Убеждала ее крепиться, не сдаваться. Говорила, что чудеса происходят, если только сильно захотеть.
Потом Мак вышел из леса, Кимберли взглянула ему в лицо и умолкла.
Семнадцать минут спустя спасатели подняли тело на поверхность.
Глава 40
Округ Ли, штат Виргиния19 часов 53 минуты. Температура 37 градусов
Солнце клонилось к горизонту, заливая все ярко-оранжевым светом. Тени становились длиннее, но жара была такой же удушливой. К заброшенной лесопилке начали съезжаться машины.
Первыми появились члены поисково-спасательной группы, поднявшие безжизненное тело девушки с короткими каштановыми волосами. Ее желтое платье превратилось в лохмотья от кислотной воды. Ногти на руках были обломаны, словно она неистово царапала твердые доломитовые стены.
Тело ее посинело и распухло. Джош Шадт и его товарищи нашли тело плавающим в длинном туннеле, который соединял карстовую воронку входа с главным залом. Вытащив тело, они пробрались в сводчатый зал. Там, на выступе, обнаружили пустую галлоновую бутыль из-под воды и сумочку.
Судя по водительским правам, имя жертвы было Карен Кларенс и всего неделю назад ей исполнился двадцать один год.
Нетрудно было догадаться, как все произошло. «Несуб» притащил жертву, скорее всего потерявшую сознание от наркотика, в главный зал. Когда девушка проснулась, световой люк-труба в сорока футах над головой пропускал немного света. Достаточно, чтобы разглядеть озерцо сравнительно безопасной дождевой воды слева и поток сильно загрязненной, ядовитой справа. Может быть, девушка оставалась какое-то время на выступе. Может быть, сунулась в озерцо, и ее тут же стали кусать потревоженные обитатели – белые безглазые раки-кроты или маленькие рачки величиной с рисовое зернышко. Может, она даже наткнулась на ядовитую змею.
Так или иначе, девушка в конце концов вымокла. А для мокрой там, где постоянная температура тринадцать градусов, переохлаждение лишь вопрос времени.
Шадт рассказал всем о сейсмологе, заблудившемся в извилистых подземных пещерах, протянувшихся на пять миль, и прожившем две недели. Правда, он имел соответствующее снаряжение и полную сумку плиток высокопитательного концентрата. Притом сейсмолог находился в пещере, где вода была не только безопасной для питья, но и, по местному поверью, приносила удачу.
Карен Кларенс оказалась не столь удачливой. Она не разбила голову о свисающие сталактиты, не ушибла колено, не растянула связки руки, ползая в темноте среди сталагмитов. Но при этом вошла в загрязненный поток. Вода с такой кислотностью сразу же проела дыры на платье, обожгла кожу. Забыла ли она об осторожности? Продрогла ли так сильно, что жгучая жидкость показалась приятной? А может, она была очень решительной? Сидя на выступе, девушка умерла бы. Мелкое озерцо никуда не вело. Значит, выйти обратно к цивилизации можно было только по потоку.
Так или иначе, девушка погрузилась в этот поток, вода разъедала ее одежду, по лицу струились слезы. Она дошла до узкого туннеля, просунула голову и плечи в тесное длинное пространство и умерла там, в темноте.
Рей Ли Чи появился вскоре после семи часов. С ним приехали Брайен Ноулз, Ллойд Армитидж и Кэти Левайн. Они разгрузили два джипа «Чероки», заполненных оборудованием, лагерным снаряжением и ящиками с книгами. Настроены они были весело, почти празднично, пока не увидели труп.
Они положили свои вещи, почтили молчанием память погибшей девушки, потом принялись за работу.
Через полчаса приехали Рейни и Куинси, следом за ними Эннунцио. Нора Рей вскоре после этого ушла из лагеря. Кимберли последовала за ней.
У экспертов были путеводные нити. У агентов – мертвое тело. Она не знала, что оставалось делать ей.
Кимберли увидела, что Нора Рей сидит на земле в лесу. Рядом зеленели побеги папоротника, и Нора Рей водила ладонями по листьям.
– Долгий день. – Кимберли прислонилась к стволу дерева.
– Он еще не кончился, – ответила Нора Рей. Кимберли слегка улыбнулась. Она забыла, что эта девушка молодчина.
– Крепитесь?
Нора Рей пожала плечами.
– Наверно. Раньше я никогда не видела мертвых. Думала, меня это больше расстроит. Но чувствую себя прежде всего… усталой.
– Я тоже.
Нора Рей подняла на нее взгляд.
– Почему вы здесь?
– В лесу? Прячусь от солнца.
– Нет. Почему занимаетесь этим делом? Работаете с особым агентом Маккормаком. Он сказал, что вы здесь нелегально или что-то в этом роде. Вы, случайно, не…
– Вы спрашиваете, не родственница ли я одной из жертв.
Нора Рей кивнула.
– На сей раз нет. – Кимберли сползла по стволу и села. Земля приятно холодила ноги. От этого ей стало легче говорить. – Два дня назад я была начинающим агентом в Академии ФБР и, несмотря ни на что, добьюсь своего. Окончу академию.
– Что произошло?
– Я отправилась на пробежку в лес и нашла мертвую девушку. Бетси Рэдисон. В тот вечер она вела машину.
– Она оказалась первой?
Кимберли кивнула.
– А теперь мы находим ее подруг. Одну за другой, – прошептала Кимберли.
– Это несправедливо.
– Тут дело не в справедливости, а в одном человеке. И наша задача – схватить его.
Обе снова погрузились в молчание. Лесную тишину нарушали только шелест ветерка в больших деревьях да отдаленный шорох сухой листвы, где рылись птица или белка.
– Мои родители, должно быть, уже беспокоятся, – заговорила Нора Рей. – Мама… после того, что случилось с моей сестрой, не любит, чтобы я отлучалась больше чем на час. Я должна звонить ей каждые полчаса. И она кричит, чтобы я возвращалась домой.
– Родители не должны хоронить детей.
– И однако это постоянно случается. Как вы сказали, жизнь несправедлива. – Нора Рей раздраженно обрывала нежные листочки с побега папоротника. – Мне двадцать три года. Надо бы вернуться в колледж. Планировать карьеру, ходить на свидания, в какие-то вечера основательно напиваться, в другие усердно сидеть над книгами. Совершать умные и глупые поступки, чтобы разобраться со своей жизнью. Вместо этого… Сестра погибла, и моя жизнь словно закончилась. В нашем доме никто больше ничего не делает. Мы просто… существуем.
– Наверное, три года недостаточный срок. Может, вашей семье нужно больше времени, чтобы излечиться от горя.
– Излечиться? – скептически отозвалась Нора Рей. – Мы не излечимся. Даже не пытались. Все застыло на месте. Моя жизнь словно разделена надвое. На то, что было до того вечера – занятия в колледже, парень, с которым встречалась, дружная компания, – и то, что наступило потом. Это «потом» лишено всякого содержания, до сих пор сплошная пустота.
– У вас есть сновидения, – заметила Кимберли. Нора Рей насторожилась.
– По-вашему, я их выдумываю?
– Нет. Я совершенно уверена, что вы видите во сне сестру. Но кое-кто считает, что сновидения – это бессознательный способ избавиться от переживаний. Раз вам до сих пор снится сестра, значит, вашему подсознанию есть от чего избавляться. Возможно, не только ваши родители еще не пережили утрату.
– Мне этот разговор не очень нравится, – сказала Нора Рей.
Кимберли молча пожала плечами. Нора Рей прищурилась.
– Кто вы? Психиатр?
– Не психиатр, но изучала психологию.
– Значит, изучали психочушь и недоучились в Академии ФБР. Кто же вы после этого?
– Некто, тоже лишившаяся сестры. И вдобавок матери. – Кимберли криво улыбнулась. – Вот так. Если бы мы поспорили, кого больше била жизнь, я одержала бы верх.
Нора Рей смутилась, снова потянулась к папоротнику и стала методично обрывать листочки.
– Что произошло?
– Обычная история. Плохой человек считал, что мой отец, аналитик из ФБР, загубил его жизнь. Плохой человек решил отомстить, уничтожив семью отца. Первой мишенью избрал мою старшую сестру, неуравновешенную и всегда плохо разбиравшуюся в людях. Он убил ее, обставив это как несчастный случай. Потом использовал все, что она рассказывала ему, чтобы подружиться с моей матерью. Только мать умнее, чем он думал. И представить ее смерть как несчастный случай невозможно. Кровавый след тянется по семи комнатам. Наконец плохой человек принялся за меня. Однако мой отец выстрелил первым. И вот я провела последние шесть лет с той же проблемой, что и вы – пытаясь понять, как продолжать жизнь, которой коснулось столько смертей.
