Вжавшись в сиденье, я набрала номер Кэри Хейла, и поднесла телефон к уху.
Несколько секунд спустя случилось что-то, что повергло мое сознание в шок. Тишину, нарушаемую гудками, нарушил яростный взрыв, слева от моей головы. Сотни тысяч осколков разлетелись вдребезги, падая мне на одежду, в волосы, и на лицо. Я испуганно вскинула, и в следующий миг завопила во все горло, потому что кто-то схватил меня за волосы, и с силой рванул на себя.
— О БОЖЕ! БОЛЬНО! ОТПУСТИ!
Я вцепилась ногтями в тыльную сторону ладони маньяка, что лишь сильнее его разозлило. С громким рыком, он вытащил меня из машины, на каменистую дорогу, и потащил по гравию.
Мое дыхание готово было оборваться от воплей, ощущение было такое, словно внутреннюю сторону моего горла кто-то тщательно потер наждачной бумагой. Боль, сосредоточившаяся на макушке, была такой яростной, словно мне заживо снимали скальп. Я выронила телефон, и обеими руками схватилась за руку человека, тащившего меня. Это Том?
Я яростно царапнула его кожу, и ощутила под ногтями кровь; затем меня сокрушил мощный удар в лицо, из-за чего мой мир взорвался тысячей огненных искр. Я ударилась коленями об гравий, когда псих выпустил меня, и тут же автоматически я схватила первый попавшийся в руки предмет, оказавшийся булыжником, и со всей силы нанесла удар в лицо противнику. Послышался яростный крик.
— По-твоему ты сможешь освободиться? — голос Тома шокировал меня.
— Том?! — вскрикнула я, вставая на четвереньки, и щурясь от ветра глядя на парня. Он стоял в своей кожаной куртке, совершенно не ощущая холода. И он был удовлетворен моим ужасом, когда вытащил из кармана складной нож, и щелкнул им. Лезвие выскочило. Мой взгляд метался от него, к лицу парня. Я медленно встала на ноги, морщась от боли, и рассматривая парня во все глаза. — Зачем ты делаешь это?!
— Я должен сделать это. Я должен, потому что иначе я не стану свободен, — крикнул он сквозь ветер, затем рванулся ко мне, а с криком бросилась бежать обратно к машине.
Мои ноги спотыкались о выступающие камни. Я грохнулась прямо на кукурузные стебли, и Том полоснул мою ногу ножом. Я закричала, хотя страх был сильнее боли. Том схватил меня за раненую ногу, и потянул на себя. Я повернулась на спину, и свободной ногой толкнула его в живот. Парень грохнулся назад, размахивая ножом, а я, не теряя ни минуты, вскочила и прихрамывая, бросилась к машине. Том со злым рычанием шел за мной:
— Это будет не больно, Энджел. — В его жестком голосе слышалось обещание.
Я забралась в мамину машину, с грохотом захлопнув дверцу, и лихорадочно стала шарить, в поисках ключа; его не было ни в замке зажигания, ни на сиденье, ни на полу, ни даже в моих карманах. Я простонала, ощущая, как кровоточит раненая нога, и обернулась, натыкаясь взглядом на Тома.
— Вот ты и попалась, Энджел. — Он рывком распахнул дверь, и я заорала, отшатнувшись в бок. Том потянул меня за ногу, в то время, как я тщетно попыталась выползти сквозь другую дверь. — Даже если ты будешь бегать вечно, я все равно заберу тебя, Энджел.
Ты получишь то, что заслужила.
— Заткнись! — рявкнула я, со всей силы влепив ему кулаком в нос. Мои кости в руке хрустнули. Я выбралась из машины, и глотая слезы побежала к амбару. Мне было больно и страшно; я хотела вернуться домой, я хотела проснуться от этого кошмара.
Том бежал за мной, как разъяренный зверь, и он видел, что я собираюсь спрятаться в амбаре. Я с трудом вбежала внутрь, и прокравшись вдоль стены спряталась за снопами сена, которое оставили здесь с прошлой вечеринки.
Несколько секунд блаженной тишины, когда я попыталась прийти в себя, и немного отдохнуть; мое тело ломило от боли и от пережитого шока, а в ушах стоял яростный звон. Я успела досчитать до трех, когда тишину нарушил скрип амбарной двери — Том вошел. Он не спешил, зная, что я здесь, и что он сможет меня достать, но у меня был более-менее четкий план — когда он подойдет ко мне, я либо наброшусь на него, либо постараюсь выбраться с другой стороны — снопы сена не прислонялись к стене.
— Энджел, ты не должна все усложнять, — протянул Том. Его дыхание было сбивчивым, и я слышала его достаточно близко. — Я знал, что ты догадаешься что здесь, в амбаре, я мог бы держать твоих подруг, но я не думал, что ты будешь такой глупой, что придешь одна. Это была ловушка для тебя, Энджел. Больше мне никто не нужен. И, пока мы будем играть в эту забавную игру, словно мы с тобой все еще дети, я расскажу тебе одну увлекательную историю. — Том со смешком продолжил: — В одном маленьком городке жил человек; хороший, и уважаемый человек. Он любил свою жену, и своих сыновей. Его любовь была настолько горячей и ревнивой, что иногда переходила все границы; напиваясь, этот хороший человек, превращался в монстра. Он забил до смерти свою жену на глазах испуганных детей. Он насиловал и избивал ее несколько дней подряд. На наших глазах.
Эта история не вызывала у Тома никаких эмоций, но мне стало не по себе.
Он безэмоционально продолжил:
— После этого, случилось то, что должно было произойти — старший брат покончил с собой, оставив младшего брата, наедине с отцом. Мой брат повесился здесь, на чердаке, в этом амбаре.
Я вновь обвела глазами это место. Теперь я воспринимала все иначе.
Том — настоящий психопат, переживший тяжелую травму, и он желает, чтобы люди испытали ту же боль, что и он. Но почему он выбрал меня?
Я слышала шаги по каменному полу — он ходил туда-сюда, погруженный в свою историю; выглядывая из-за снопов сена, я видела, что рассказ полностью завладел им.
— Этот парень сошел с ума, ведь у него больше никого не осталось. Приходилось жить с отцом, который избивал его день изо дня, напиваясь.
Должна ли я его пожалеть?
Я снова выглянула из-за снопа и завопила во все горло: Том сидел на корточках, прямо передо мной, глядя на меня своими большими глазами. На его губах была горькая усмешка.
— Я ведь сказал, что найду тебя, — он замахнулся ножом, и я со всех сил ударила его ногой в колено. Он вскрикнул, полоснув меня по руке. Кровь потекла по пальцам, заставляя мои глаза вспыхнуть огнем. Мое тело вышло из состояния шока, я начала ощущать боль, пронзающую меня яростными стрелами.
— Том, пожалуйста, перестань… — слезы обжигали горло. — Пожалуйста не трогай меня…
— Она сказала, что как только ты умрешь, она освободит меня. Он больше никогда не тронет меня. — Том сжал футболку на груди, словно ему было больно. — Больше никогда не прикоснется ко мне.
— Том, Том, пожалуйста… — мои губы дрожали, и я здоровой рукой, взяла парня за руку, в которой он не держал нож. — Не обижай меня, Том, прошу…
