При отборе на снижение арессивности и дикости по отношению к человеку падала выработка организмами гормона роста, и здесь свою роль, безусловно, сыграли геномные корреляции, обусловленные плейотронным сцеплением генов. Уменьшение же объемов мозга происходило явно вследствие упрощения поведенческих реакций и снижения напряженности работы нервной системы.
Автор сам признает, что причиной всех признаков, связанных с потерей естественной приспособленности является то, что домашние животные превратились, по существу, в комменсалов, т. е. в сотрапезников, а в значительной мере и паразитов, живущих на обеспечении человека. А для паразитов, пусть и частичных, является естественным приспособление к повышенно благоприятным условиям обитания, влекущее за собой соответствующее упрощение строения и общую деградацию приспособительных механизмов, необходимых для работы при осуществлении более интенсивной борьбы за существование.
Вся жизнь организмов, ведущих паразитическое или полупаразитическое существование, проходит в изоляции от внешнего мира с его опасностями и стимулами для проявления активности, для мобилизации всего многообразия адаптивных механизмов в борьбе за существование. Висячие уши конечно же, не следствие случайных мутаций, не убранных ставшим безразличным к ним естественным отбором, а следствие изоляции человеком от опасностей со стороны хищников, которая избавила от необходимости постоянно прислушиваться к шорохам окружающего большого мира и привела к атрофии мышц, поддерживающих уши в стоячем положении. По мере прохождения достаточно длинного ряда смены поколений атрофия мышц, не использовавшихся в биологической работе, приобрела стойкие, наследственно воспроизводимые формы, адаптированные к условиям постоянной изоляции.
В этих условиях пропадает нужда в усиленной, мобилизованной биологической работе и некоторых других органов, что приводит к их упрощению и относительному снижению работоспособности. Отсюда происходит и склонность к ожирению многих пород домашнего скота, и снижение объемов мозга за счет снижения активности биологической работы по обслуживанию психических процессов в меняющихся условиях и соответствующей элиминации клеточного материала, участвовавшего в этой работе. В то же время постоянное общение с человеком способствовало развитию некоторых «интеллектуальных» качеств, похожих на человеческие.
Конечно, изоляция одомашненных высших животных в загонах для скота, на скотных дворах, в хлевах, конюшнях, стойлах, птичниках, в человеческих жилищах и т. д. не идет ни в какое сравнение с изоляцией паразитов в органах пищеварения или под кожей хозяев. Поэтому и упрощение строения у доместифицированных высших животных оказалось не слишком значительным. Однако, как и у низкоорганизованных паразитов, ограничение свободы передвижения, активности и адаптивной биологической работы в замкнутых пространствах хозяйственных построек человека было компенсировано развитием повышенной способности к размножению, которая была еще усилена человеком посредством отбора на плодовитость.
Значительная доля энергии, которая в естественных условиях направляется на свободную двигательную активность для добывания пищи и обеспечения безопасности, в условиях искусственной изоляции и доминирования человека над поведением была перенаправлена на сексуальную потребность.
Изменения, которые различные виды диких животных претерпели в процессах доместификации, можно охарактеризовать как незавершенное видообразование. Человеку не удалось на основе многотысячелетнего искусственного отбора вывести ни одного нового вида животных или растений, а только изменить для своей пользы уже существующие виды и создать породы и сорта, которые, по замечанию Дарвина, могут больше отличаться друг от друга, чем виды диких животных. Все эти породы и сорта сохраняют способность скрещиваться внутри своего вида и приносить плодовитое потомство, т. е. они не отделены друг от друга межвидовыми репродуктивными барьерами.
Все они сохраняют единство форм биологической работы по обеспечению и воспроизведению жизнедеятельности. Они одинаково питаются, обладают сходным поведением, репродуктивной способностью, устройством органов.
Невозможность выведения новых видов посредством исключительно отбора, пусть и искусственного, проводимого человеком в течение многих тысячелетий, можно рассматривать как опровержение на экспериментальном материале геноцентрического представления о том, что отбор благоприятных мутаций является единственным направленным и направляющим фактором эволюции, что он без всякого участия инновационной биологической работы способен образовывать новые виды.
Но может быть человеку просто не хватило времени для завершения процессов видообразования одомашненных им животных и растений? Нет, незавершенное видообразование в условиях одомашнения является и принципиально незавершимым. Творческая роль отбора, как искусственного, так и естественного, имеет свои пределы, свои барьеры, не менее жесткие, чем барьер Вейсмана.
В эти барьеры постоянно упирается деятельность селекционеров, не только древних, но и современных, вооруженных самой передовой техникой, методологией и генной инженерией. Все это показывает принципиальную невозможность создания новых видов без фундаментального изменения характера и содержания биологической работы видов-предков. Человек своими усилиями по одомашниванию лишь ограничил биологическую работу прирученных им животных и растений, что и вызвало у них соответствующие адаптивные, вредные для самостоятельной жизни изменения.
Все это подрывает и устоявшуюся в науке уверенность в том, что выведение новых пород человеком происходит исключительно на основе направляющего действия искусственного отбора. Селекционеры, говоря о своем авторстве выведенных ими сортом растений или пород животных, зачастую забывают о том, что они действовали на основе предрасположенности, преадаптации тех или иных групп организмов к подобным изменениям. А эта предрасположенность формировалась сначала у диких видов, а затем в процессах одомашнивания в относительной независимости от искусственного отбора.
Неполная трансформация, сопровождавшая незавершенное видообразование при изменении форм биологической работы в условиях одомашнивания привела к резкому повышению уровня внутривидового полиморфизма, развитию внутри видов множества форм, резко отличающихся друг от друга по внешнему виду, размерам тела и особенностям строения.
Такой полиморфизм, т. е. неполный трансформерный полиморфизм и послужил предпосылкой и стартовой полосой для выведения разнообразных пород и сортов посредством искусственного отбора.
Ограниченность возможностей отбора в обеспечении направленности эволюции в процессах видообразования экспериментально подтверждается и на многочисленных примерах лабораторной селекции. Эти примеры собраны и изложены в той же монографии В. Бердникова. В 1919 г. был завершен первый длительный эксперимент по лабораторной селекции крыс на изменение уровня пегости шерсти. Подвергнув отбору 20 поколений крыс, исследователи получили почти черных и почти белых крыс. Однако жертвы направленной селекции почти потеряли способность к размножению, вследствие чего пришлось прекратить и сам эксперимент (Там же, с. 33).
В дальнейшем проведение подобных экспериментов постоянно сталкивалось с феноменом видового гомеостаза, заключающегося в принципиальной ограниченности возможностей отбора по определенным признакам, в наличии непреодолимого барьера, препятствующего дальнейшему изменению особей по направлению вектора отбора. Как отмечает В. Бердников, «искусственный отбор на повышение уровня одной из главных компонент приспособленности возможен только за счет снижения уровня других главных компонент» (Там же).
Так, в опытах на дрозофиле отбор на повышение скорости индивидуального развития привел к соответствующему падению способности к размножению. Отбор на увеличение числа щетинок у дрозофилы привел к снижению скорости индивидуального развития и падению жизнеспособности (Там же, с. 27).
Крах любых попыток посредством искусственного отбора направлять ход эволюции и стимулировать процессы видообразования со всей убедительностью показывает невозможность одним отбором наследственных признаков «творить» эволюцию. Творческая роль отбора проявляется только во взаимодействии с биологической работой. Жесткий отбор по одному признаку всегда приводит к падению уровня естественного полиморфизма в популяции и угнетению других признаков.
Важные результаты по изучению изменчивости в процессах отбора были получены в многолетних исследованиях российского селекционера Дмитрия Беляева (1917–1985) по одомашниванию лисиц. «Как показали эти исследования, – комментирует опыты Беляева Н. Воронцов, – в линии лисиц, селекционированных на дикое поведение, изменчивость оставалась небольшой, в то время как в линии лисиц, отбиравшихся по принципу приручаемости, наблюдалось такое же резкое расширение диапазона изменчивости, какое отличает настоящих домашних зверей от их диких сородичей. Такое расширение спектра изменчивости Беляев связывал с дестабилизирующим отбором» (Воронцов Н.Н. Развитие эволюционных идей в биологии – М.: Издат. отдел УНЦ ДО МГУ, 1999 – 640 с., с. 475).
