Подмывало сказать кому‑нибудь. Филиппу нельзя, но Глебу… Нет, он такого точно не поймет и не одобрит. Еще расскажет кому, а мне это не нужно — тогда я точно не попаду в хельзу и не найду Влада.
Последний вечер я провела в клинике. Закрыла книгу, вложив закладку на том месте, где закончила, словно собиралась дочитать потом. Всмотрелась в безмятежное лицо, сжала руку.
— Если бы ты был здесь, убил бы меня за безрассудность, так что лучше тебе очнуться раньше, чем я уйду, — сказала без какой‑либо надежды. Постояла немного, думая о своем, затем наклонилась и прошептала на ухо: — Я найду тебя.
Поцеловала в лоб и вышла.
Последняя ночь в кевейне выдалась невероятно ясной, звездной и теплой. Ингвар ждал меня на заднем дворе. Стоял, расслабленно глядя вдаль, засунув руки в карманы черной безрукавки с капюшоном. Увидев меня, склонил голову набок и спросил:
— Готова?
Я кивнула.
— Мне жаль, что ты не нашел Лею.
— Это не твои заботы, — ответил хельин, выставил руки вперед и провел ладонями по воздуху. Пространство зарябило, обрело форму, превратившись в сначала размытую, едва различимую молочную кляксу, постепенно наливаясь ярким светом и приобретая форму двери.
— Идти будет трудно — хельза неохотно принимает живых, — предупредил Ингвар.
— Зачем ты помогаешь мне? — спросила я, уже почти войдя в странное подобие двери.
— Ты задаешь неправильные вопросы. — Ингвар лукаво улыбнулся. — Они наталкивают на мысль, что мне не стоит этого делать.
— Уже и спросить нельзя, — буркнула я и шагнула в портал.
Показалось, я попала в паутину: она облепила меня — лицо, тело, забила ноздри и ушные раковины, и я старалась не дышать. Наклонила голову вперед и пробиралась в лучах слепящего света. Двигаться оказалось трудно, вернее, практически невозможно. Ингвар взял меня за руку и буквально потянул за собой, а я пыталась поспеть. Казалось, чертов свет не закончится никогда — я двигалась на ощупь, полностью доверившись хельину, постоянно напоминая себе, ради чего все это затеяла.
В какой‑то момент ориентир потерялся — Ингвар выпустил мою руку, а затем резко толкнул вперед. Противная жижа выпускать не хотела, вцепилась мертвой хваткой, но я инстинктивно подалась вперед, ища выход, вырываясь из болотного тумана.
Задыхаясь, дрожа, вывалилась из липкого света, потеряла равновесие и больно ударилась щекой и коленями о твердую поверхность. Застонала от неожиданного дискомфорта, осторожно села и осмотрелась. Небольшая комната, минимум удобств — аскетичная кровать, стол в углу, на окне — занавески из газа. Такие же занавески прикрывают дверной проем и колышутся от сквозняка. Пол то ли глиняный, то ли земляной — неровный, покрытый буграми и ямками. Об него‑то я и стукнулась при падении.
Ингвар стоял надо мной и улыбался, протягивая руку.
— Забыл предупредить — в хельзе почти нет удобств, — сказал насмешливо.
— Ничего, — ответила я, вставая и отряхиваясь. — Привыкну. Это твое жилище?
Он кивнул.
— Моя комната.
— Ты живешь здесь один?
— Иногда я ночую не здесь. У меня есть жена, Инга, она тебе понравится.
Я поморщилась, растирая коленку. По — моему, сильно ушибла — как бы не повредила чашечку. Что ж, через несколько часов будет ясно — если не распухнет, то нестрашно.
— Вы спите в разных спальнях? — удивленно спросила я.
— Если мужчина будет ночевать только с одной из своих женщин, остальные обидятся, — насмешливо ответил хельин.
— Только с одной? А у тебя их много?
— Откуда ты? Словно и не хищная вовсе…
— В смысле? — насторожилась я.
— Ты замужем, Полина?
— Нет.
Ингвар обошел меня сзади, пристально рассматривая, словно я музейный экспонат — редкий и невероятно ценный. Я поежилась. Впервые с того момента, как втянула себя в опасную авантюру, задумалась, а не ошиблась ли. Ведь совсем его не знаю, и без помощи хельина не выбраться из этого мира. Что если Ингвар вовсе не станет помогать искать Влада? И с чего я вообще взяла, что он возьмется помогать?
— Откуда ты взялась такая? О хельинах не слышала. О венчании хотя бы знаешь?
— Да. Влад… то есть, мне говорили, что это навсегда. — Я опустила глаза. — Смешивается кен и все дела.
— А что мужчина может иметь несколько жен, тоже говорили?
— Как это… несколько жен? — опешила я.
Ингвар улыбался, словно ему доставляло удовольствие мое смятение и незнание тонкостей семейной жизни хищных. Могло ли это быть правдой? Я читала о древних воинах атли, которые женились несколько раз, но списала на первобытные времена. Ведь в современном обществе в России такого не может быть. Или может? Для Влада Лара никогда не была проблемой в этом плане, а ведь она не его жена.
— Отдохни. Завтра возвращается Орм, уверен, он захочет познакомиться с тобой лично, — сказал Ингвар, подходя к двери. — Я не потревожу тебя до вечера.
— Постой! — Я ухватила его за рукав. — Орм — твой правитель, верно? Думаешь, он не будет против, что ты провел живого в хельзу? Разве это не запрещено законом?
Он улыбнулся, и мне стало не по себе. Показалось иллюзорным избавление от паутины портала, так как я вновь ощутила на себе ее липкие сети.
— Орм ждал тебя. — Хельин погладил меня по щеке, и я вздрогнула. — Разве ты не поняла? Наивная маленькая девочка! Я приходил в кевейн за тобой… Лея.
Глава 24. Изгнание Девяти
Я отпрянула, покачала головой. Ветер ворвался в открытое окно, взметнул занавески, и струящаяся, прохладная ткань коснулась моей руки. Я жутко устала от перехода — глаза буквально слипались, и на миг показалось, что это просто сон. Проснусь утром в собственной спальне и пойму: никакого Ингвара не было, мне привиделись и шрамы, и пыльные ноги, и вязкий портал.
Но лишь на секунду — потом реальность отозвалась бурчанием пустого желудка и зевотой. А следом просигналило сознание. Что говорит этот человек? Он ненормальный?
— Я не Лея!
Но Ингвар даже внимания не обратил — подошел к двери и, выходя, бросил:
— Отдохни. Позже я пришлю Ингу. Она принесет поесть, поможет вымыться и переодеться. В таком виде опасно ходить в хельзе.
В одиночестве комната показалась неприветливой. Давила темными стенами, небольшим пространством без излишеств. Как здесь вообще можно жить? И ночевать‑то не хочется, хотя мне сейчас и такая лежанка сойдет — только бы поспать.
Я повернулась к окну и замерла. Вот уж где простор! Огромная пустыня без единого зеленого деревца, без намека на влагу, простиралась насколько хватило взгляда. Желтое царство смерти. Море песка, подернутое мелкой рябью, а над ним небо — ясно — голубое — и белый солнечный диск. Ни облачка, ни движения — только величие и молчаливость, словно вид из окна застыл во времени навеки. Так вот она какая — хельза. Долина смерти и есть.
