матросом пробрались в каюты юта. Там всё носило следы разрушения. Два трупа, уже изрядно разбухших и вонявших, лежали на полу. К ним у Тома не появилось никакого любопытства. Их невозможно было распознать.
У одного был проломлен череп и топор лежал рядом. У второго была большая рана в животе. Можно было предположить, что он пытался выбраться на палубу, но сил недостало, и он свалился у двери.
– Том, – позвал матрос, – гляди, у него в руке мешочек. Похоже, что с золотом! Посмотреть?
– Кто ж откажется от золота, Джон? Бери, заглянем.
Кожа мешочка высохла и с трудом открыла содержимое. Большая пригоршня отличных жемчужин матово засветилась внутри.
– Вот это да, Том! Смотри, что тут! Наверное, целое состояние!
– Да, Джон! Это такая удача. Тут произошла схватка, окончившаяся слишком трагично. Но не оставлять же это тут? Забираем. Посмотрим ещё, что тут можно забрать.
– Тут ящик, к которому нет ключа, Том. Может, там что-то ценное?
– Топориком сломай крышку. Это похоже на хранилище инструментов.
– Так и есть, Том! Гляди, корабельные инструменты! И карты, много карт! Солт будет доволен.
– Молодец, Джон! Забирай всё!
Два других матроса ничего интересного не обнаружили. Насобирали железа, медных частей судна, колокол и компас, который оказался работающим.
– Том, там есть несколько бочонков с вином. Вино отменное, испанское. Хорошо бы забрать, а?
– Займёмся сейчас. Других товаров нет? Провианта?
– Есть, только всё испорчено водой. Вряд ли можно его использовать.
– Пошли отсюда, ребята. Бочки перегрузим в ялик и отваливаем.
С бочками управились с большим трудом, но больше трёх погрузить не смогли. Ялик не принял лишний груз.
– Том, жалко оставлять здесь такое добро, – взмолился Джошуа. – Может, вернёмся за другими? Солт не будет возражать, уверен.
Матросы, узнав про несколько бочек такого отличного вина, потребовали от Солта согласия на перевозку, и большая шлюпка с шестью матросами отправилась за такой пенной добычей.
Потом, в Маягуэсе на Пуэрто-Рико, один ювелир, которому показали жемчуг, оценил его в почти двадцать тысяч песо золотом.
