— Когда мы передадим информацию в СМИ? — спросил чей-то голос.
— Не прямо сейчас, — ответила Уэбстер. — Я не хочу спугнуть его: если он будет знать, что мы его опознали, то заляжет на дно.
Джо понимал, что лицо человека на фото может выйти в искаженном виде из-за угла съемки — ведь камера была закреплена на приборной панели — или из-за некачественной оптики. Но фотографии были настолько четкими, как будто их сделал профессиональный фотограф-портретист.
Джо приступил к работе — как будто в мозгу его зажегся сигнал готовности. Сначала он окинул взглядом лицо в целом. Потом сосредоточил внимание на длине и ширине носа подозреваемого, форме его глаз, того, как широко они расставлены и как глубоко посажены. Затем отметил линию челюсти, высоту скул и бровей. Он также увидел шрам на мочке, который не был виден на предыдущих зернистых кадрах. Только после этого на Джо снизошла полная уверенность.
Он узнал убийцу.
Но где он мог его видеть? Джо закрыл глаза и отрешился от болтовни в комнате, обыскивая свою память, где всю жизнь хранил лица людей, и стараясь вспомнить, где он мог видеть этого человека. И спустя несколько секунд нашел совпадение. Они встречались лично, причем всего несколько дней назад.
— Я знаю его, — сказал Джо, встряхнув головой. — Мне знакомо это лицо. — В комнате воцарилась тишина, все уставились на него. — Мы с Беккой были у него дома.
Глава 47
Джо выскочил из переполненной комнаты совещаний и поспешил к столу Бекки. Разбросав по столешнице содержимое своей сумки, он принялся выискивать свой блокнот. Уэбстер, Нихат и Брайан последовали за ним спустя пару минут после того, как поспешно завершили собрание.
— Откуда ты знаешь его, Джо? — напрямую спросил Брайан. — Кто он?
— Когда мы встретились, он был не «он», а «она», — ответил Джо, хватая блокнот и быстро его пролистывая. — Из числа трех подозреваемых, которых мы идентифицировали, — они стояли на платформе подземки рядом со Стефаном Думитру, когда ему ввели препарат. Мы с Беккой выследили ее, и сразу же было понятно, что это не женщина, однако живет как женщина. «Меган Бингэм», — прочитал он в блокноте, — так она назвалась, однако сказала нам, что родилась как Джон Бингэм. И это именно тот человек, которого заснял видеорегистратор, только без парика и макияжа. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы опознать его, потому что макияж и подводка могут изменить черты лица. Но только не тогда, когда смотришь на них так внимательно, как я.
— Так его зовут Джон — или Доминик, как его назвала соседка? — спросил Нихат.
— Нам следует проверить оба имени. Но Домиником он звался три года назад, до того как все это началось, так что, скорее всего, именно это имя настоящее.
Джо записал адрес Меган Бингэм и передал его Нихату, который — в сопровождении Брайана — вышел из комнаты, чтобы отрядить команду в указанное место. Тупая боль позади глаз Джо дала о себе знать, и он взмолился: «Пожалуйста, не сейчас!» — радуясь тому, что его не попросили к ним присоединиться.
Через несколько минут по адресу выехал фургон с офицерами в бронежилетах — на тот случай если предполагаемый арест перейдет в силовое противостояние. С другого участка отправили переговорщика по делам заложников, в штатской одежде, — вдруг Эван Уильямс по-прежнему находится в той скудно обставленной квартире.
Джо был зол на себя за то, что принял объяснения «Меган Бингэм», за то, что испытывал к ней сочувствие и уважение, ведь она посмела жить в соответствии с ее внутренним «я»… хотя на самом деле их с Беккой нагло обманули. Почти всю жизнь семейные обстоятельства Джо и — в меньшей степени — его сексуальная ориентация заставляли его чувствовать себя изгоем, и он предположил, что «Меган» ощущает то же самое. Какая глупость с его стороны! Если они с Беккой могли предотвратить убийства Гарри Доусона и Зои Эллис, он себе никогда не простит. Джо грызла мысль: почему Доминик был одет женщиной, когда они с Беккой посетили его квартиру? Был ли он реально трансгендером или же просто ожидал их?
Джо подумал о том, чтобы снова позвонить Бекке и оставить ей голосовое сообщение о последних открытиях в деле, но потом передумал. То, что они оба будут злиться, ничего не даст. Сейчас было не время гадать «что было бы, если б…».
Вооруженный знанием о том, как именно выглядит Доминик, Джо использовал компьютер Бекки, чтобы просмотреть некоторые из ста тысяч изображений в централизованной криминалистической базе данных — проверить, не содержится ли там какое-либо дело на подозреваемого. Джо сомневался, что нормальный человек может проснуться однажды утром и приступить к совершению серии продуманных убийств — и чтобы у него при этом не было проблем с законом в прошлом. Но без фамилии найти что-либо было сложно.
Он склонился над клавиатурой, глядя на фотографии Доминика, сделанные с видеорегистратора, и вводя в поле поиска ключевые слова. Потер саднящие глаза и на этот раз сосредоточился на волнистых белокурых волосах подозреваемого, выглядывающих из-под знакомой бейсболки с надписью по-французски. Он вводил метаданные, включая слегка искривленный нос Доминика, вместе с такими типичными описаниями, как цвет глаз, высота скул, квадратная челюсть и ямочка на подбородке. База данных предложила семьдесят четыре предполагаемых совпадения, но ни один из этих субъектов не был Домиником.
Требовался другой подход, но Джо боялся, что если сейчас не отведет взгляд от монитора, то потеряет сознание. Боль, начавшаяся позади глаз, распространилась на лоб и виски. Сочетание стресса и напряжения вылилось в мигрень. Учитывая ход прошлых приступов, ему следовало в самое ближайшее время принять лекарство, иначе через полчаса — в самом лучшем случае — эта боль охватит весь организм. Может быть, уже даже сейчас слишком поздно. Мигрень была подобна бомбе с часовым механизмом, и ему нужно задержать взрыв на как можно большее время, пока она не сделала его полностью бесполезным. Джо проглотил четыре таблетки, выписанные врачом, — на две больше, чем должен был принять, — и запил их тремя стаканами воды из кулера, чтобы побыстрее растворились.
Часто моргая, чтобы прояснить затуманенное зрение, он откинулся на спинку кресла — и тут услышал с другого конца
