– Боишься? – хохотнул Этьен, наблюдая за тем, как она опасливо пробует воду большим пальцем ноги.
Вместо ответа девчонка показала ему язык и бросилась в воду. Наконец-то справившись с непослушной одеждой, Этьен присоединился к своей новой компании – вода, еще не успевшая как следует прогреться, поначалу сводила конечности и заставляла выбивать дробь зубами, но уже скоро он чувствовал себя в ней словно рыба. Они ныряли то с берега то с пригорка, окатывая друг друга мириадами брызг, или соревновуясь, кто продержится под водой как можно дольше; лежали на спине, движимые лишь течением или подкидывали визжащую от восторга малышню ввысь, сцепив руки в замок.
Наконец донельзя уставшие, но довольные до ушей, Этьен и Катрин выгнали из воды мелочь и вышли на берег сами, без сил рухнув на землю. Лежа на спине и наблюдая за проплывающими в небе пушистыми облаками, они ленились даже разговаривать, лишь иногда указывая пальцем на какое-нибудь проплывавшее в небе облачко, что формой напоминало зверя или человека. «Какой хороший день», – подумал Этьен, вдыхая мокрый воздух, как вдруг услышал несколько встревоженных криков.
Дети прекратили свои игры, и теперь сбившись в кучку, указывали пальцами на кусты, растущие у воды – приглядевшись, Этьен увидал какую-то продолговатую корягу, облепленную грязью, илом и водорослями. Но не успел он и моргнуть глазом, как то, что он поначалу принял за бревно, пошевелилось, издав протяжный хрип.
– Ой! – пискнула Катрин, путаясь в платье. – Это накер? Или рыболюдь? Или...
Не успев даже накинуть рубаху, Этьен на миг замешкался; признаться, первой мыслью его было бежать куда подальше – но он тут же пристыдил сам себя. Какой же он будущий рыцарь, если первым бросится наутек, вот так просто оставив беззащитных людей, что доверились ему как взрослому воину? Нет, пускай там даже оборотень или цверг – без боя чудище никого из них не сцапает.
Громко сглотнув, Этьен подобрал с земли ножны, собрался с духом – стараясь унять дрожащие коленки – оглянулся на Катрин, что смотрела на него во все глаза, подошел поближе и… с облегчением выдохнул, увидев, что в воде на деле было никакое не чудовище и даже не зверь, а простой человек, что лежал на обломке дерева, обхватив его руками. Незнакомец чуть пошевелился, попытавшись приподняться, и тут же рухнул прямо в мелководье лицом вниз, подняв тучу брызг.
– Помоги его вытащить!
Вдвоем с Катрин они кое-как вытащили мужчину на берег, где Этьен сумел разглядеть утопленника – признаться выглядел он на редкость паршиво. И так уродливый внешне – нос его был настолько сплюснут, что напоминал пятак, кривые длинные зубы торчали в разные стороны, а широкий плоский лоб почти закрывал глаза – походил он скорее на покойника, чем на живого: кожа его была бледна, словно воск, от одежды остались жалкие лохмотья, несколько ногтей были изломаны или вырваны с мясом – на левой руке, так как правая кисть представляла собой жалкую культю – а по всему телу виднелись рваные раны, походившие на укусы.
– Мамочки... Он мертв? – прошептала девочка на ухо Этьену.
Этьен уже хотел бы сказать «Да», как мужчина вдруг закашлялся – заставив их отпрыгнуть от него едва ли не на несколько локтей – и, повернув голову, излил на землю поток воды. Он сделал это два или три раза, напоследок отхаркнув длинную водоросль, а после приоткрыл глаза, невидящим взором глянул сквозь Этьена и попытался было что-то сказать, но через мгновение вновь потерял сознание.
– Беги в лагерь и приведи кого-нибудь! – произнес Этьен. – Только живей! Я присмотрю за ним.
Девочка несколько раз открыла и закрыла рот, но потом коротко кивнула, собрала в охапку малышей и исчезла на пригорке. Все то время, что отсутствовала Катрин, Этьен то и дело прислушивался к свистящему дыханию несчастного, боясь, как бы он не умер прямо у него на руках. Но к счастью вскоре он увидал фигурку девочки, которую сопровождали несколько солдат – едва увидав утопленника, они едва ли не бегом спустились вниз, без лишних разговоров взвалили его на плечи и потащили несчастного в лагерь.
Спустя время Этьен уже сидел на бревне около шатра лекарей, где те хлопотали над раненым. Катрин, в спешке попрощавшись, вместе с братьями поспешила вернуться к родителям, а солдаты ушли докладывать о нежданной находке Раймунду. Увидав своего господина, что шел к шатру в сопровождении охраны и магистра Гаспарда, Этьен вскочил на ноги и вытянулся по струнке – но в ответ не заслужил даже кивка, и через мгновение мужчины уже скрылись за пологом. «Эх, опять сковородки да кастрюли драить... а то и ночные горшки», – уныло подумал мальчик, усевшись обратно и вспоминая стертые до крови пальцы. Солнце уже перевалило за зенит, когда Раймунд и магистр вышли наружу вместе с одним из лекарей.
– Он выживет? – спросил Раймунд.
– Кто ж его знает, – прямодушно ответил медик, пожав плечами. – Я не провидец и не гадалка. Бедняга выглядит так, будто его звери терзали – укусы вроде волчьи, но судя по размерам клыков псины должны быть с теленка. Раны мы промыли и зашили, руку прижгли, но если начнет гнить – придется резать. А там уж решать богам.
– Звери, говоришь... Магистр, я боюсь, что подозрения одного из ваших людей могут подтвердиться. Это?..
– Сложно сказать наверняка, – протянул Гаспард и почесал подбородок, – но предосторожность не помешает. На всякий случай я отправлю весть в орден и попрошу прислать нам еще братьев.
– Хорошо, – кивнул Раймунд и вновь обратился к медику. – Благодарю, Норрис, я не сомневаюсь, что вы и ваше коллеги сделаете все, что от вас зависит, дабы поднять раненого на ноги.
Ничего не ответив, лекарь смущенно пожал плечами и ушел назад в шатер; Гаспард тоже откланялся, видимо, спеша отправить донесение и вот Этьен остался наедине с Раймундом – если, конечно, не считать несколько телохранителей, что стояли чуть поодаль. Некоторое время Раймунд еще смотрел вдаль, о чем-то размышляя, а потом повернулся к Этьену и смерил своего оруженосца долгим взглядом.
– Если мне не изменяет память, я запрещал тебе покидать лагерь без моего ведома. Так?
– Да, – Этьен поднялся на ноги и покорно склонил голову, надеясь, что его наказание будет не слишком суровым.
– И уж поверь – этот приказ я отдал не для того, чтобы держать тебя при себе точно собачку, что обязана выполнить любую мою прихоть, а ради твоей же безопасности. Времена сейчас неспокойные, и помимо различных тварей, что заполонили земли, у нас полно врагов и среди сторонников Моро – знаешь, что бы они с тобой сделали, попади ты им в руки?
