Ну, почти вся.
— Знаешь, потрошить мятежников и жечь города врагов Империи было куда проще, чем сдерживаться сейчас. – Есть в этом признании что-то по-мужски искреннее и подкупающее в своей простоте.
— Еще как знаю. Я же Йоэль-та-еще-Соблазнительница.
— Ох и острый же у тебя язык, моя эстрани.
Ашес прищелкивает языком, и его ладони очень медленно, болезненно медленно скользят вверх по моей груди, перемещаются на шею и обхватывают лицо.
Мне нужно время, чтобы осознать, что ничего не происходит. И только тогда я со всего размаху падаю с небес на землю. Часто-часто моргаю, пытаясь сообразить, что не так сказала и не так сделала.
— О, я … Прошу прощения, мой принц, твоя близость слишком будоражит мой неокрепший ум. – На самом деле, я хочу сказать, что, следуя логике всех прочитанных мною книг, он, как порядочный принц, был просто обязан воспользоваться моей слабостью.
Что ж, ну хотя бы в чем-то эти треклятые книги врут.
Вместо ответа он отводит волосы от моего уха, прижимается к нему губами и мягко шепчет:
— Я готов продолжить, моя эстрани, но не сейчас и не в этой постели. Ты заслуживаешь большего. Хоть, Взошедшие мне свидетели, я едва сдерживаюсь.
Если бы не это признание, я бы, пожалуй, даже обиделась за то, что меня так жестоко отвергли. Хотя, кого я обманываю? Этому мужчине я готова простить гораздо больше, чем «все на свете».
Чтобы не упасть в грязь лицом, прищуриваюсь и со всей непринужденностью, на которую вообще способна, говорю:
— В таком случае, мой принц, придется поймать тебя на слове. Возможно, грешки за тобой действительно водятся, но как человек чести ты должен будешь сдержать слово.
Ну и глупо же это звучит. Глупо и слишком откровенно, но, в конце концов, это первый в моей жизни флирт! Я имею полное право быть неумехой в этой области.
— Считай, что у тебя есть мое обещание, - обволакивающим шепотом обещает он, мягко касается губами моего уха – и решительно встает с кровати. – А сейчас расскажи мне все, что ты знаешь, моя эстрани.
Я и не думаю лукавить - выкладываю все начистоту.
К сожалению, знаю я не так много.
Когда мой короткий рассказ подходит к концу, Ашес выглядит мрачнее тучи.
— Мне жаль, что тебе пришлось столько пережить, Йоэль.
— Ерунда. Главное, что я жива, а ведь могла стать короче на голову. При моем росте такая потеря была бы просто возмутительной.
Мне все-таки удается вызвать его улыбку, хоть злость из взгляда кронпринца никуда не исчезает.
— Могу ли я рассчитывать узнать твою версию случившегося? – рискую поинтересоваться я. – Возможно, если мы соберем твои и мои осколки, то сможем склеить какую-то правдоподобную химеру.
— Не сейчас, моя эстрани. – Он помогает мне подняться, осматривает критическим взглядом. – Нам нужно вернуться на праздник.
Я неожиданно вспоминаю красавицу-блондинку, которая прилипала к плечу «библиотекаря» и в каждом своем жесте недвусмысленно намекала на то, что охотно завоюет этот трофей на всю предстоящую ночь.
«Молчи, Йоэль. Просто молчи. Может быть, он и ведет себя лояльно, но это не означает, что Безымянная имеет право задавать вопросы кронпринцу».
Я сползаю с постели, оцениваю свой вид сверху вниз: что и говорить, в таком антураже я сразу стану гвоздем ночного шоу, что уж точно не прибавит мне любви местной элиты. Но, что куда неприятнее, передо мной снова маячит перспектива не найти даже сменного платья. Разве что вернуться в комнату Роры, забрать ужасное канареечное нечто и позволить Веланге меня «найти». Если убийца был не один и где-то в Арннг-Холе прячется его напарник, вряд ли он осмелеет настолько, чтобы идти по мою душу через трупы десятков мертвых поварят. Тем более после того, как Ашес играючи проломил башку его преемнику на право меня прирезать.
— Мой принц, могу ли я задать вопрос?
— Конечно.
— Это ты прислал мне… платье?
Ашес отрицательно мотает головой, отчего хрящевидные отростки его волос издают приглушенный шелестящий звук, похожий на заговорщицкий шепот. Взошедшие, этот мужчина прекрасен буквально во всем!
— Я уже говорил, что с самого начала был убежден, что тебе на Маскараде делать нечего, в первую очередь из соображений безопасности. Но, похоже, у тебя есть покровители.
— Один так уж наверняка, - бормочу себе под нос, вспоминая появившегося в недавнем прошлом Нэсса, и его обещание все устроить.
— Не хочешь назвать имя? - Ашес вопросительно и даже почти требовательно выгибает бровь.
— Зачем? – Но, не дождавшись его ответа, продолжаю: – Он был просто одним из ухажеров Тэоны и часто бывал у нас в доме. Ничего больше.
— И все же, я настаиваю на имени.
Мимолетное движение бровей мгновенно изменяет его черты. Если там и была нежность, то теперь от нее не осталось и следа. Передо мной стоит двадцатилетний тиран, готовый кровью и раскаленным железом выжечь признание у кого бы то ни было. Даже если ради этого придется изрядно испачкаться самому. Мне остается лишь верить, что я каким-то непостижимым для себя образом перешагнула за рамки «все вокруг». По крайней мере, одной ногой.
Я рассказываю про Нэсса.
Ашес абсолютно молча слушает мой короткий пересказ истории нашего знакомства и того, что я успела узнать от Нэсса за время нашей короткой недавней встречи.
— Я помню его, - коротко бросает принц, когда я заканчиваю. – Он приезжал утверждать свой новый статус у ног моего отца. Мне он не понравился. – Ашес морщится, как будто пробует что-то крайне неприятное на вкус. – Не удивительно, что твоя сестра его отшила.
— Он хороший человек. - Я чувствую непреодолимое желание вытолкать Тэону из нашего разговора. Достаточно и того, что она при жизни всегда была впереди. Но сегодня, сейчас, она не будет топтаться своими изящными туфельками по моему счастью. – Нэсс всегда хорошо ко мне относился. Он был единственным, кто не плевал в мою стороны.
— Это не отменят того, что он скользкий тип, - отмахивается от моего аргумента Ашес и прежде, чем я высказываю новым аргумент, приближается ко мне и, строго глядя в глаза, приказывает: - Не желаю видеть тебя рядом с ним, моя эстрани.
— Но мы как раз договаривались… - пытаюсь вставить я.
— Нет.
Я набираю в грудь побольше воздуха, готовясь к чему-то совершенно невообразимому.
Нет, все же чудесное возвращение Ашеса
