Марице Бунеско (Румыния)
Лодки в Суллне.
Никита Стэнеску
{83}
Юность
Перевод Б. Окуджавы
Ты — победная песня моя.И когда предо мной возникаешьИз дождинок ночных,Я вхожу, улыбаясь,Изумленный богатством твоим,Под твои купола…И коней твоих белых я глажу…
Оседлаю я этих коней,И сережкой серебрянойК уху подвешу дожди,Чтобы слышала ты,Как я еду.
Ты взгляни мне в глаза:Видишь, как они сини!..И Коммуны грядущейСтоят купола предо мной…
И если вдруг с моих губЕе светлое имяСлетает,Значит — утро настало…И солнцуНавстречуСпешу я.
Не забывайте
Перевод И. Кашежевой
О павшем на войне не забывайте,пусть будет он среди живых живой,и место за столом ему порою оставляйте,как будто бы вернулся он домой.Ведь, в сущности, все так оно и было:он совершил немыслимый прыжокв тот миг, когда война его навек свалила,он возвратился раньше тех, кто все-таки пришел.Он сделал все, им путь до точки пройден.Но жаром жжет его чело война,которую все мы уже считаем прошлым…Кропите землю каплями холодного вина!Не забывайте никогда о павшем,имя выкликайте, не оставляйте одного.Тогда прибавится ко всем улыбкам нашимневидимая,не убитая,его.
Поэтическое искусство
Перевод Ю. Кожевникова
Я научил свои слова любви,Открыл им сердце,Не успокаивался до тех пор,Пока их гласные не зазвучали.
Я им деревья показал,А те, что шелестеть не захотели,Безжалостно повесил на суках.Мне было трудно,Но словаДо самого концаДолжны быть на меняИ мир похожи.
А послеВзял я самого себя,И в оба берега реки уперся,И показал им,Что такое мост.
А после этого я перекинул мостМежду травою и рогами тура,Меж черною звездою и камнями,Между висками женщин и мужчинИ сквозь себя погнал по двум потокамСлова, как поезда или машины.Пускай они скорей достигнут цели,Постигнут эти два стремленья мира:Из самого себяИ в самого себя.
Барельеф с влюбленными
Перевод Б. Слуцкого
Как на колонны, опершись на миги,мы снова не равны себе самими ничего мы про себя не знаем:ни где начнем, ни как мы завершим.Мы снова превратились в барельефы.Существовать мы только тем должны,что в мир повернуты, в его пространстваи явно выступаем из стены.Все вновь сосредоточилось в бровях,в улыбке, в ласковом ее привете,в глазах, в протянутой руке,а прочего как не было на свете.Прижатые мгновеньем, мы как прежде,мы снова не равны себе самим,и ничего мы про себя не знаем —ни где начнем, ни как мы завершим.
Печальная песня любви
Перевод Б. Слуцкого
Жизнь когда-нибудь в самом делеокончится для меня.Трава познает вкус земли.Моя кровь в самом деле затоскует по сердцу,покидая его.Но воздух высок, ты высока,моя молодость высока.Приходит время умирать лошадям.Приходит время устаревать станкам.Приходит время лить дождям.Но все женщины выступают, как ты,и одеваются, как ты.Приходит большая белая птица,та, что с неба сметет луну.
Стертый рисунок
Перевод Ю. Левитанского
Ты гаснешь где-то в тьме кромешнойстираешься, как след улыбки —струя блестящая и нежныйожог улитки.
Ты и в зрачке моем незрима,и в слове длишься лишь мгновенья —трава, растущая из дыма,из сновиденья.
Ты меж ресниц моих, как в чаще,ты вся — мой выдох напряженныйи тихий стон, водой горчащейне отраженный.
Ах, тучей черной, словно шторой,и скрыт, и стерт я, и раздавлен.Я королевский трон, которыйтобой оставлен.
В море плазмы
Перевод Ю. Левитанского
В море плазмыкачается птица.С воздухом разлученная, она отнынев ином состоянье, в ином движенье,и в цвете ином — отныне —совсем иною отныне ей надо быть.
Тяжесть исчезла, также исчезлипаренье и скорость…Мечется птица, мечется в море плазмысущность свою сохранить пытаясьи очертанья крыла.
Может быть, это уже не пройдет,не пройдет никогда,может быть, птица останется в плазме навечно,и, может быть, мой содрогнувшийся мыслящий мозгзаселен будет вечнофантастическим этим виденьем.
Старая корчма
Перевод Ю. Левитанского
Пиво черное премерзко и отвратно,плотный дым под потолком, как мошкара,на столе непросыхающие пятна,и какое-то вокруг — позавчера.
Бьют часы, хотя куда тут торопиться,и святые в ряд выходят из часов.Крыш костлявых белый цинк и черепица,двери наглухо закрыты на засов.
Пью, рыгая, каплет пиво то и делос бороды моей — напиться не могу…Ты истлел давно, мой милый, твое телостало сочною травою на лугу.
Я хотел бы стать конем, единорогом,стать кентавром — чтоб, взойдя на бугорок,богу смерти помолясь, в молчанье строгомв той траве твоей пастись под вечерок.
Песня
Перевод Ю. Левитанского
От холода в надежду прячусьи укрываюсь вечно,как печь — узорами фаянса,с огнем повенчана.
Не тронь меня руками летом,не стоит браться —тебе, откуда этот холод,не разобраться.
Приди, когда никто не видит,и гаснет солнце,когда я слеп — ты свет вечернийв моем оконце.
У поэта, как и у солдата…
Перевод Ю. Кожевникова
У поэта, как и у солдата,нет личной жизни.Жизнь личная еголишь прах и пыль.
Зажав клещами мозговых извилин,он поднимает чувства муравья,подносит их к глазам все ближе, ближе,пока они с глазами не сольются.
Он ухом к брюху пса голодного прильнети пасть полуоткрытую все будет нюхать,пока лицо его и морда псаедиными не станут.
Во время ужасающей жарысебя обмахивает он крылами птиц,которых сам вспугнули в воздух взмыть заставил.
Не верьте вы поэту,когда он плачет,ведь не своими он слезами плачет:те слезы он исторгнул из вещейи плачет их слезами.
Поэт, он, как и время,то медленнее, то быстрее,то лживее чуть-чуть, то он чуть-чуть правдивей.Остерегайтесь поэту что-нибудь сказать,особенно остерегайтесь сказать поэту правду,но более всего остерегайтесь поведать то,что чувствовали вы.Он тут же скажет, что это пережито им самим,и скажет это он к тому же так,что вы и сами подтвердите:да, это он сказал.
Но более всего вас заклинаю:не трогайте поэта!Нет, нет, не пробуйте рукойего касаться!
… Ну если толькорука ваша тонка, как луч,тогда она пройдет через него.Иначе рука застрянет в неми пальцы ваши он себе присвоити сможет хвастать,что пальцев больше у него, чем есть у васи вынудит с собою согласиться,что да, действительно, их больше у него
Но будет лучше, еслиповерите вы мне,и еще лучше, еслине будете касаться никогдарукой поэта.Ведь и не стоит его рукой касаться…Нет у поэта, как и у солдата,личной жизни.
Николае Лабиш
