ты была хоть чуточку наблюдательнее, – фыркнула мама, – то обязательно обратила бы внимание на запись с новогоднего вечера, где артист ваш со своей напарницей пьёт коньяк.
Я ещё раз мысленно пролистала архив просмотренных видеофайлов. Да, была такая запись.
– И что же именно тебя там навело на озвученную мысль?
– Да всё! – воскликнула мама. – Стакан он держал в левой руке, бутылку тоже брал левой. А главное – когда нечаянно пролил коньяк, то вытирать он его тоже принялся левой рукой, даже переложив для этого стакан в другую. Орёл – точно левша.
Я задумалась, вспоминая. А ведь верно, как же я раньше этого не замечала? На сей раз в моих словах прозвучал искренний восторг:
– Мам, ну ты даёшь! Я столько раз пересматривала эту запись и, получается, совершенно ничего не видела.
Родительница удовлетворённо ответила:
– Это всего лишь жизненный опыт. Ну и ещё, пожалуй, тысячи прочитанных детективных историй.
– Да уж! – отдала я должное превосходству старшего поколения.
Однако я пока всё равно не могла придумать, для чего именно эта информация могла бы пригодиться полиции. Если бы Кенан Карталь сам подозревался в убийстве, тогда понятно. Эксперты в подробностях изучают характер ран, чем, с какой силой, с какой стороны и высоты они были нанесены, делают на основании этих данных предположения, в том числе и о том, был ли убийца правшой или левшой. Левшей в мире значительно меньше, поэтому обычно информация о леворукости убийцы сильно сужает круг подозреваемых. В нашем же случае левшой оказалась сама жертва.
– Мам, меня там Севка ждёт, – решив отложить эти раздумья на потом, вспомнила я.
И тут же пожалела об этом.
– Там – это где? – угрожающе вкрадчиво поинтересовалась родительница.
– Не переживай, по Турции он больше один не гуляет! Он просто э-э-э… в детской комнате с няней остался. Я перезвоню!
Выпалив всё это разом, я на всякий случай нажала кнопку «отбой» и выдохнула, гордясь собой, что вовремя предотвратила, пусть и лично мной спровоцированную, словесную бурю.
Чуть помедлив, я расчесала спутавшиеся во время прогулки по пляжу волосы и отправилась в лобби.
Спустившись, я с удивлением обнаружила Севку отнюдь не скучающим в одиночестве. Напротив, ребёнок азартно тыкал бильярдным кием в шары, и те хаотично перемещались по столу. Его напарницей оказалась сербка Ивана, которая, судя по всему, владела кием примерно на том же уровне мастерства, что и мой сын. Однако им обоим это занятие, казалось, приносило колоссальное удовольствие.
– О, добрый день, Люба! – с широкой улыбкой воскликнула Ивана, когда я приблизилась к их полю боя.
– Здравствуйте, Ивана, – улыбнулась я в ответ. – Кто из вас ведёт в счёте?
– Да кто ж его знает? – махнула рукой сербка. – Я попробовать подошла. Когда тут люди сидят, стесняюсь. Не умею в это играть.
– Значит, я! – тут же сориентировался Севка. – Я победил, да?
– Видимо, победил, – вздохнула Ивана, подошла к креслу и извлекла из кармана брошенного там фиолетового пончо с кистями пару жевательных резинок с мультяшными влюблёнными на обёртке.
– На! – тут же, надувшись от гордости, протянул мне одну из них сын. – Я выиграл, видишь?
Я с благодарностью приняла угощение и развернула обёртку. Всегда любила смотреть на милые картинки, что кладут внутрь продуктов этого бренда.
Пока я рассматривала доставшийся мне на этот раз рисунок и пыталась понять короткую надпись на турецком под изображением парочки, катящей на красной машине, Ивана уже успела надеть своё пончо и, помахав нам, направилась к выходу.
Поддавшись мгновенному порыву, я окликнула её:
– Простите, Ивана, могу я вас спросить?
– Да, пожалуйста! – женщина остановилась и внимательно смотрела на меня.
Немного смутившись, я всё же задала свой вопрос:
– Скажите, не брали ли вы автограф у Кенана Карталя?
Ивана удивлённо подняла подкрашенную бровь:
– Нет, а зачем?
– Действительно, незачем, – признала я, чувствуя себя неловко.
И правда, для чего мне дополнительное подтверждение леворукости артиста? Я ведь именно поэтому обратилась к неожиданно встретившейся Иване, памятуя об их с Еленой ночном походе в гримёрку. Фанатки обычно просят звезду дать им автограф. Видимо, здесь всё же оказался не тот случай.
– Спасибо, Ивана, я лишь хотела взглянуть на его подпись, – соврала я.
– Любочка, так в чем проблема? – искренне удивилась сербка. – Просто пойдите и посмотрите на стойке регистрации. Все гости отеля заполняют там анкеты.
И Ивана, подмигнув, удалилась. Я ощущала себя совершенно по-идиотски. Интересно, что бы сейчас сказала моя мама? Лучше об этом не думать.
– Зачем тебе подпись этого дядьки? Ты мне не говорила, что она тебе нужна, – пробурчал, чавкая жевательной резинкой, Севка, недовольный, что тоже не понял ни слова из пожелания на своей картинке-вкладыше.
– Да на самом деле мне не подпись нужна, – нехотя созналась я ребёнку. – Хотелось просто узнать, права ли наша бабушка. Она говорит, что «бодрумский орёл» – левша.
– Что это? – не понял Севка.
– Ну, вот как ваша учительница музыки, – принялась объяснять я, – ты же обратил внимание, что она оценки в дневник ставит левой рукой?
– А-а-а, – протянул сын. – Тогда да, бабушка правильно говорит, дядька этот левша.
Я в недоумении уставилась на Севку:
– А ты-то как это понял?
– Так я за ним ходил, пока он тут в своей куртке красивой по отелю гулял. К нему какие-то тётки подходили с фотографиями, он левой рукой на них писал. Ещё на другую руку показывал при этом и морщился. То ли не умеет он ей, то ли болит она у него, я не понял.
Я произнесла в ответ нечто одобрительное и медленно опустилась в кресло. Надо чаще общаться с собственным ребёнком. Он большой молодец, он видит и замечает, пожалуй, не меньше, чем камера его телефона. Однако я не могу просмотреть его воспоминания так же легко, как проделываю это с видеофайлами. В любом случае я должна радоваться за сына. Он очень умный мальчик.
Но отчего-то это безусловно приятное открытие омрачалось для меня серьёзным чувством беспокойства. И я вдруг осознала: чем более доказанным становилось утверждение, что Кенан Карталь был левшой, тем сильнее становилось это беспокойство. Мама называет мои непонятные и порой даже на первый взгляд нелогичные эмоциональные реакции природной интуицией и настоятельно рекомендует научиться ею как следует пользоваться. Поэтому я принялась изо всех сил ковыряться в своих мыслях и воспоминаниях, пытаясь понять, что именно не даёт мне покоя в этой информации.
Промучившись бесплодно минут десять, я получила от сгонявшего в бар Севки порцию прохладительного напитка и, вздохнув, пришла к выводу, что, по крайней мере, бабушка может искренне гордиться своим внимательным внуком.
Словно услышав мои
