- Тебе это ничего не будет стоить.
- Сколько? - настойчиво повторила она. - Я не люблю ничего бесплатного, ты же знаешь. Может быть, Оксана тебя причесывает даром, потому что ты ее подружка, но мной заниматься бесплатно она не обязана. Так сколько это будет стоить?
- Настя, - вздохнула Даша, - ее работа действительно стоит дорого, но она брала у Саши в долг большую сумму. Без процентов. Мы договорились, что вместо процентов она будет обслуживать нашу семью бесплатно, пока не отдаст все деньги полностью. А наша семья - это и вы с Лешей, у нас ведь ближе, чем вы, никого нет.
Настя озадаченно покачала головой. Ну и отношения у нынешних деловых людей друг с другом! Когда ей было столько лет, сколько Даше. никому и в голову не могло прийти начислять проценты на суммы, даваемые в долг. Сколько занимали - столько и отдавали. Нет, находились, конечно, оборотистые ребята, которые давали в долг огромные суммы под проценты, но если они попадались в руки милиции или прокуратуры, то шли по статье Уголовного кодекса прямиком в места лишения свободы. А уж о том, чтобы переносить такой стиль финансовых отношений на родственников и друзей, даже подумать было невозможно. А тут... Одолжить деньги не постороннему человеку, а подруге жены, и все равно оговаривать проценты. Дико как-то. Хотя, может быть, это и правильно. Кто его знает...
- Ладно, давай будем пробовать, - сказала Настя, встряхивая волосами и стараясь запомнить напоследок ощущение их длины и тяжести. - Зови свою мастерицу.
Через некоторое время она уже сидела на стуле посреди ванной комнаты, закрытая белым льняным полотенцем, и глядела в большое зеркало на себя и стоящую рядом Оксану, накинувшую поверх изящного летнего костюма голубой в черный горошек нейлоновый халатик.
- Вы из каких соображений хотите подстричься? - спросила Оксана своим глубоким голосом, который в отделанной кафелем ванной казался еще глубже и звучнее. - Вам длина мешает, вы хотите то же самое, только покороче, или что-то принципиально новое?
Вот он, решающий момент. Сейчас еще можно вообще отказаться от стрижки, пока ножницы не щелкнули в первый раз, а можно сказать, что длина мешает, пусть Оксана сделает ее волосы покороче, можно будет носить ту же самую привычную прическу, а через некоторое время они снова отрастут.
Настя зажмурилась и кинулась в ледяную прорубь.
- Я хочу короткую стрижку, я хочу выглядеть по-другому.
Она думала, что вот сейчас Оксана достанет ножницы, отрежет первую прядь, и вместе с ней отрезанными окажутся все пути назад. Тогда уж менять решение будет поздно и можно будет расслабиться, а там будь что будет. Но все оказалось не так просто, как Настя предполагала. Оксана вытащила из сумки каталог причесок и предложила Насте выбрать несколько вариантов.
- А почему несколько? - удивилась она.
- Потому что не каждую выбранную вами модель можно сделать на ваших волосах, - объяснила Оксана. - Вы покажите мне, как вы хотите выглядеть, а я уже буду думать, как это сделать.
Настя занервничала, понимая, что ей как будто насильно дают в руки дополнительное время, в течение которого она еще может изменить решение. Если бы этого времени не было, то сейчас оставалось бы только бояться, но сделать уже ничего нельзя было бы. А так все в ее руках, но ведь она не уверена, что поступает правильно. Нет, что за глупости, ну что она себе напридумывала! Миллионы женщин регулярно меняют прически - и ничего, а она соорудила на пустом месте целую трагедию.
Полистав каталог, Настя показала Оксане четыре модели, которые привлекли ее внимание. Оксана долго рассматривала Настино лицо, то и дело переводя взгляд на снимки в каталоге, и наконец взялась за расческу и ножницы. Настя прикрыла глаза, вид собственной мокрой головы, утыканной какими-то прищепками, не доставлял ей ни малейшего удовольствия. Она погрузилась в мысли о работе, о группе "Би-Би-Си", о Светлане Медведевой и ее безумном поклоннике... И очнулась только тогда, когда дверь ванной распахнулась и ворвался Чистяков с криком:
- Что здесь происходит?!
* * *
- Что ты собираешься ему сказать, когда он позвонит?
- Да господи, Паша, я просто пошлю его к черту, - легкомысленно ответила Ольга Плетнева. - Пусть кого-нибудь другого шантажирует, со мной этот номер не пройдет.
Павел встал и нервно зашагал взад-вперед по комнате. Наступил вечер субботы, они целый день провели в домашних заботах, закупая продукты на неделю вперед, отнесли несколько вещей в химчистку, разобрали то и дело скапливающиеся залежи старых газет и журналов, а теперь ждали звонка шантажиста, который вчера пообещал: "Я позвоню завтра".
- Мне кажется, ты не права, Лелька, - сказал Павел, останавливаясь перед женой. - Ведь ты только вспомни, какую сумму он требует. Двести тысяч долларов! Уверяю тебя, ему и в голову не придет требовать такую сумму у уборщицы или учительницы. Он прекрасно понимает, с кем имеет дело. А поскольку у тебя, что очевидно, таких денег нет, значит, он знает, что ты можешь их где-то взять. Он провоцирует тебя на хищение в твоей же фирме.
Ольга вскинула на Павла озабоченный взгляд.
- Ты думаешь? Думаешь, это затеял кто-то из аудиторов? Официально ничего не накопали во время проверки, но решили, что я все-таки подворовываю?Черт его знает, Паша, вполне возможно. И что ты предлагаешь?
- Я считаю, что надо для начала попробовать узнать, кто это. Кстати, ты не хочешь обратиться за помощью к своему дружку?
- К Роману? - испуганно вскинулась Ольга. - Да что ты! Ни в коем случае. Я же не смогу ему объяснить, почему я не боюсь этого шантажиста и не собираюсь ему платить. Пашенька, я знаю Романа, поверь мне, он не скупердяй, у него широкая натура. Он просто достанет эти деньги, принесет мне и скажет: на, заплати, только не волнуйся больше, дорогая. И что мне тогда делать? Взять у него деньги, положить в карман и знать, что он их у кого-то одолжил и должен будет возвращать с процентами? Нет, нет и нет.
- Ну ладно, ладно, - Павел примирительно взмахнул рукой, - не кипятись. Тогда мы сами его вытащим на свет божий и посмотрим, что это за фрукт. Сделаем мы вот как...
Когда раздался звонок шантажиста, Ольга была во всеоружии.
- У вас ничего не получится, - холодно произнесла она в трубку. - Я вчера все рассказала мужу, так что ваша пленка больше никакой ценности не имеет. Я пообещала мужу, что это больше не повторится, и он мне поверил. И простил меня.
- Это вы кому-нибудь другому расскажите, - фыркнул невидимый абонент.
- А никто другой меня об этом не спрашивает, - отпарировала Ольга. - И не звоните мне больше.
- Ладно, - в голосе шантажиста послышалась откровенная злость, - мы еще посмотрим, простил он вас или нет.
Ольга швырнула трубку и вопросительно посмотрела на Павла.
- Не знаю, Паша, я ничего не поняла. Он как-то слабо отреагировал. Я думала, он будет вопросы задавать, говорить чтонибудь. А он как будто смирился с неудачей.
Павел ласково обнял ее, погладил по голове.
- Лелечка, милая моя, не родился еще на свет шантажист, который бы сразу отступал от своих требований. Если бы от них было так легко отделаться, не существовало бы проблем с шантажом. Поверь мне, он клюнул. Когда у тебя рандеву с Романом?
- Мы на завтра договаривались...
- И чудесно. Завтра и начнем.
Глава 16
Настя открыла глаза и осторожно, чтобы не разбудить Чистякова, повернулась и протянула руку за будильником. Половина шестого. Странно. Вчера они вернулись из гостей за полночь, и, засыпая, она с удовольствием представляла себе, как будет в воскресенье отсыпаться часов до десяти. Или до одиннадцати... Но вот на часах половина шестого, а сна ни в одном глазу. Она перевела взгляд на открытое окно: тихое солнечное утро, в комнату вливается свежий прохладный воздух. Между прочим, а где щенок? Три дня болезни, во время которой у него не было сил даже на то, чтобы скулить по ночам, видимо, привели к тому, что он осознал возможность вести себя тихо и не требовать внимания от спящих хозяев.
Она спустила ноги с дивана и оглядела комнату. Конечно, вот он, мохнатый клубок, мирно дрыхнет на своей подстилке с бурным милицейским прошлым. Настя двигалась достаточно тихо для того, чтобы ее не услышал спящий муж, но для чуткого собачьего уха ее телодвижения, вероятно, сопровождались грохотом и треском, потому что Парень моментально приоткрыл один глаз, потом другой и радостно вскочил на свои короткие толстые лапы. Он уже совсем поправился и, как и положено ребенку, начинал требовать еду, едва проснувшись. Настя приложила палец к губам, что, по ее представлениям, должно было означать просьбу не шуметь, подхватила одной рукой щенка, другой - халат и на цыпочках вышла из комнаты, притворив за собой дверь.
