— Вас. Я ненавижу вас!
Солдата казнили.
— Я же сказал, мне надоело торговаться. — На этот раз доброжелательные нотки из слов Альтама исчезли. — Мне придется казнить всех, прежде чем ты окончательно откажешь мне. Я так понимаю?
— Я уже отказал.
— Ну что ж, — Альтам встал и направился в замок. Иллара подняли и повели следом.
Они оказались в большой просторной комнате, с горящим камином, креслами возле него и столиком с едой. Хоть в старом замке и было прохладно, несмотря на тёплую погоду, разожжённый камин смотрелся всё же неуместно. Альтам сел в кресло, но на этот раз Иллара оставили стоять.
— Значит, считаем, смерть твоих людей ничего не дала. Это не значит, что они не умрут. Они все умрут. Но я еще дам тебе шанс одуматься.
Иллар молчал, прикрыв глаза.
Альтам сделал знак рукой и дверь открылась. В комнату зашел Гольвен.
— Ваше величество звали меня? — склонился он в поклоне. И внезапно выпрямился, увидев Иллара. Он резко обернулся к Альтаму, — зачем здесь мальчишка? Он не должен был меня видеть!
— Подлец, значит, это ты предатель! — Иллар кинулся было к нему, но тотчас же был схвачен четырьмя сильными руками и брошен на колени.
Реакция у его охранников была отменной. Придется это учесть. И быть быстрей. Иллар опять опустил глаза и замолчал.
— Ваше величество, — Гольвен был зол. — Вы обещали, что никто не узнает.
— Господин Гольвен, вас видело ползамка, в том числе и половина пленных. Мне их всех теперь придется убить. А нашего юного друга вам нечего опасаться. Он будет молчать об этом. Если понадобится — вечно. А мы сейчас будем думать, вечно он будет молчать или нет. Правда, Атир? Видите, молчит. Итак, — Альтам встал с кресла и прошелся по комнате. — Мы вам благодарны, господин Гольвен. Очень благодарны. За вашу идею с моим воспитанником, которая сыграла невероятно удачно. За ваш приказ, который вы подделали, за гарнизоны, которые уничтожили, чем помогли нам незаметно обойти Шесбина. Альтам намеренно перечислял все «заслуги» изменника, внимательно наблюдая за Илларом. Тот молчал. — Несомненно, ваши интересы, интересы вашего Владения будут учтены в первую очередь, когда Илония будет покорена. Думаю, — он опять обратился к Иллару, — половину возьмет островитянин, половина отойдет нам. Если Варосса согласится помолчать, отдадим ей пару полей. Но на это не стоит рассчитывать, они там слишком благородные, придут воевать. Ну да повоюем, ничего страшного. Но дело в том, Гольвен, что вы сами рассказывали, что Нарта слишком хороша для обороны. Сдается мне, у нас будут трудности. Как вы считаете, получится у вас в Нарте то же самое, что и в Оселеде?
— Я предупреждал вас, что не получится.
— Это у вас не получится. А вот у этого юноши — вполне даже может и выйти. Не правда ли, Атир? Вы что-нибудь слышали о потайных замковых ходах Нарты, Гольвен?
— Никогда ничего серьезного. Детские сказки, ни один из слухов не подтвердился.
— А зря. Каждый уважающий себя правитель строит замок с потайными ходами. А Нарта строилась тогда, когда военные страсти бушевали на просторах империи. И если о них ничего не слышно, это лишь значит, что их очень хорошо охраняют. Либо же о них знает только королевская семья. Сейчас, Атир, ты не будешь молчать. А скажешь мне, есть ли в замке потайные ходы или же их нет.
Иллар сжал губы, радуясь, что перед отъездом из столицы, его отряд просто не дал ему времени поговорить на этот счет с дедом. И тут же он рывком был поднят на ноги. Один охранник держал его, другой ударил раз в лицо, один раз в живот. Иллар согнулся, его разогнули и ударили еще несколько раз. Иллар захрипел. Альтам внимательно наблюдал за ним.
— Значит, молчание продолжается. Видите ли, Гольвен, у меня для вас один из вариантов развития событий. Мальчик не хочет говорить добровольно. А ведь он знает. Знает. Вы видели, как он вздрогнул? Раньше, дорогой мой Атир, ты был более хладнокровен. Ты умел скрывать эмоции. Я учил тебя этому. А сейчас ты мягкий и податливый. И ты скажешь мне всё о потайных ходах. Когда тебя будут очень хорошо спрашивать. Может быть долго, а может, и не очень. Мы потерпим. Хорошая осада длится долго. Тем приятнее будет долгожданная победа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А если он не скажет? — нервно спросил Гольвен, — И как вы собираетесь потом им воспользоваться? Возможно, если взять в заложники кого-нибудь из его семьи или друзей, тогда он скажет? Или его предложить заложником?
— Этот трюк дважды не пройдет, Гольвен. Королевский Совет знает, что он сдал Алмику, обменял на брата. Но Нарта — не Алмика. Совет на это не пойдет. Его не поменяют. Вы сами убедили меня в этом. А вот чтобы он променял… Его отец умер, сестра, скорее всего в постели у какого-нибудь насильника, по крайней мере, о ней ни слуху, ни духу, как и о её матери. А его братья вообще неизвестно где. Ни ваш Королевский Совет, ни мои шпионы, ни разведчики Курхота о них ничего не знают. И хорошо, если они всего лишь мотаются в горах с королем Матасом, а не бросились на выручку своей матери. Хоть эта проклятая его тётка получила по заслугам. Хотя мне и хотелось бы, чтобы она извивалась тут, вымаливая милосердия для своего племянника, а ещё лучше бы для своих сыновей. Есть у меня одна мысль насчет его деда, но посмотрим.
Добродушный насмешливый голос, которым Альтам говорил последний час, исчез без следа. Ненависть так и сочилась в каждом его слове.
— А друзья? У него есть друг — лорд Латин.
— Вы знаете, где он сейчас?
— Он бежал от Шесбина.
— Значит, нечего на него рассчитывать. Нет, мы будет рассчитывать только на боль самого нашего бедного мальчика. Ведь верно, Атир? Ведь ты боишься боли?
Альтам выхватил из камина железные шипцы и приложил к груди Иллара. Горелая плоть дохнула в нос, Гольвен отшатнулся, а Иллар закричал. Один из охранников схватил его за голову, другой сжал плечи, не давая сдвинуться с места.
Король отпустил щипцы. Иллар судорожно вдыхал воздух, из глаз непрошенными брызнулись слезы. Гольвен побледнел. Благодушно потрепав Иллара по волосам, его мучитель усмехнулся:
— Видите, он всё же может издавать звуки. И сильные. Главное, знать, куда посильней нажать.
— А если он не скажет?
— Не скажет? — Альтам кинул щипцы в камин и кивнул охранникам.
Иллар опять был избит. А когда щипцы разгорелись, один из охранников приложил их к его телу. Иллар кричал. Не мог не кричать, вынося такую безумную боль. Гольвена вырвало. Альтам презрительно поджал губы.
— Вы слабак, Гольвен.
Он подождал, пока Гольвен не приведет себя в порядок, а служанка не приберет за ним. Кубок вина сделал свое дело. Краски вернулись на лицо Гольвена.
— Как же вы убили Залушта, Гольвен?
— Кинжалом. Это было легче, ваше величество.
Альтам рассмеялся.
— Легче? А вот это зрелище вызывает у вас такой ужас? Неплохая идея, Гольвен. У меня была одна задумка, но я думал, что на моего мальчика она уже не подействует. Но надо попробовать.
Он подозвал одного из стражников, стоящих в дверях и тихо произнес ему несколько фраз. Сел в кресло, указал на соседнее Гольвену.
— Подождем.
Обернулся к Иллару. Тот висел на руках охранников.
— Выпрямись, мой мальчик. Будь достоин своего положения. Ты же принц. Ты должен быть стоек.
Иллар с трудом выпрямился. И открыл глаза. Глаза были пустые и безжизненные. Альтам внимательно смотрел на него.
— Свою боль, значит, ты пока готов терпеть. Ну, рассмотрим еще один вариант.
В комнату ввели Звена и Сайла. Следом принесли жаровню с железными прутами. Звен был равнодушен. Сайл изо всех сил старался держаться также. Но вид Иллара, вкупе с оставшимся в комнате запахом, не прибавил им стойкости.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Как мне доложили, эти двое — из так называемого твоего отряда, мой мальчик. Люди, которых ты сам выбрал, с которыми путешествовал, делил пищу. Говорят, это ко многому обязывает. А ты стал мягок, Атир. Не разочаруй меня хоть в этом.
Он кивнул своим людям. Со Звена сорвали рубашку, и бросили на колени. Один из стражников приложил к его спине раскаленный прут. Звен застонал сквозь сжатые зубы, Сайл не мог отвести от него потрясенных глаз. Гольвен не отрывал от носа надушенный платок. Иллар молчал и не шевелился. Экзекуция продолжалась. Когда Звен потерял сознание, его отбросили в сторону.
