И я любила его за это.
Я тоже его любила.
Его большой палец прошёлся по моей щеке, и я поняла, что он был мокрый. Он поймал слезу, которая скатилась по моей щеке. О Господи! Я плакала во время секса! Он на самом деле сломал меня.
Но вместо того, чтобы испытывать стыд, я была переполнена радостью. Уайетт любил меня.
— Я тоже люблю тебя, — прошептала я ему, с трудом произнося слова из-за комка в горле. — Мне кажется, это продолжается уже некоторое время.
— Хорошо, — сказал он, ослепив меня улыбкой, которая заставила моё сердце перевернуться у меня в груди. И затем он начал двигаться. И уже не останавливался.
Мы стали одним целым, потные, переплетённые. Мы оба тяжело и отчаянно дышали и были напряжены от желания. Он подтолкнул меня к самому краю, отправив меня в головокружительный, ослепительный водоворот удивительного ощущения. А затем последовал за мной, прорычав моё имя и ещё одно "Я тебя люблю" так, что я знала, что я никогда уже не буду прежней. Этот момент изменил меня отныне и вовеки веков, аминь.
Его голова упала мне на грудь в область сердца, пока мы приходили в себя после оргазмов, которые изменили наши жизни, и которые мы ждали пять лет.
— Я знал, что это будет классно, — прогремели его слова.
Я засмеялась, но мой смех был задыхающимся и слабым, как и всё моё тело.
— Вопрос в том, любил бы ты меня сейчас, если бы я не была так хороша в сексе.
Он приподнял голову и улыбнулся мне.
— А кто сказал, что ты в нём хороша?
Я хлопнула его по руке и посмотрела на него.
Устроившись сбоку от меня, он положил свою руку мне под голову, и притянул меня к себе.
— Кайа, конечно же, я бы любил тебя, если бы ты не была хороша в сексе. Я бы заставил тебя тренироваться. Ну, чтобы ты стала лучше. Не хочу, чтобы ты где-то отставала. Такой вот я добрый, — он провёл пальцами по моему животу, что подействовало на меня гипнотически и успокаивающе. — Теперь, когда я об этом думаю, мне кажется, ты могла бы кое-что исправить. Нам следует, вероятно, посвятить этому много времени. Благодаря практике можно достигнуть совершенства.
Я открыла рот, чтобы сказать что-то насчёт его воздержания до конца жизни, но мои мысли прервал звон, донёсшийся с кухни.
— Что это?
— Киш! — он так быстро подскочил, что моя голова ударилась об подушки.
Он выпрыгнул из кровати абсолютно голый, и я получила огромное удовольствие, наблюдая за тем, как он пронёсся через всю комнату так, что я могла прекрасно видеть его мускулистый голый зад.
— Не двигайся! — крикнул он мне.
Мой пот начал остывать, поэтому я скользнула под одеяло и натянула его до самого подбородка. Через пять минут я всё ещё не двигалась. Вместо этого я улыбалась, а мои пальцы чертили круги на одеяле.
Я согласилась на свидание с Уайеттом, но на самом деле я получила секс, любовь и отношения. Серьёзные отношения.
Я не могла бы чувствовать себя более счастливой.
Когда он вернулся, неся две тарелки, которые божественно пахли и выглядели как бесценные произведения искусства, я решила, что это и есть то, что называют "добиться успеха", когда ты достигаешь всех своих целей и ожиданий. Именно так выглядело исполнение мечты.
Я так долго была одержима карьерой, продвижением на следующий уровень и зарабатыванием себе имени, что даже не заметила, чего была лишена в жизни. Да, моя карьера была мне важна. И да, я собиралась продолжать усердно трудиться, чтобы получить то, что я хочу. Но сама жизнь заключалась именно в этом — в отношениях. И их надо было выстраивать правильно.
Что касалось моей карьеры, я была в одном шаге от моей цели, но без Уайетта я была бы одинокой и зацикленной на прошлом. Я бы существовала, но внутри я была бы пустой.
Уайетт заполнил множество пустующих мест во мне, поэтому, если честно, мне даже было сложно осознать, насколько цельной я себя чувствовала. И может быть, я впервые за всю свою жизнь чувствовала, что моя карьера не была сияющей звездой всей моей жизни и, может быть, мне было нужно что-то большее, чем просто кулинария.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Похоже, что именно так и считал Уайетт.
Но я также знала, что один человек не может удовлетворить все мои эмоциональные, физические и духовные потребности. Я знала, что мне нужно много работать, чтобы почувствовать себя цельной. Но я знала, что Уайетт был хорошим началом для этого. И он мог бы хорошо меня поддержать в то время, пока я преодолевала остальную часть болота и справлялась со своими проблемами.
Это были не просто новые отношения. Это было новое начало. И когда Уайетт был со мной, я наконец-то поверила в то, что я могу начать заново. Я знала, что мы сможем быть вместе и взять от жизни всё, что хотим.
Он лёг рядом со мной и тоже зарылся под одеяло. Я посетовала на то, что больше не могу видеть его тело, но поскольку киш был таким горячим, что от него шёл пар, я решила, что если наши тела будут раскрыты, эта игра может стать слишком опасной.
Я взяла у него огромную тарелку с едой.
— Хорошо, что я умираю от голода, — сказала я ему.
Он поиграл бровями.
— Думаю, мы нагуляли очень хороший аппетит.
— Ты прав.
Я поставила тарелку себе на колени, её горячее дно нагрело мои ноги сквозь одеяло. Мне нравилось это тепло, и киш был именно такой как надо. Лёгкий и пышный, с большим количеством овощей и бекона. Похоже, Уайетт не врал. Он знал, как приготовить великолепный киш.
Попробовав его, я улыбнулась и поняла, что мне не следовало удивляться. Этот мужчина на самом деле мог преуспеть в том, что задумал. Хотя киш был странным выбором для фирменного блюда. Я ожидала, что он выберет рёбрышки или бёф бургиньон8. Вместо этого он выбрал киш. И он был восхитительным.
Просто потрясающим.
— Ням.
Он подтолкнул меня локтем.
— Я же говорил.
— Ммм, — я согласилась с ним, откусив очередной кусочек этой вкуснятины. — Может быть, завтра ты приготовишь мне кассероль9? Чтобы у меня сложилось полное впечатление о твоём стиле.
Его раскатистый смех наполнил комнату, он наклонился и укусил моё голое плечо.
— Может быть, это ты должна приготовить что-нибудь для меня завтра, — предложил он.
— Ты уже оценил то, как я готовлю, — напомнила я ему. — Я, по крайней мере, не кричу на тебя через всю кухню.
— Я никогда не кричал на тебя.
— Ммм, иногда ты это делаешь.
— Может быть, я и повышаю голос, но не из-за того, что сержусь.
Я приподняла одну бровь.
— Из-за чего тогда?
— Сексуальное неудовлетворение?
Покачав головой, я снова засмеялась.
— Это значит, что теперь ты будешь спокоен как удав?
Он втянул нижнюю губу и задумался.
— Может быть, — нехотя согласился он. — Если буду удовлетворён.
Я уже подумала о том, чтобы назвать всё это чушью, но мне слишком нравилось над ним смеяться.
— Отлично, — вздохнула я. — Это значит, что "Лилу" разорится только потому, что у Уайетта наконец-то появился регулярный секс.
— Вообще-то, если бы мне пришлось выбирать, я точно выбрал бы секс.
— Мне это уже неважно, — засмеялась я. — Я всё равно надолго не задержусь.
Как только эти слова вылетели у меня изо рта, я хотела засунуть их назад. Стоп, стоп! Звенело у меня в голове, но было уже слишком поздно.
Я уже сказала глупость.
И Уайетт тут же уцепился за неё.
Он опустил свою тарелку и медленно повернулся ко мне. Его лицо уже не было весёлым, а в его глазах поднимался шторм, которого, как я знала, мне следовало опасаться.
— Что это значит? — требовательно произнёс он.
Я откусила киш и, оценив соотношение бекона и грибов, одобрительно пробормотала:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Он такой классный, шеф. Я с трудом могу в это поверить.
— Не заговаривай мне зубы, Свифт. Выкладывай.
— Киш?
— Правду, чёрт побери.
Мой желудок скрутило от нервов, мне стало жарко, кожа моя зудела и как будто бы натянулась. Неужели я опять должна была всё разрушить? Неужели моя невезучесть снова была в деле?
