я объяснила?
Она выжидающе наклонилась вперед, но я действительно не знала, что ей еще сказать. Я не сделала ничего, кроме сжатия своей маны, так что я не понимала, что здесь требовалось объяснять.
Хиршур крепко зажмурилась.
— Неужели она и вправду не понимает…? — пробормотала она себе под нос.
— Гм… я ведь успешно справилась с заданием, верно? Неужели я что-то сделала не так?
— О нет, совсем наоборот. Я здесь потому, что ты превзошла мои ожидания. Я никогда не сталкивалась с такой аномалией за все мои годы преподавания, и я просто хочу понять, что произошло.
— Аномалия…? — повторила я её слова. Я знала, что она хочет, чтобы я ей что-то объяснила, но не могла припомнить ничего столь необычного. — Что вы имеете в виду? Полагаю, вы хотите сказать, что я сделала что-то необычное, но я не совсем понимаю, что именно.
Глаза Хиршура расширились от удивления, потом она сняла что-то с пояса и положила передо мной. Это был магический инструмент, который она надела мне на запястье во время урока, и в данный момент игла стрелки находилась прямо по середине.
— Это магический инструмент для измерения плотности маны, — объяснила она, — поместив его на запястье человека, мы можем измерить плотность его маны. Вот это значение мы считаем отправной точкой, начиная с этого пложения иглы, мы видим как мана проверяемого реагирует на производимую им попытку сжатия. Игла движется вправо, когда сжатие успешно и мана становится более плотной. От ученика ожидается, что со временем они покажут постепенный рост, как только они изучат подходящий им метод сжатия, поэтому результатом, достаточным для успешного прохождения, считается, если стрелка хотя бы чуть чуть сдвигается вправо.
Похоже, они измеряли плотность или количество маны не с помощью единиц измерения, а движется ли игла вообще. Как только ученику удавалось успешно сжать свою ману, он должен был решить, какой из методов был для него наиболее эффективен, а затем использовать его для сжатия все больших и больших объемов маны. Профессора не вмешивались в происходящее.
— Этот магический инструмент очень отличается от других, я сделала его, чтобы измерить плотность маны Фердинанда, — . продолжила профессор. Я тут же предположила, что Фердинанд сжал свою ману до такой степени во время учебы в Академии, что игла инструмента при первом измерении сразу же ушла до предела вправо, что потребовало создания отличающегося от других измерительного инструмента, способного измерить более широкий диапазон сжатия маны.
— Я решила использовать инструмент, который сделала для Фердинанда, на вас, леди Розмайн, просто на всякий случай. Накануне вы заставили Фрауларм упасть в обморок, воплотив вашего верхового зверя, так что я не могла предугадать, что могло произойти сегодня.
— …П-прошу прощения.
— А потом, как и ожидалось, или, возможно, не ожидалось, поскольку вы превзошли все мои ожидания, произошло это. Когда я дала вам разрешение начать сжимать ману, игла немедленно ушла до конца влево. Это был первый раз, когда я видела, как кто-то снизил свою плотность маны до подобного уровня, настолько, чтобы достичь пределов магического инструмента, который я сделала специально для Фердинанда. Независимо от того, что я видела это всё своими глазами, ребенок не должен был быть способен рассеять свою ману до такой степени.
А, ну да… Моя плотность маны, должно быть, упала так сильно, потому что я перестала поддерживать привычное сжатие.
— Затем игла вернулась в центр, как будто вам было очень привычно сжимать свою ману, а затем прямо таки выстрелила до упора в право, — закончила Хиршур.
— Так вы хотите сказать… моя мана стала более плотной, чем была в начале измерения? Нет никаких сомнений в том, что я успешно сжала свою ману?
— Правильно.
Фууух… Это был первый раз, когда я использовала новую технику, но, похоже, новый четырехшаговый метод сжатия Розмайн оказался успешным. Но пока я внутренне радовалась результатам, Хиршур покачала головой и раздраженно пробормотала:
— Ничего другого я и не ожидала от ученицы Фердинанда… — она тихо вздохнула и посмотрела прямо на меня. — Итак, леди Розмайн. Пожалуйста, объясните мне, что именно вы сделали?
— Хорошо, я расскажу. В начале урока вы сказали, что плотность нашей маны будет измерена и что нам нужно сжать её как можно сильнее, чтобы пройти испытание. Я предположила, что это означает, что мне нужно сжать свою ману еще больше, чем она уже была сжата, поэтому я сначала высвободила насколько смогла, а затем снова сжала её, используя новую технику, чтобы сделать её плотнее, чем раньше. О, и в этом мне помог ваш совет, профессор Хиршур.
Хиршур насмешливо склонила голову набок.
— Хотя я и рада это слышать, но в этом не было никакой необходимости. Вы могли бы просто перестать сжимать свою ману до того, как инструмент был прикреплен, а затем снова сжать её, как обычно. Ни одному нормальному человеку не придет в голову сжимать свою ману еще сильнее.
Э. Об этом я как-то не подумала…
— Простите. Эта мысль не приходила мне в голову…
Хиршур посмотрела на меня с усталым выражением.
— Ну что ж, теперь я понимаю, что вы действительно ученица Фердинанда. Я не знаю, должна ли я сказать, что вы превзошли мои ожидания или же точнее превзошли саму нормальность, но в любом случае, похоже, снова пришло время славы для Эренфеста. Тем не менее, вы, безусловно, будете еще большей головной болью, чем Фердинанд, поскольку вы явно не осознаете ненормальность своих действий…
Она замолчала, поняв, что её слова могли задеть меня, затем подняла голову и посмотрела на меня. В её глазах явно светился интерес.
— Итак, леди Розмайн. Вы сказали, что использовали мой метод сжатия, так? В таком случае я, в свою очередь, хотела бы узнать о вашем методе.
— …Простите меня, но мой метод сжатия это государственный секрет Эренфеста. Я никому не могу рассказать без разрешения шести человек.
— О боже, как жаль… И кто эти шесть человек? — спросила Хиршур.
Она совершенно
