Позднее Пушан был введен в высшие круги. Милостивой формулой: "О, Пушан, мы не презираем тебя!" – воины, очевидно, вводят его в область культа; но теперь хвалебные песни ему звучат так же, как и всем остальным богам света, и с высшим положением он теряет свою своеобразность и самостоятельность.
Агни.
В жреческой религии вед ему поклоняются как жертвенному пламени; агни – обыкновенное индийское слово для обозначения огня и в то же время имя бога. О личности Агни мы находим в ведах не так много; божество идентично со своим элементом, и все, что говорится об огне, относится также и к нему. Он дремлет в дровах и постоянно вновь просыпается, как только желающий принести жертву начнет сверлить один кусок дерева другим; он живет в солнце, даже вызывает солнце, когда, возгораясь до восхода последнего, поднимается к небу. Он рождается из воды, вероятно, потому, что вода дает рост и силу дереву, рождающему, в свою очередь, огонь. Нужно при этом иметь в виду еще "воды наверху", воды облаков, из которых является молния. Во всяком случае, легенда говорит, что он был взят с неба.
В этом есть известная доля правды, так как Агни, без сомнения, жертвенный образ и из огненного пламени был извлечен для того, чтобы сделаться героем жреческой касты и жертвы. И сам он получил характер божественного жреца и занимает между богами место жреца, приносящего жертвы (хотар). Мудрость и достоинство – его высшие качества; он знает весь ритуал и безошибочно проводит все церемонии. Людям он кажется добрым защитником и покровителем самой жизни; при свадьбах и рождении, при счастливом возвращении хозяина дома ему приносятся жертвы; демонов, утаскивающих рогатый скот и лошадей, он поражает и прогоняет. И после смерти Агни не оставляет человека: он ведет души умерших в царство смерти – представление, находящееся в естественной связи с обычаем сжигания трупов.
Особое значение имеет Агни в качестве вестника богов. Он извещает, когда для них приготовлена жертва; он приглашает всевышних принять дары смертных или поднимается к ним в виде пламени, чтобы рассказать им о земных страданиях.
Поэтому боги были невеселы, когда однажды Агни спрятался, испугавшись обилия жертвенной работы, и о нем спорили оба божественных рода асуры и дэвы: уйдя от первых, он присоединился к дэвам, – так отражается в мифе процесс перехода господства и связанной с этим доли жертвоприношений к младшему роду богов.
В тесной связи с Агни стоит Сома. Называя это имя, мы подходим к одному из замечательнейших явлений, но в то же время и труднейшей проблеме ведической мифологии. Сома – божество, Сома – дождь, Сома – божественный напиток, жертвенный напиток; это есть Агни, солнце и луна; он дар богов, дар богам и т.п. Прежде всего Сома – напиток, получаемый из стеблей растения семейства ласточниковых: светло-желтый сок, приведенный в брожение и обыкновенно смешанный с молоком, употребляемый как опьяняющий напиток. Мы знаем, что сома повсеместно употреблялся как возбуждающее средство; но чаще этот напиток употреблялся для священных целей как у индусов, так и у персов. Как последние пользовались и ценили сому, мы еще увидим. Для индусов же было совершенно ясно, что излюбленным напитком можно подкупить богов, особенно Индру, царя и господина Сомы, чтобы они давали свои дары, прежде всего дождь. Что при этом Сома сам чествовался как бог, вполне в духе индусов. Но могущественным богом он стал только благодаря тому, что боги уже не могли обходиться без него и поэтому должны были слушаться: как только раздавался звук камней для выжимания сомы, боги живо устремлялись к месту жертвоприношения.
Вопрос о том, как Сома стал богом луны или, по крайней мере, каким образом его поставили в связь с луною, совершенно не ясен; несомненно только одно, что слово "сома" означающее в ведах растение, в период после вед означает "луну", и ему поклоняются как луне. Германская схоластика поясняет, что луна состоит из сомы, которую боги от времени до времени выпивают, пока солнце вновь не наполнит опорожненный сосуд. Большинство же ученых считает, что отождествление сомы с луной может быть проведено только на основании самых поздних ведических песен. И действительно, вполне в духе поэтов веды было установление при помощи поэтических натяжек известного сходства между обоими "небесными, светящимися, рожденными в облаках, существами", что могло постепенно привести к отождествлению.
Представители низших каст Внутренней Индии
Приготовление сомы, совершавшееся с большой торжественностью, имело, кроме получения напитка, еще и другую цель. В выжимании сомы заключалась еще какая-то натуральная символика, которой свойственна была некоторая волшебная сила: подобно тому, как живительная влага струится через сито из овечьей шерсти, так льется дождь из облаков. Дождь и сома часто отождествляются; звук при выжимании сомы, стекание в чан воспринимаются как шум дождя; сома еще называется, ревущим быком и, наконец, даже Индрой.
Индийская архитектура. Священное озеро в Шивагунте
Но еще чаще связывается Сома с Агни или приравнивается к нему. Дождь и огонь в понятии вед переходят один в другой, ибо они сопутствуют друг другу. Огонь (в виде молнии) приносит дождь; дождь, в свою очередь, приносит огонь, ибо взращиванием деревьев он вкладывает огонь в дрова; говорили, что Сома – огонь в жидком состоянии.
Полубоги и другие существа
Вне круга собственно богов стоит целый ряд божественных и полубожественных существ, большинство которых приходится рассматривать как демонов и героев. Так, в постоянном общении с богами мы находим целую группу наперсников и помощников, знающих всякие ремесла и искусства и даже искусство колдовства. Величайшим из них является Твастар, "творец", божественный кузнец, могущий претендовать на место в пантеоне и даже называемый отцом Индры, хотя, с другой стороны, он упоминается также и как прародитель людей. Он сотворил громовую стрелу Индры и топор Брас-пати, жертвенную чашу и рог изобилия. Его талант создавать формы простирается на многое: он создал лошадь и вкладывает в женщину форму плода, – поэтому его дочь является матерью всех богов. Твастар не принадлежит к божескому роду асуров или дэвов и стоит ближе к земле и людям.
Матарисван, индийский Прометей, тоже принадлежит к этим промежуточным образам: с одной стороны, он отождествляется с Агни, с другой стороны, он как будто стоит на стороне людей, ибо приносит огонь с неба и, как разумный человек, умеет извлечь Агни из дров.
Индийская архитектура. Пагоды близ Мадраса
Божественное достоинство приобрели и Рбусы за их ловкость. Первоначально они были людьми, сыновьями Ману; но боги решили воспользоваться их ремеслом, и они были отданы в подмастерья Твастару.
К этому же популярному миру фантазий принадлежат и гандхарвы, свободные демоны леса и вод, населяющие также и воздушное пространство. Их поведение отличается от образа жизни прилежных рбусов; они лишь выкидывают глупые шутки и, подобно центаврам (с которыми их сопоставляли лингвистически), бегающим за нимфами, хитрые гандхарвы ведут такую же игру с апсарами, ундинами вод, так что свободная любовь (или морганатический брак) получила в Индии название "гандхарвского брака". Впрочем, и апсары не святые; это очень соблазнительные девушки, которые могут быть опасными даже для благочестивого отшельника в его лесном уединении и которые являются гетерами богов.
Древними предками человечества индусы называют еще бога смерти Яму и "Адама" – Ману. Но и Вивасват, отец Ямы, и прославленный Трита, очевидно, относятся к этой же группе праотцов и древнеарийских героев, которые у заинтересованных историей персов получили характер ряда доисторических героев, у индусов же, благодаря их постоянной наклонности к боготворению, почти уже потеряли облик людей. Трите приписываются две заслуги: что он первый приготовил сому и что он победили дракона: и то, и другое повело к его слиянию с Индрой; тем не менее в ведах определенно говорится лишь о том, что Индра пьет сому, а Трита лишь доставляет ее. Авеста, однако, по-видимому, ближе подходит к первоначальной традиции, расхваливая Триту как врача древности, открывшего напиток бессмертия.
Яма является древнеарийской фигурой; персы почитали его как праотца человечества, индусы же – преимущественно как первого смертного, властителя царства смерти; оба, свойства, соединяясь, рисуют нам одно из стариннейших хтонических[6] существ, которые повелевают душами и область деятельности которых находится то под, то над землей, то в царстве света. В то время как иранцы с течением времени рационализировали Яму в эпическую фигуру изгнанного царя, индусы, хотя и называют его в Ригведе "царем", все более и более отождествляли его со страшной смертью, в качестве которой мы встречаем "Yam’а" в пантеоне индуизма. Теперь его царство – настоящий ад, в то время как индусам ведического периода оно казалось своего рода упокоением в светлой сфере, где Яма, веселый, общался с богами. И вообще, он был хорошо и благодушно расположен к людям и первый из умерших охотно наставлял людей на путь бессмертия, на который он ступил первый. В качестве первого человека Яма выступает в паре с близнецом; Яма и Ями – чета очень древнего происхождения, ибо она встречается также у персов; Ригведа с отвращением бросает Яме упрек в том, что со своей сестрой-близнецом он создал человеческий род.
