За аттана ответила я:
– Потому что я наярита, и он счел это удачной идеей, чтобы привязать меня. Наличие у меня мужа и ребенка он посчитал незначительной помехой.
– Тенью нельзя сделать без согласия! – ринулась на защиту Первого советника Ее Величество.
– Зачем согласие, когда можно сказать, что снимаешь рабский ошейник, и наивная дурочка позволит провести над собой любой ритуал, – невесело усмехнулась я. С непроницаемым лицом аттан выдержал потрясенный взгляд королевы.
– Ты нам так и не объяснила, каким образом оказалась возле разлома, – заговорил Ясарат, уводя разговор от неудобной темы.
– Мы с мужем и ребенком перемещались порталом. Что-то пошло не так, и меня выбросило там.
– Это невозможно при стационарных порталах.
– Он не был стационарным, – кратко ответила я.
– Хочешь сказать, что он сам его открыл? – спросил аттан, переглянувшись с королем.
– Да. Нам угрожала опасность, и мы ушли от нее порталом.
– Куда вы перемещались?
– Я не знаю.
– Откуда?
– Не важно.
– Это не разговор! – раздраженно заметил Ясарат.
– Большего я сказать не могу. Дело в том, что я не знала, что мой муж на это способен, – через силу произнесла я.
– Ладно, как его имя? Откуда вы? – продолжился допрос.
При этих вопросах я поморщилась, но пришлось отвечать как можно более обтекаемо:
– Мы жили в другом месте, где не слышали ни о разломе, ни о ваших королевствах. Имя мужа Владслав. Нашего сына мы назвали в честь его отца Филиппом. Титул… Я не знаю, у нас они не важны, и он не называл его.
– Тебе не кажется, что ты практически ничего не знаешь о муже? – холодно поинтересовался аттан.
– Не вам бросать в меня камни. Вы же тоже многого не знали о своей невесте, на которой чуть не женились.
– Пусть так, но откуда ты знаешь наш язык?
– Я его не знала, пока не очутилась в ваших землях. Со мной заговорили, и я все поняла, память выдает знания, о которых я раньше понятия не имела, – призналась я. Рассказывать об этом было трудно. – Варлея, знахарка, которая меня лечила, учила меня читать. Она говорила, что слишком быстро у меня все получается, как будто я вспоминаю забытое.
– Напиши что-нибудь на своем языке, – предложил король и достал лист бумаги.
Я подошла к столу и наобум написала: «Сегодня прекрасная погода, а вчера был дождь». Эту же фразу нарисовала печатными буквами. Судя по лицам присутствующих, узнавания не было.
– Могу алфавит написать, – без надежды предложила я.
Ясарат кивнул, и я вывела заглавные и строчные буквы.
– Как долго вы перемещались порталом? – задал вопрос аттан, когда я закончила.
– Не знаю, все случилось так быстро. Бесконечный светящийся коридор, и нас несло воздушным потоком. Потом все стало вибрировать… Меня оторвало от мужа, завертело и впечатало в землю.
Некоторое время в кабинете царило молчание, а потом заговорил король:
– Ты понимаешь, что у нас очень мало сведений? Мы отправим к месту твоего обнаружения отряд. Возможно, остался след от портала, и удастся его отследить, но тебя притянул разлом и вероятны искажения. Я бы сильно не надеялся.
– Я не буду ждать результатов вечно, если поиски затянутся, то отправлюсь сама.
– Куда? – спросил меня Ясарат.
– Искать своего ребенка, – на исходе сил ответила я. Осознание того, как все с этим непросто, убивало.
– Не все так плохо, – заговорила королева, которая теперь смотрела на меня с сочувствием. – Вы обменивались с мужем кровью?
– Да, – в замешательстве ответила я.
– Яр, есть же заклинания по передаче знаний через кровь. По всему выходит, что он провел с ней объединение. Если так, то, судя по языку, он или из наших, или из ближайших соседей. Маг из высших, а они все известны. Остается определить, у кого недавно появился ребенок и кто некоторое время был в отъезде.
После этих слов меня с головой накрыло облегчением, а то я себя уже представила побирушкой с клюкой, странствующей по миру в поисках своего сына.
* * *
Поняв, что я никоим образом не претендую на Ясарата, а все мои мысли сосредоточены лишь на том, чтобы найти мужа и ребенка, королева взяла меня под свое покровительство. Всем тем, кто строил некие предположения насчет моей интимной близости с королем – его внимание к моей персоне не осталось незамеченным, – пришлось прикусить язык. Именно она убеждала меня, что все наладится и новости скоро будут.
То, что я наярита, вызывало ее искренний интерес. Она спрашивала, каким образом я лечу людей, что чувствую, как так получилось, что меня не забрали в храм. Информацию о себе я выдавала осторожно, подгоняя ее к реалиям данного мира. Пояснила, что просто у нас даже не слышали о наяритах, храмов их нет, а о своих способностях я узнала, лишь попав сюда.
Подробно рассказала, как аттану удалось обвести меня вокруг пальца и сделать Тенью, как отстаивала с помощью договора свою независимость и право вернуться домой, какие только способы не придумывали, чтобы ее оживить.
Мирэль пыталась осторожно дать понять, как сильно люди нуждаются во мне, на что я ответила – всех не спасешь, и я хочу жить своей жизнью, воспитывать ребенка, а не отдавать всю себя людям. Ведь только обо мне узнают, как тут же начнут осаждать в надежде на помощь, и мне останется лишь превратиться в затворницу.
«Друзьям помочь я готова, но о большем не просите», – твердо произнесла я, давая понять, что они на меня рассчитывать могут.
Я так и жила в одних комнатах с аттаном. В честь возвращения к жизни королевы готовился большой праздник, и ожидался наплыв гостей из соседних государств, ехавших поздравить и, наверное, убедиться, что это именно она и есть. Так что об отдельных покоях пока не стоило и заикаться, но впоследствии я собиралась поднять эту тему.
Мы с Ее Величеством и фрейлинами прогуливались по парку, обсуждая предстоящие развлечения, когда я издалека завидела аттана, идущего к нам. Лицо у него было перекошено, а взгляд на меня убийственен. Когда я заприметила в его руке плетку, мое сердце ухнуло вниз. Я спешно придумала повод удалиться и обратилась к королеве с просьбой меня отпустить. Получив разрешение, чуть ли ни бегом припустила из парка. Было ясно, что до кое-кого дошли слухи и меня сейчас прибьют на фиг. Нужно было где-то спрятаться и переждать бурю, пока он хоть немного не придет в себя.
Стоило мне скрыться из виду, как я почувствовала зуд в татуировках: мои передвижения отслеживали. Я тут же выругалась про себя, проклиная свою беспечность. Какого черта не потребовала от него вообще не пользоваться связью, а ограничилась лишь запретом на захват контроля над телом?! Идиотка!
Пришлось менять планы и думать, как быть. Не оставалось сомнений, что аттан меня выследит. Я побоялась допустить безобразную сцену, свидетелями которой могли стать посторонние, и направилась в наши покои. Помнится, в ванной комнате есть задвижка, и сама дверь открывается в сторону спальни, значит, не выбьет. Посижу там, подумаю о вечном. Вода есть, туалет есть, осаду выдержу.
