порядке. Когда начался обстрел, я бросился на палубу, но, видимо, стукнулся об нактоуз. — Он ощупал свой посиневший и вспухший лоб. — А как корабль, старпом?
— К черту корабль! — сердито проворчал Тэрнер. Он обхватил Вэллери рукой и осторожно поднял его на ноги. — Как дела на корме, помощник?
— Пожар еще не ликвидирован, но опасности уже нет. Я назначил там старшим Хартли.
О Карслейке Кэррингтон не сказал ни слова.
— Хорошо. Заступайте на вахту. Запросите по радио «Стирлинг» и «Сиррус», как у них дела. Пойдемте в рубку, сэр, — добавил Тэрнер, обращаясь к Вэллери.
Вэллери слабо запротестовал, но держаться на ногах он не мог. Увидев пересекающий мостик узкий луч света и серебрящиеся в нем снежинки, Вэллери проследил за ним взглядом.
— Бентли? — прошептал он. — Не может быть!..
Заметив, что Тэрнер подтвердил его предположение легким кивком головы, Вэллери с тяжелым вздохом отвел взгляд от сидящего на палубе Бентли… Они прошли мимо убитого телефониста и остановились у кабины гидролокационной станции. Опираясь руками на дверь кабины, прижавшись лицом к своим рукавицам, здесь все еще стоял рыдающий Крайслер. Вэллери слегка коснулся его вздрагивающих плеч и тихо спросил:
— В чем дело, Крайслер? Что случилось?
— Дверь, сэр, — приглушенным, дрожащим голосом ответил Крайслер. — Я никак не могу открыть ее, сэр.
Только теперь Вэллери заметил, что кабина вся изрешечена и смята. А за этой дверью наверняка лежит разорванный на куски матрос-гидроакустик…
— Да, — сказал тихо Вэллери, — дверь перекосилась… Ничего не сделаешь, Крайслер. — Он взглянул на мокрое от слез лицо матроса. — Иди, мальчик, здесь уже ничего не сделаешь…
— Но там мой брат! — воскликнул Крайслер.
«Боже, конечно!» — вспомнил Вэллери… Как же он мог забыть об этом!.. «Конечно же, старший матрос-гидроакустик Крайслер…» Вэллери посмотрел вниз, на лежавшее у его ног тело убитого телефониста, которое уже слегка запорошило снегом…
— Старпом, нельзя ли выключить фонарь Олдиса? — спросил он рассеянно. — И потом, Крайслер!
— Есть, сэр! — отозвался торпедист.
— Спуститесь вниз и принесите кофе, пожалуйста.
— Кофе, сэр? — смущенно и непонимающе повторил Крайслер. — Кофе? А как же… как же мой брат?..
— Я знаю, знаю, — мягко сказал Вэллери. — И все же принесите мне кофе, пожалуйста.
Спотыкаясь на каждом шагу, Крайслер неохотно пошел вниз.
Когда командир и старший помощник вошли в рубку и закрыли за собой дверь, автоматически включившую освещение, Вэллери обратился к Тэрнеру:
— Не прошло и двадцати четырех часов после того, как Ралстон стрелял в своего отца… А теперь этот юноша… Пожалуй…
— Я обо всем позабочусь, сэр, — перебил его Тэрнер. — Я постараюсь занять его чем-нибудь внизу, пока мы не откроем дверь в гидроакустическую рубку… Садитесь, сэр, и выпейте глоток вот этого. Бедняга Вильямсон выдал мой секрет… Алло! Войдите!
Свет выключился, и в слабо различаемом проеме открытой двери появилась плечистая фигура. А когда дверь снова захлопнулась и включился яркий свет, в рубке стоял тяжело дышавший, покрасневший Брукс. Его глаза сразу же остановились на бутылке в руке Тэрнера.
— Ого! — произнес он после короткой паузы. — Небольшая пирушка? Не сомневаюсь, что принимаются любые вклады? — Он открыл свою сумку и начал в ней рыться, но в этот момент кто-то громко постучал в дверь.
— Войдите! — отозвался Вэллери.
Вошедший рассыльный передал Вэллери радиограмму.
— Из Лондона, сэр. Старшина сказал, что может быть ответ…
— Хорошо. Я тогда позвоню в радиорубку.
Дверь открылась и снова закрылась. Вэллери с радостью посмотрел на пустые руки Тэрнера:
— Спасибо за то, что не растерялись и так быстро убрали все улики. — Он улыбнулся. Потом, покачав головой, добавил: — Что-то я ничего не вижу. Прочитайте-ка шифровку, старпом.
— А вы примите-ка настоящее лекарство, командир, — предложил Брукс, — вместо этой дряни, которую вам предлагает Тэрнер. — Он порылся в своей сумке и достал из нее бутылку с жидкостью янтарного оттенка. — Из всего, что имеет современная медицина, то есть по крайней мере из всего, чем располагаю я, лучшего, чем это, вы не найдете.
— А вы сказали Николасу? — спросил Вэллери.
Он растянулся на небольшом диване и закрыл глаза. На его бескровных губах едва обозначилась слабая улыбка.
— О нет, — признался Брукс, — но время еще есть… Налить?
— Спасибо. Ну как, старпом, новости приятные?
— Приятные! — с иронией произнес Тэрнер. — Держите карман шире! Нет, сэр, это совсем не приятные новости. «Командиру конвоя эф-эр-семьдесят семь, контр-адмиралу Вэллери. — Тэрнер читал шифровку монотонным голосом, без выражения. — Поступили данные, что после захода солнца из Альтен-фиорда вышел «Тирпиц» в сопровождении крейсеров и эскадренных миноносцев. На аэродроме в Альтен-фиорде большое оживление. Предполагаю опасное появление кораблей в море под прикрытием авиации. Примите все меры, чтобы избежать бессмысленных потерь судов и кораблей. Начальник оперативного управления. Лондон». — Тэрнер тщательно сложил шифровку в четыре раза и положил ее на стол. — Как вам это нравится? — Он был возмущен. — Что же теперь будет?
Пока Тэрнер читал шифровку, Вэллери приподнялся и сидел теперь на диване прямой как стрела, не замечая, что из уголка рта у него течет тонкая струйка крови. Лицо его было спокойным.
— Если вы не возражаете, Брукс, теперь я выпью стаканчик вашего лекарства, — тихо проговорил он, размышляя о чем-то другом. — «Тирпиц», «Тирпиц», — повторял он про себя, медленно покачивая головой.
«Тирпиц» — имя, которое в течение последних двух лет никто из морских стратегов в Северной Атлантике не мог произнести без чувства суеверного страха. Наконец-то он выходит в море, этот бронированный колосс, однотипный с другим исполином, который одним залпом потопил крейсер «Худ» — гордость королевского флота, самый мощный корабль в мире; таким его считали, по крайней мере, английские моряки. На что же может рассчитывать их крошечный крейсер?..
— Итак, господа, всему приходит свое время, даже «Тирпицу». Должен же был он выйти когда-нибудь. Нам просто не повезло — слишком мы близкая и аппетитная приманка.
— Мой юный коллега, вероятно, получит удовольствие, — ехидно заметил Брукс, — увидев в море настоящий линейный корабль.
— После захода солнца, — размышлял вслух Тэриер, — после захода… Боже! — воскликнул он громко. — Даже учитывая переход по фиорду, можно ожидать, что корабли нагонят нас через четыре часа!
— Совершенно верно, — согласился Вэллери. — И уклоняться на север теперь нет никакого смысла: они нагонят нас прежде, чем мы успеем сократить дистанцию между нами и нашими кораблями на севере до ста миль.
— Нашими кораблями на севере? — издевательски повторил Тэрнер. — Я не люблю повторяться, как граммофонная пластинка, но в данном случае мне хочется повторить то, что я сказал о них раньше: как и всегда, их выслали слишком поздно! — Он немного помолчал. — Надо полагать, что господин Старр, этот старый… теперь полностью удовлетворен!
— Зачем же
