– Ты уверен, что это необходимо? – спросила первый помощник Ника. – Они никуда не убегут. Черт возьми, они даже и не пытаются.
– Делайте, что приказано, – отрывисто сказал Ник, не поворачивая головы. – Заприте их по отдельности. Сейчас у меня нет времени следить за ними. Внутреннюю связь в их каютах отключить. Незачем, чтобы они переговаривались.
– Ник! – Из груди Мори вырвался возглас протеста.
Мика, Лит и двое мужчин словно по команде выхватили импульсные пистолеты. Симнер плотоядно ухмыльнулся, предвкушая скорую расправу.
– Ник, – вновь заговорила Мори, на этот раз пытаясь себя сдержать. – Не делай этого. Он не сможет сейчас остаться один. Дай мне, по крайней мере, поговорить с ним. Нам нужно поговорить. Дэйвис все еще думает, что он это я. Если он останется один, то просто потеряет рассудок.
– Пускай, – прорычал Ник. – Одним больше, одним меньше. Ведь у него, кажется, не один рассудок, не так ли? Я не позволю с ним говорить, пока не узнаю, почему ты мне лгала, и не найду способа обезопасить себя от твоей лжи впредь. И если ты не заткнешься, то очень сильно об этом пожалеешь.
Ехидная улыбка Пэстила стала еще шире.
– Ник, – раздался неуверенный голос Скорца, – сообщение со Станции.
Все замерли.
– Выведи на громкоговорители, – сквозь зубы скомандовал Ник.
С корд ввел команду в компьютер.
– Станция Всех Свобод капитану Нику Саккорсо. К вам будет направлен эмиссар.
Ник выпрямился в кресле.
– У нас к вам предложение. Вопрос деликатный. Эмиссар уполномочен говорить от имени Амниона. Для вашего спокойствия он прибудет один. Цели обеих сторон будут достигнуты при удовлетворении взаимных требований.
– Скорц, записывай. – Ник наклонился вперед. «Необходимы дополнительные разъяснения. Ни один амнионец не ступит на борт „Мечты капитана“, пока я остаюсь в неведении относительно ваших намерений. В чем состоит ваше предложение?» Отсылай.
Оператор связи подчинился. Руки у него тряслись.
Ответ Станции пришел почти сразу же.
– Амнион предлагает купить у вас человеческого ребенка, находящегося на корабле.
При этих словах Мори почувствовала, как у нес словно оборвалось сердце.
Ник повернулся к ней лицом. Его глаза горели злобой и торжеством.
– Скажи им, – приказал он Скорцу, – пусть присылают эмиссара.
С этими словами Ник разразился леденящим душу хохотом.
Сжав кулаки, Дэйвис шагнул вперед. Мика тут же навела пистолет ему в голову, а Лит – в живот.
– Черт с ними, – весело сказал Ник, обращаясь к Мике, – пусть остаются. Я хочу, чтобы они услышали, что скажет этот «эмиссар». Настала моя очередь смеяться.
Лит осталась непроницаемой; на лице Мики отразились одновременно облегчение и страдание.
Ник продолжал сверлить Мори взглядом.
– Честно говоря, мне не очень-то и надо, чтобы ты рассказывала правду, – мягко, почти с любовью, проговорил он, осклабившись. – Я решил отомстить. Что-то подсказывает мне, что совсем скоро ты узнаешь, чего стоит меня обманывать.
Броситься на Ника и выцарапать ему глаза Мори не смогла лишь потому, что ее удержал немой безысходный ужас в глазах Дэйвиса.
14
Оператор наведения третьей вахты был разочарован – он считал, что Мори уже у него в руках. Насилие, впрочем, так же, как скандалы и драки, – его стихия.
Пэстил же, малый себе на уме, казался не таким обескураженным. Он лишь беззвучно рассмеялся, обнажив нечищеные зубы.
Ник продолжал сверлить Мори взглядом.
Голос Лит слегка напрягся, когда она отпускала Пэстила и Симнера с мостика. Те подчинились, сдав оружие Мике. Затем Лит отошла в сторону, подальше от Мори и Дэйвиса. Может быть – от Ника и Мики.
Первый помощник заперла полученное от подчиненных оружие в специальный шкаф. Теперь пистолеты оставались только у нее и Лит.
Скорц следил за эфиром. Пармут, еще больше расстегнув форму на груди, все так же с интересом смотрела на Дэйвиса. Рэнсам, рулевой второй вахты, делала вид, что проверяет вверенную ей систему, однако было заметно, что пальцы у нее дрожат, как листья на ветру. Оператор наведения Карстер уперся взглядом в затылок Ника. Локаторщик второй смены от нечего делать застыл в медитативной позе, положив руки на колени и закрыв глаза.
У Вектора глаза тоже были закрыты. Лишенное улыбки изможденное лицо казалось уже не таким круглым; скулы проступали сквозь кожу.
– Держись, – не обращая внимания на Ника, подбодрила Мори сына. Ей было трудно говорить: спазмы сжимали горло. – Сейчас несладко всем. Он угрожает, чтобы испугать тебя. Он хочет наказать тебя за то, что в тебе течет не его кровь.
– Я выпущу ее до последней капли, – злобно проворчал Ник.
Повернувшись к Нику спиной, Мори встала между ним и Дэйвисом. Теперь все ее внимание сосредоточилось на сыне.
– Он не сможет сделать больно тебе, не причинив боль мне. А мне он не сможет сделать больно, не причинив боль себе.
– Если ты так считаешь, ты больна больше, чем я думал. – В голосе Ника слышалась клокочущая ярость.
– Я его любовница, – продолжала Мори, обращаясь к Дэйвису, – лучшая из тех, которые у него были. Если он причинит тебе боль, ему придется от меня отказаться, потерять навсегда. Он сможет меня убить, но никогда уже не заставит делать то, что я делала раньше.
– Ты лгала мне! – воскликнул Ник.
Мори едва не ответила: «Ты – негодяй. Я вообще никогда не говорила тебе правду». Во что бы то ни стало, необходимо отвести ярость Ника от Дэйвиса на себя. Для этого Мори готова идти на любой риск.
Но взгляд Дэйвиса удержал ее.
Прямо на глазах Дэйвис все больше приобретал сходство с Энгусом. Страх и непонимание, казалось, подстегнули проявление в Дэйвисе унаследованных от отца свойств характера. Хотя цвет глаз был другим, взгляд напоминал взгляд поросячьих глазок Энгуса и говорил о том, что, загнанный в угол, его обладатель дорого продаст свою жизнь.
Лишь благодаря активизированному имплантату Мори не лишилась чувств при виде столь знакомого ей жестокого выражения лица. Но ее сердце сжалось, словно отказываясь гнать кровь по жилам.
Однако перед ней не Энгус Термопайл, перед ней ее сын, Дэйвис Хайленд. Возможно, у него гены Энгуса, он унаследовал его тело; его восприятие определяется эндокринной системой Энгуса; да, знания Дэйвиса о себе, возможно, выработались воспоминаниями Мори об Энгусе. Но ее сын унаследовал ее память, и его взгляды отличаются от отцовских. Остается лишь надеяться, что Дэйвис и рассуждать будет не так, как его отец.
– Ник, – сквозь суматоху мыслей донесся до Мори голос Скорца. – Станция вновь на передаче.
– Переключись на громкоговорители, – в который раз скомандовал Ник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
