чтобы кто-нибудь «так бурно откликался» на сделанное ею. Это было похоже на то, как человек реагирует на музыку.
Маунт понимала, что к чему-то идет. Она начала иллюстрировать книги своих друзей и продавать результаты на Etsy и других сайтах. Когда она научилась заниматься творчеством так, как ей самой хотелось, – «чистым искусством», как она выразилась, когда пытаешься только передать свое «послание», – она подумала: «А вдруг я придумаю способ сделать то, чего люди действительно хотят? Именно тогда я начала просить людей рассказывать мне о своих любимых книгах, о тех, что сделали их такими, какие они есть, и изображать их в виде декораций, – “идеальных стеллажей”, как она их назвала. – И, в общем, людям понравилось. Они любят книги. И идея взять это чувство и сделать его визуальным и персонализированным действительно поразила меня».
С тех пор бизнес неуклонно рос. Маунт больше не приходится продвигать себя онлайн в мире искусства – она счастлива, что избежала «всего этого душераздирающего блог-бизнеса», но она – настоящий демон в продажах. В дополнение к картинам, которые продаются по 350–1000 долларов и которые Маунт пишет около двухсот в год, сейчас она создает цифровые отпечатки – сборки уже существующих изображений, как на заказ (от 100 до 300 долл.), так и не на заказ (от 35 до 40 долл.). Еще: продает блокноты, кружки, оберточную бумагу, канцелярские принадлежности и эмалевые булавки, в основном через сотни книжных магазинов, в которых хранятся ее работы. В 2012 году Маунт сделала «сборник» идеальных книжных полок культурных знаменитостей (Патти Смит, Джадда Апатоу, Элис Уотерс). Когда мы разговаривали, Маунт заканчивала вторую книгу, «подарочное» издание для любителей литературы, после публикации которой вышла еще линейка книгообразных керамических ваз. В 2016 году она и ее муж переехали на Мауи.
Маунт говорит, что работа медитативная, не скучная, хотя она была бы счастлива не рисовать еще одну «Над пропастью во ржи» или «Гордость и предубеждение» (Pride and Prejudice), но не хочет делать это вечно. Она надеялась вернуться к тому виду живописи, которым занималась раньше, – «где я просто стою перед холстом и пишу картины так, как мне действительно хочется», но только чтобы при этом не беспокоиться о продажах, потому что, по ее словам, так не годится. Что ж, теперь она художница? Она называет то, что делает, иллюстрациями: создает работы, которые предназначены для привлечения других людей. Искусство для нее – это нечто другое. Да, сказала она, «во времена колледжа» она подумала бы, что ее нынешние произведения «убогие», но сейчас она не воспринимает это так; однако часть ее все еще там, в то время как «на плаву» ее держат отклики, которые она получает, особенно от людей, покупающих ее работы в качестве подарков. «Через несколько дней после Рождества я получу целую кучу писем со словами: “Боже мой, я подарила картину своей маме, и ей так понравилось, что она расплакалась”. Такое часто случается, – сказала она. – Для меня слезы счастья – лучшее, что может случиться. Так что если я могу дать это чувство другим людям, и помочь им передать его дальше, то на самом деле лучше и быть не может».
* * *
Лиза Конгдон, одна из звезд мира онлайн-иллюстраций, никогда не интересовалась искусством. На самом деле, она даже никогда не брала в руки инструменты. Затем, в тридцать два года, она записалась в художественный кружок, в который ходил ее брат, чтобы проводить с ним время. И вдруг прониклась. Ее сестра начала вести блог – это было в 2004 году, – так что Конгдон разместила там свои работы, а также на Flickr, раннем сервисе обмена изображениями.
Люди стали замечать ее иллюстрации. И захотели их купить. Они пожелали выставить их в своих магазинах. «Что-то внутри меня сказало: “Ха! – вспоминала Конгдон. – Я могла бы заработать на этом”». Она начала подрабатывать, а затем, в 2007 году, в возрасте 39 лет, перешла к самозанятости. Это было «очень страшно, – сказала она. – Каждое утро я подходила к компьютеру и просто молилась о том, чтобы у меня был способ заработать немного денег», – чтобы ждала потенциальная клиентка или возможный партнер.
Конгдон работала по 12 часов в день, часто без выходных. Ей казалось, что чем больше материалов она выпустит, тем больше шансов быть замеченной, и считала любой момент, проведенный не в трудах, потраченным впустую. В 2008 году она нашла агента по иллюстрациям. В 2010-м – подписала свой первый контракт на книгу, провела первую галерейную выставку и устроилась на первую постоянную работу иллюстратором. В 2011 году наступил «переломный момент». Работа шла полным ходом: издательское дело, лицензирование, преподавание, ораторское искусство. Работа для клиентов. Продажи через Etsy. Она работала над пятнадцатью проектами одновременно, соглашаясь на все, и постепенно вернулась к тому уровню дохода, который имела на прежней работе. В тот момент, говорит она, «можно было перестать молиться».
Блог был ключом к ее успеху. Каждый будний день Конгдон размещала не только изображения, но и долгие размышления об искусстве и жизни. Она откровенно говорила о своем возрасте, сексуальности, проблемах. Она сказала, что для создания личного бренда очень важно заставить читателей заинтересоваться тобой как личностью. Люди ищут вдохновения, сказала она, и ее история, которую она «рассказала весьма интересно», была очень вдохновляющей. Она также выяснила, что секретом онлайн-платформ является взаимное внимание. Алгоритмы Facebook критикуют за то, что рост популярности увеличивает просмотры – чем больше людей на вас подписаны, тем больше других вас найдет, – и Конгдон довольно быстро сообразила, как извлечь из этого выгоду. Она определила свою аудиторию – в основном женщины, в основном от тридцати до шестидесяти, – а также вопросы, на которые они могут ответить, и ключевые слова в заголовках, которые их зацепят. Некоторые из ее публикаций перепостили десятки тысяч раз. Конгдон провоцировала беседы, отвечала на комментарии, призывала к действию («Сегодня День матери – подари маме подарок») и «самым бесстыдным образом, – сказала она, – продвигала свою работу». По состоянию на ноябрь 2019 года у нее было 102 тысячи подписчиков в Facebook, 334 тысячи – в Instagram.
Конгдон призналась, что поначалу невероятно мучилась «синдромом самозванца». Она думала, что настоящие художники – это люди со специальным образованием; она же, по ее словам, училась только в «школе Лизы Конгдон». Но ее первая студия («за кофейным столиком») находилась там, где кроме нее было множество творческих выпускников, и, несмотря на ее волнение, они приняли Лизу как равную и даже спрашивали ее мнение о своих работах. «Они поняли, что быть художником можно по-разному», – объяснила она.
Другая проблема, с которой столкнулась Конгдон, – это беспокойство, не превратилась ли она в, так сказать, «ширпотреб». Что значит делать работу декоративную, а не концептуальную, «низкопошибную в противовес высокопробной? – спросила она себя. – Что значит быть художником, который делает вещи на продажу, а не занимается
