Но дождь и не думал утихать, ему было глубоко наплевать на Павла, которому предстоит куда-то ехать, где-то стоять и кого-то, вполне возможно, выслеживать. У дождя была своя программа, с жителями города не согласованная, и он, судя по всему, твердо намеревался ее выполнить.
Тяжело вздыхая и заранее поеживаясь, Павел расплатился и вышел на улицу, кляня себя последними словами за то, что оставил плащ в машине. Ему нужно было пройти всего несколько метров, но этого оказалось достаточно, чтобы ощутить всю прелесть сочетания тропического ливня с холодным воздухом. Прелесть, правда, оказалась довольно сомнительной...
Ольга толково объяснила ему дорогу, и Павлу не пришлось плутать в поисках нужного адреса. Перед вторым подъездом четырехподъездного дома стоял внедорожник марки "Лексус" с тонированными стеклами. Со слов Ольги Павел знал, что ее любовник ездит как раз на такой машине. Стало быть, голубки уже в гнездышке. Остановив свою машину метрах в двадцати от "Лексуса", Павел натянул плащ и нырнул в арку между вторым и третьим подъездами. Из арки хорошо просматривались два шестнадцатиэтажных дома напротив. Ну что ж, теперь остается только ждать.
Павел Плетнев терпеливо стоял в продуваемой сквозняком арке, следил за людьми, входящими и выходящими из расположенных на противоположной стороне домов, и думал о том, как же так случилось, что он, уважаемый работник Министерства иностранных дел с хорошим образованием и прекрасным знанием двух иностранных языков, должен мокнуть под проливным дождем и играть в шпионов, выслеживая непонятно кого.
А начиналось все весело и радостно. Тридцать два года назад его мать в роддоме познакомилась и подружилась с женщиной, лежавшей в той же палате и родившей в один день с ней девочку Оленьку. Молодые мамы оказались настолько близки по духу и характеру, что отношения между ними завязались быстро и накрепко. Их мужья тоже нашли друг у друга много общего, и не прошло и нескольких месяцев, как обе семьи сдружились так прочно - водой не разольешь. Родители Ольги даже квартиру поменяли, чтобы жить поближе и чтобы мамочкам удобно было гулять вместе, толкая перед собой колясочки с младенцами-ровесниками. Нечего и говорить о том, что день рождения детей тоже справлялся обеими семьями вместе.
Сколько Павел себя помнил, рядом с ним всегда была Оля. И он точно знал, что она была рядом, даже когда он себя еще не помнил. Она была всегда, вот сколько он живет на свете - столько она и была. Они ходили в один детский садик, потом в одну школу, сидели за одной партой, вместе убегали по утрам на уроки (Павел обязательно заходил за своей сестрой-подружкой) и вместе возвращались. Вместе решали задачки и готовились к контрольным, зубрили наизусть стихи Пушкина и Некрасова и английскую грамматику. Вместе обсуждали девочек, которые нравились Павлику, и мальчиков, которые оказывали знаки внимания Оле. Вместе ездили в пионерские лагеря и на экскурсии в Ленинград или по Золотому кольцу.
Правда, после окончания школы пути их разошлись, Павел поступил в Институт международных отношений, Оля - в Плехановский, он хотел стать дипломатом, она больше интересовалась финансами и бухгалтерией. Но они продолжали жить в соседних домах, и, если не виделись хотя бы три дня подряд, оба начинали чувствовать, что им чего-то не хватает. Они были очень дружны и за двадцать лет привыкли быть вместе. Павел активно ухаживал за девушками, но ни одной не удалось перейти из разряда подружек в разряд невест, жениться он не хотел ни за что.
- Столько красивых женщин вокруг, - доверительно говорил он Ольге, столько радости они могут мне доставить, почему я должен запирать себя в клетке? Я еще не нагулялся. Вот годам к тридцати, бог даст, я созрею для полноценного брака.
Ольга же, напротив, страстно хотела как можно скорее выйти замуж, ей казалось, что тем самым она приобретет статус полноценной взрослой женщины, жены и матери, которую все будут уважать и с которой все будут считаться. В девятнадцать лет она поспешно вышла замуж за однокурсника, но уже через два года столь же поспешно из этого семейного состояния выскочила. Оказалось, что и ей скучно было принадлежать одному и тому же мужчине, тем более что природа наделила ее внешней привлекательностью и недостатка в поклонниках у Ольги не было.
- Мы с тобой за двадцать лет стали совершенно одинаковыми, - смеясь, говорила она Павлу.
- Нет, Лелька. - возражал тот, - мы с тобой изначально были одинаковыми, поэтому и прожили в мире и согласии целых двадцать лет. Не зря же мы родились в один день при одном и том же расположении планет.
Единственной бедой было то, что за два года брака у Ольги случились две трубные беременности, и иметь детей она больше нс могла.
Когда им исполнилось по двадцать четыре года, у Павла появилась реальная перспектива уехать на работу в советское консульство в Милане. Но ему откровенно дали понять, что никакое блестящее знание иностранных языков и никакие отменные характеристики не перекроют того факта, что он не женат. Холостых мужчин (впрочем, как и незамужних женщин) на работу за рубеж не посылали.
Шел девяносто первый год, и проблема валюты стояла в стране не менее остро, чем проблема дефицита. Возможность уехать в цивилизованную Италию, пожить несколько лет в хороших условиях и заработать деньги, которые позволят потом нормально существовать в России, упускать было бы верхом идиотизма. И Павел прибежал с этой проблемой, разумеется, к Ольге, ибо всю сознательную жизнь поступал именно так.
- Мы ничем не рискуем, как только вернемся домой - немедленно разведемся, - убеждал он ее. - Конечно, пока мы будем в Италии, нам будет трудновато устраивать свою личную жизнь, там все под жестким контролем, но вдвоем мы что-нибудь придумаем. А, Лелька?
Ольге такое предложение сначала показалось чудовищным, но, поразмышляв несколько дней, она нашла в идее Павла массу положительных сторон. Во-первых, она обретет столь желанный статус замужней дамы, без которого она сама себе казалась ущербной. Во-вторых, она уедет на несколько лет из этой нищей грязной страны в прекрасную солнечную Италию. В-третьих, она заработает деньги, что тоже немаловажно. В-четвертых, она на какое-то время оторвется от своей матери, отношения с которой в последнее время несколько напряглись, ибо мать считала, что Ольга ведет слишком легкомысленный образ жизни и слишком часто меняет любовников. Кстати, и замужество пойдет на пользу решения этой же проблемы. А уж после возвращения из-за границы у Ольги будет достаточно денег, чтобы купить квартиру и полностью отделиться от матери, которая больше не сможет контролировать ее личную жизнь. Ну и последним по счету, но не по значимости было соображение о том, что Пашка - ее самый близкий друг, фактически ее брат-близнец, и просто грех не помочь ему, если это в ее силах.
К вящей радости своих родителей, они подали заявление и поженились. И как нельзя более вовремя! После распада СССР в конце девяносто первого года новая страна Россия стала активно формировать новый дипломатический корпус, и на волне этих кадровых перемен супруги Плетневы уже весной девяносто второго оказались в вожделенной Италии.
Устраивать свою личную жизнь вне рамок семейной жизни оказалось совсем несложно, если умело покрывать друг друга. Из загранкомандировки Плетневы вернулись, имея достаточно денег на покупку квартиры и машины (с учетом, конечно, помощи обоих родительских пар). Они с удовольствием покупали мебель и обустраивали свое жилье, совершенно забыв о намерении развестись. Через некоторое время Павел завел очередной роман с молоденькой сотрудницей МИДа, и Ольга тут же предложила:
- Паша, если ты хочешь на ней жениться - нет проблем. Разведемся хоть завтра.
Павел вытаращил на нее глаза.
- Я?! Разводиться?! Да ты с ума сошла! Ни в коем случае. Как только я разведусь, мне кислород перекроют. Каждая моя возлюбленная будет немедленно беременеть и требовать, чтобы я как честный человек на ней женился. Даже если она окажется замужем, всегда остается опасность, что в один прекрасный день она заявит мне: дескать, любимый, я ушла от мужа и хочу теперь быть только с тобой. Мне это надо? Я же не смогу ей объяснить, что я-то не хочу быть только с ней, потому что мне любая женщина надоедает максимум через год. Кроме тебя, конечно. Что я могу сделать, если я так устроен?
Ольга была "устроена" почти так же. Она готова была поддерживать отношения с мужчиной только при условии, что не будет с ним вместе жить. Встречаться три-четыре раза в неделю, приятно проводить время, ужинать в ресторане, заниматься любовью - и на этом все, никаких обязательств, никакого быта, никаких чужих родственников, которым нужно оказывать внимание и с которыми нужно считаться. Пашкины мать и отец - совсем другое дело, они все одна семья, но чужие родители, братья с сестрами, дядюшки с тетушками и внучатыми племянниками, и каждый со своими причудами, претензиями и требованиями - нет уж, увольте, это не для нее. Однако для того, чтобы очередной возлюбленный не впал в соблазн сделать ей брачное предложение, Ольге необходимо было официально считаться замужней женщиной. Опыт показал, что если замужняя дама отказывается развестись с мужем, чтобы упасть в объятия любовника, это воспринимается спокойно и даже одобрительно, в то время как если свободная от семейных уз женщина почему-то отказывается выходить замуж, ее начинают считать странной, дефективной, а то и сумасшедшей. Во всяком случае, с такой женщиной явно не все в порядке. А Ольга Плетнева совсем не хотела, чтобы о ней так думали.
