Родители и сестра Джаспера присоединились к группе, собравшейся в дверях. Люси Торелл, заливаясь слезами, притянула к себе Джаспера и Ану и осыпала их поцелуями. Дэвид пожал руку отцу Аны. Сестра Джаспера стояла в стороне, недовольно надувшись и скрестив руки на груди.
Когда мать Джаспера наконец отпустила Ану, та взяла Джаспера под руку и сказала:
— Давай я помогу тебе дойти до машины.
Они неуверенными шагами двинулись по усыпанной гравием дорожке. Взгляды членов Коллегии и родителей буравили им спины.
* * *
Прижав ладонь к стеклу, Ана всматривалась в улицы, по которым они ехали. Они уже почти добрались до КПП, последними следуя в недлинной веренице машин с шоферами за рулем: в них ехали ее отец, Тореллы, члены Коллегии и смотритель Домбрант, появившийся у ратуши как раз в тот момент, когда они с Джаспером садились в машину.
Мысли Аны разбегались. Она видела Коула — определенно видела, что он стоял на галерее общинной ратуши, — но теперь она уже готова была усомниться в здравости собственного рассудка. Коул ведь не мог потом исчезнуть! И потом — как он мог попасть в Общину? Откуда он смог узнать, где ее искать? И зачем ему понадобилось рисковать и появляться здесь только для того, чтобы сразу же улизнуть?
Она думала о его Взгляде. О том поцелуе. Они все еще ни разу не целовались. Она поймала себя на том, что отчаянно молится о том будущем, которое он видел. Они еще могут быть вместе! Раз он не оказался на полдороге к Америке, они могут быть вместе.
— Кого ты ищешь? — спросил Джаспер, прервав ее размышления.
Ник, везущий отца Аны, уже проезжал через КПП. Шофер Джаспера остановился позади него — последний в кортеже. Если бы они сейчас повернули обратно, Эшби, смотрителю и членам Коллегии не удалось бы последовать за ними сразу же — пришлось бы снова проезжать через КПП на противоположной стороне дороги.
Ана повернулась к Джасперу, ощущая, как в ее сердце пробивается тонкая струйка стыда.
— Королевская академия музыки всего в двух минутах отсюда, — сказала она, складывая губы в неловкую улыбку. — Нам нельзя туда заехать? Я кое-что забыла. Там остались мои ноты.
— Твои ноты?
— Ну да, конечно: ты ведь не помнишь. Каждое воскресенье у меня урок игры на фортепьяно с профессором Айделманом.
Джаспер подался вперед и опустил стеклянный барьер, отделявший их от шофера.
— Мы заедем в Королевскую академию, — сказал он.
— На Марилебон-роуд, — шепотом подсказала Ана.
— На Марилебон-роуд, — повторил Джаспер шоферу.
Ану подташнивало от волнения. Она понятия не имела, что станет делать, попав в Академию. Может, напишет Коулу записку и оставит ее у преподавателя игры на фортепьяно. Может, профессор Айделман знает, как ей связаться с Коулом, ведь Коул преподавал там.
Ана попыталась вспомнить номер горячей линии «просветителей», по которому Джаспер звонил в тот вечер, когда его похитили. Она видела эти цифры в зале суда на экране, когда на него вывели телефонный счет Джаспера. Однако она только смутно помнила, как выглядела проекция на экране. В суде ее слишком смутило присутствие Коула, то, как его аура действовала на нее.
Шофер Джаспера развернул машину и поехал в южном направлении по Парк-роуд в сторону Бейкер-стрит. Напряжение нарастало — крещендо. Она посмотрела в заднее стекло. Ник пока еще не изменил направления движения отцовской машины, чтобы ехать следом, но он обязательно это сделает.
Сдвинувшись на край сиденья, она снова опустила барьер между ними и водителем.
— Извините, — сказала она шоферу, — нам нельзя ехать чуть быстрее? Мой преподаватель музыки вот-вот уйдет из Академии, а мне важно его застать.
Шофер перешел с неспешных тридцати километров в час на пятьдесят пять. Ана снова посмотрела в заднее стекло. Там уже не видно было ни КПП, ни отцовской машины.
— Я прочел про смерть брата, — сказал Джаспер, — до того, как у меня забрали интерфейс.
Ана вздрогнула: она словно то и дело забывала о присутствии Джаспера. Однако он был рядом, и каждый раз, когда он напоминал ей об этом, она чувствовала, как порыв стыда притягивает ее к нему и отдаляет от Коула.
— Зачем Тому понадобилось бродить по вершине скалы в совершенно безлюдном месте? — спросил он.
Ана посмотрела на него. Их последняя встреча оказалась неудачной, но, похоже, Джаспер с тех пор немного очнулся, хоть и по-прежнему не помнит немалого куска своего прошлого.
— Хороший вопрос.
— А ты знаешь ответ?
— А ты по-прежнему считаешь, будто я сочинила сказку про мое похищение?
Джаспер забарабанил пальцами по ручке двери.
— Все не сходится, — проговорил он.
— Все, что тебе наговорили.
Он нахмурился, а потом медленно приподнял прядь ее коротко стриженных светлых волос.
— Они всегда были такие короткие? У меня такое чувство, будто они должны быть длиннее.
— Я… со мной там кое-что случилось, Джаспер. Я не могу вернуться назад. Я не могу быть такой, какой была.
— Я понятия не имею, какой ты была, — сказал он с улыбкой, в которой проявились доброжелательность и чувство юмора того юноши, которым она когда-то грезила. — Так что, по-моему, это проблемой не будет.
— Для меня это проблема, — возразила она.
Шофер остановил машину на КПП на Бейкер-стрит. Они подали в окно свои удостоверения личности, не глядя друг на друга.
— Мне не хочется тебя ранить, Джаспер, — тихо сказала она.
Шлагбаум подняли, и машина выехала на Марилебон-роуд, попав в густую толпу неопрятных мужчин, женщин и детей, двигающуюся в противоположном направлении.
— Если ты не хотела заключать союз, то почему пришла на церемонию?
— Я думала, что у меня нет выбора.
Джаспер сутулился у противоположного окна, обдумывая ее слова. Спустя несколько мгновений он спросил:
— Что они тут делают?
Ана посмотрела на толпу.
— Дальше по улице есть ресторанчик. Все дожидаются объедков, которые выбрасывают в конце дня.
— Но сейчас всего четыре!
— И в очереди за несколькими бургерами и черствыми батонами стоит больше ста человек.
Джаспер снова сдвинул брови, из-за чего стал казаться измученным. Ана крутила в руках деревянную звезду. В подвеске оказалась крошечная защелка, позволявшая что-то прятать внутри, но потайное отделение пустовало.
— Почему ты ее для меня сделал?
— Она напомнила мне другую, которая у меня была.
— Ты ее помнишь?
Джаспер стиснул зубы и сощурился, словно его череп разрывался от вспышек боли.
— Да. Кажется, она была для меня важной. Но я не могу ее найти. И я знаю, что это прозвучит странно, но у меня такое чувство, будто я отдал ее твоему папе.
Ана похолодела. Значит, доказательства действительно попали к ее отцу!
— Давай выйдем, — предложила она, открывая дверь со своей стороны. — Пешком получится быстрее.
На лице Джаспера отразился ужас. Шофер повернулся в их сторону, воззрившись на нее так, словно она потеряла рассудок. Ана выпрыгнула из машины, подобрала платье до колен и начала пробираться сквозь толпу. Всего метров сто — и она окажется под относительной защитой Академии.
Истощенные мужчины и женщины, между которыми она ныряла и проталкивалась, изумленно смотрели на нее. Некоторые тянули руки, чтобы прикоснуться к шелковой материи ее платья. Другие ругались и плевали в ее сторону. Добравшись до арочных двустворчатых дверей Академии, она приложила свое удостоверение личности к сенсорной пластине. Как только двери со щелчком открылись, она скользнула внутрь и плотно закрыла их за собой.
Уличный шум стал приглушенным. Далекие звуки скрипки нарушали неподвижность воздуха. Тяжело дыша, Ана привалилась спиной к двери. Знакомый вестибюль с его первоначальным впечатлением величественности и обычными признаками обветшания и неухоженности, которые не сразу можно заметить, успокоил ее. Она обвела взглядом осыпающееся стенное панно с изображением херувимчика, не беленный уже тридцать лет потолок, потрескавшиеся или вообще исчезнувшие стеклянные плафоны у ламп на пустующих конторках портье.
Профессор Айделман обычно проводил занятия в аудитории Барбиролли. Ана прошла под высокой аркой и поднялась по парадной лестнице. На четвертом этаже она услышала мечтательный, лирический рефрен фортепьянного концерта ля минор Шумана. Она постучала в дверь аудитории, а потом, представив себе, как ее отец, Джаспер и члены Коллегии собираются у входа тремя этажами ниже, решила, что не может тратить время на правила поведения, и ворвалась в класс.
Фортепиано мгновенно замолчало. Хорошенькая девушка с внешностью китаянки, с распущенными волосами до талии, испуганно смотрела на нее из-за рояля.
— Ана? — изумленно произнес профессор Айделман, поворачиваясь к дверям.
