— Том, Том, пожалуйста… — мои губы дрожали, и я здоровой рукой, взяла парня за руку, в которой он не держал нож. — Не обижай меня, Том, прошу…
Он наклонился ко мне:
— Сначала, я сделаю тебе укол, чтобы ты была без сознания, Энджел. Я не хочу делать тебе больно. Не хочу становиться как мой отец, — парень положил свою руку на мою окровавленную ногу, и я затаила дыхание. — Закрой глаза, Энджел.
— Нет, Том… — зарыдала я, мотая головой. — Пожалуйста…
— Закрой глаза.
— Нет! Я не стану этого делать, Том! Не обижай меня… — я отползла к стене, опираясь на руки; зажмурилась, втягивая голову в плечи. — Ты ведь не сделаешь этого, Том? Мы же с тобой друзья.
— Я сделаю это.
Рыдая навзрыд, я просила, чтобы хоть кто-нибудь помог мне, спас меня, и я представляла, что сейчас Кэри Хейл придет, как и обещал, и поможет мне. Он сильнее меня, и он сможет заставить Тома уйти.
Будет больно или нет?
Он воткнет мне нож в сердце, или просто порежет на мелкие кусочки?
Слезы оглушили меня, казалось, что мозг тает в моей голове.
— Том?.. — дрожащим голосом позвала я. Мне было страшно, что боль все не наступает. Что он делает? Готовит что-то пострашнее? Или он уже сделал мне волшебный укол, и я просто сплю?
Я открыла глаза, и увидела Кэри Хейла глазеющего на меня.
— К-к-кэри? — заикаясь спросила я, шмыгая носом.
— Ага.
— КЭРИ ХЕЙЛ, ГДЕ ТЫ БЫЛ?!!! — Заорала я, набросившись за него, и заваливаясь вместе с ним на цементный пол. Он обхватил меня руками, удерживая. — Где ты был? Почему ты так долго? Где Том? Что случилось? Где ты был…
Я зарыдала, уткнувшись ему в шею, и обхватив его руками.
— Я думала, он убьет меня. Он говорил ужасные вещи… он хотел убить меня… — я крепко прижималась к Кэри Хейлу. Он медленно дышал подо мной, ничего не произнося. Потом сел и я оказалась у него на коленях. Я с трудом отползла от него, вытирая слезы свитером, и одновременно спрашивая:
— Почему ты молчишь? Ты реален?
Том лежал у противоположной стены, без сознания.
— Я молчу, потому что я в ярости, — медленно произнес Кэри Хейл. Его лицо было беспристрастным, изможденным. — Я очень злюсь на тебя сейчас. Еще никогда в жизни я не был так зол на кого-то.
Мои губы снова задрожали.
— Я ведь сказал тебе, чтобы ты не выходила из комнаты. — Он встал на ноги, и подошел ко мне. Я попыталась подняться, но мои ноги превратились в вату, и Кэри Хейл поддержал меня. Я крепко обхватила его за талию, даже не заботясь о том, что ему сложно теперь идти.
— Где Ева и Эшли?
— Уже в больнице. Я нашел их во флигеле недалеко отсюда, с другой стороны озера. Потом услышал твои крики.
— Теперь все хорошо, — сказала я, утыкаясь лицом в его куртку. Кэри Хейл убрал мою голову, и сказал:
— Я не думаю, что все хорошо. Я не думаю, что Том затеял все это… он сказал, что она пообещала ему свободу…
— Брось, — простонала я, отстраняясь, и Кэри убрал руки. — Том был не в себе. Я хочу домой.
Я попыталась сделать шаг, но он удержал меня за плечо, в молчаливом ожидании.
— Что? — я непонимающе посмотрела на него, вскинув голову.
— Я не могу идти из-за того, как ты вцепилась в меня.
Двери амбара открылись, и внутрь вошли три человека, один из которых был мой дядя. Он тут же бросился ко мне, хватая за плечи, и отрывая от Кэри Хейла:
— Скай! Как ты? Все нормально?! Как ты себя чувствуешь?!! — я в растерянности приобняла дядю. — Ты не ранена? Ничего не произошло?
Вокруг нас сновали полицейские. Они забрали Тома. Через приоткрытую дверь; я видела мигалки, раздражающие мое зрение, и слышала громкие голоса.
— Что случилось? — дрожащим голосом пробормотала я. Столько людей приехало чтобы арестовать Тома? Слишком странно, разве нет?
Дядя Билл вытер слезы тыльной стороной ладони, и сипло произнес:
— Эшли госпитализировали. Ей вкололи успокоительное. Она была в шоке; все время плакала, и кричала, чтобы никто не смел прикасаться к ней. Теперь, Эшли… я не знаю, что скажу ее матери. Что мне теперь делать, как я посмотрю в глаза Анне, после того, как я не смог уберечь нашу дочь?..
* * *
Это было хуже, чем я предполагала.
После того, как Эшли забрала скорая, и ее доставили в больницу в невменяемом состоянии, я, Кэри, и дядя Билл встретились с тетей Энн в приемном покое. К Эшли никого не пускали — ей вкололи успокоительное.
Как только тетя Энн увидела нас троих, то сразу бросилась к нам. Я еще никогда не видела, чтобы она так плакала. Ее речь бессвязным потоком изливалась изо рта, ее щеки были бледными, а нос распух. От одного ее вида у меня перехватило дыхание, и я сделала вид, что мне не причиняет боль, то, как она трясет меня за руки.
Мне наложили кучу швов на конечности, так же вытащили осколки стекла из волос, и сделав перевязку, отправили домой.
Я знала, что меня ждет, но надеялась, что все обойдется.
— Скай, — строгий голос мамы заставил очнуться мурашек, и пройтись войском по моей спине и рукам. Я едва вошла в наш дом, когда она потащила меня наверх, в мою комнату.
Я представляю, что ей пришлось пережить, когда она узнала, что я ушла из дома, и я была наедине с Томом — об этом, говорили ее опухшие глаза, красный нос, и дергающееся колено. Папа стоял за ее спиной, держа ее за плечи, но не уверена, это от того, что маме была нужна поддержка, или ему самому. Его глаза были полны беспокойства. Мне не нравился этот взгляд. Он такой же, как и тогда — год назад, когда меня собрали в больнице по кускам. Он строго произнес:
— Говори, что случилось, Скайлер.
Я вздохнула, лихорадочно продумывая схему рассказа — откуда начать, где закончить, и что умолчать.
— Том Гордон, сын директора, преследовал меня, — на одном дыхании произнесла я. Мне жутко хотелось присесть, потому что в нижней части спины, разливалась адская боль. — Я не знаю причин. Думаю, он просто накачался наркотиками… Том так же… напал на мою одноклассницу, Джессику Торренс…
— Я знакома с ее матерью, — перебила мама, беспомощно глядя на мужа. Он вышел вперед, скрещивая руки на груди. — Когда мы говорили с ней несколько дней назад, она и словом не обмолвилась об этом. Что это значит?
— Не знаю, Сара, — папа, хмурился, пытаясь скрыть очевидную тревогу во взгляде. — Я не знаю.
Мне стало жалко родителей. Я снова заставила их переживать.
— Мы не должны были уезжать, — посетовала мама, всплескивая руками, и взрываясь плачем.
О, только не это. Мне не нужен очередной приступ вины. Я быстро заговорила:
— Я знаю, что я виновата, что я не сказала вам о происходящем. Но… со мной все нормально. Мам, посмотри на меня.
