Повисло молчание.
– И чего ты хочешь?
– Позволь… позволь быть с тобой, помогать… Не гони меня…
– Я не гоню. Но пойми – мне тяжело видеть тебя. Больно.
– Понимаю… Ты просто велишь мне уйти. Тебе уже нет до меня дела. Что же, поделом мне…
– Ты не понял. Ты будешь со мной, но пока не рядом. И… не зови меня Учителем. Нет-нет, это просто чтобы не вспоминать…
– Да… Властелин мой. Я на все согласен. Тому, что я сделал, ты действительно нас не учил…
Имя его было Гэлторн. Он был из младшего поколения Эллери Ахэ, милый добрый юноша, из «говорящих-с-травами». Можно было понять его ужас и бегство, но… кто он теперь? Человек? Эльф? Как быть теперь с этим несчастным одиноким существом?
Он давно – знал. Теперь он – видел. Гортхауэр опустился на колени:
– Я знаю все… что они сделали!..
Голос его сорвался, он беззвучно выдохнул:
– Не прощу.
«Что с тобой сделали, Ученик… Ты – и жестокость. Что я с тобой сделал…»
Майя не посмел взять руку Мелькора. Он лишь благоговейно коснулся губами края одежды Учителя; он знал, что прошел Мелькор, что пережил он и что свершил. И Мелькор поднял его с колен; и, глядя в глаза Учителю, сказал Майя:
– Больше никогда я не оставлю тебя. Прости меня; но не проси и не приказывай. Я клянусь, я не покину тебя.
Но Мелькор молчал.
Гэлломэ, Лаан Гэлломэ…
Зачем снова и снова возвращаться сюда? Здесь нет больше никого. Нет ничего. Зачем ты пришел?..
Пепел смешался с землей, в землю ушла кровь, Гэлломэ, Лаан Гэлломэ…
Там, где были дома – полынь и чернобыльник: словно пепел осыпал черно-фиолетовые листья и стебли; и ветви деревьев – сведенные болью пальцы, искалеченные руки, протянутые к небу, Гэлломэ, Лаан Гэлломэ…
Если долго вглядываться в чашу черного мака, начинает видеться лицо. Черным маком стала душа – лишь одного цветка, одного лица – нет.
…Кто здесь? Ты…
Никого здесь нет. Это ночной туман это ветер шепчет, птица кричит вдалеке. Не обманывай себя. К чему вечно растравлять раны души – и без того не забыть.
Глубока вода, как скорбь, высоки – по грудь – полынные стебли, горька роса – слезы Лаан Гэлломэ. Каменным крошевом обрушились кружевные мосты… Так тихо-тихо… Скорбь твоя, память твоя – Лаан Ниэн…
– Учитель…
Мелькор медленно обернулся и посмотрел на Ученика.
– Учитель, я сделал, что мог, но крепость не завершена…
Вала кивнул и поднял обожженные руки к небу, прикрыв глаза.
…Невозможно привыкнуть к Творению, когда видишь, как сердце рождает музыку, и музыка претворяется в образы – сначала зыбкие и неясные, потом обретающие суть и плоть. Когда видишь, как из скал, похожих на сгустки тьмы, растут призрачные башни, сотканные из звездного тумана, как становятся они сходными с кристаллами черного хрусталя – звенящие, полупрозрачные, мерцающие… Время останавливается – и нет ничего вокруг, и нет тебя – только музыка, рождающая новое, только музыка – скорбная и грозная, и слышишь, как бьется сердце Творца, и свет в ладонях его, и звезда на челе его…
Мелькор опустил руки, и Гортхауэр тихо и восхищенно вздохнул:
– Воистину, всесилен ты…
Бесшумно открылись черные врата; Учитель и Ученик вступили в крепость.
От Гэлторна изредка приходили известия. От него и о нем. И всегда это была горькая, мучительная радость – все-таки Мелькор любил его, как любят ребенка. Может, только за то, что это ребенок… Пятисотлетний ребенок. Он не старел – Эльфы не стареют. Наверное это невыносимо – вечно прятаться, покидать тех, к кому прирос душой, лишь бы не раскрыли, что он не Человек. Гортхауэр не скрывает, что он бессмертен, да и Мелькору незачем рядиться в чужое обличье. А Гэлторн теперь вечный скиталец, и дома нет у него. Всем чужой, даже близким.
Они встретились опять – на маковом поле, когда само вечернее, алое с черным небо казалось гигантским маком. Дул ветер, и Мелькор снова ясно услышал поющие голоса цветов, и вместе с ними – плач. Вала почти сразу понял – кто это. Гэлторн не думал, что здесь будет кто-то еще. Как безумный людской пророк он шел среди цветов и называл каждый по имени, что-то говорил им, просил о чем-то. Медленно Вала подошел сзади и обнял его за плечи. Гэлторн вздрогнул и весь напрягся.
– Идем, – просто сказал Мелькор. – Идем домой.
ПОСЛАННИК. ОТ ПРОБУЖДЕНИЯ ЭЛЬФОВ ГОД 871
…В одеждах цвета запекшейся крови, в темно-лиловом плаще стоял он у врат Аст Ахэ, не решаясь войти. Его охватило сомнение: он-то был уверен, что верно сделал выбор, но слушать беседы Черного Валы с Владыкой Судеб – одно, а здесь – другое. Здесь нужно вершить, создавать, сражаться – а что он умеет?.. Ничего; только слушать и постигать, видеть и мыслить.
– Кто ты и зачем здесь?
Он поднял глаза:
– Артано?
Черный Майя жестко прищурился:
– Мое имя Гортхауэр.
– Да-да, конечно, – он радовался, что узнал. – Я помню, он рассказывал о тебе…
Взгляд Гортхауэра смягчился:
– О тебе – тоже… Войди, он будет рад видеть тебя, ученик Намо.
Он изумленно оглядывался по сторонам, поражаясь суровой красоте замка. Гортхауэр нес в руке светильник – чашу черного железа, в которой мерцало голубовато-белое пламя.
– Что это? Смотри – как звезда…
Ученик Мелькора немного смутился:
– Не знаю… Может, и правда звезда, может, нет – не успел спросить.
– Это он сделал? А как? – допытывался ученик Намо.
– Просто – положил ладонь на чашу и что-то сказал…
«Просто… Просто – зажег вот такую маленькую звезду на земле… Просто – решил изменить замысел Илуватара – один – и сделал это. Просто захотел – и мир стал иным…» Ученик Намо внимательно смотрел в лицо Гортхауэра – и видел в нем неуловимое сходство с Крылатым Валой. «И как же не понял сразу! Тот, кого в Валиноре называли Аулендилом, просто не был – да и не мог быть – созданием мысли Кузнеца. И не смог быть его слугой. Просто!»
Они вошли в тронный зал, и ученик Намо замер, пораженный. Он видел Мелькора, на коленях молившего о пощаде. Видел Мелькора в оковах с лицом, исполненным тоски и боли. По чести сказать, впервые он пришел к дверям каземата Черного Валы, пытаясь понять: почему его Учитель вообще снизошел до разговора с Врагом?.. Он видел Мелькора в холодной ярости, когда, сжимая в руке меч, тот покинул чертоги Владыки Судеб. Теперь же он видел Мелькора – Властелина.
…Эти камни в высокой железной короне – Сильмариллы? Но свет их был иным в Валиноре… Что за неведомое существо обвилось вокруг трона, положив голову ему на колени? Крылатая змея в чешуе из стали и черненого серебра, и глаза мерцают таинственным зеленоватым пламенем…
Мелькор поднялся, приветствуя гостя, и только тут ученик Намо увидел его руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
