Волна беззаботного веселья завладела даже скептиками и теми, кто не рад наступающим дням безделья. Она расползлась по улицам танцами разодетых девиц под ритм барабанов и бубнов. Небо раскрасилось цветным дымом — повсюду разожгли костры и тысячи факелов. Ночь сегодня не наступит.
На торжественный ужин во дворец нас, конечно же, не пригласили. Пропажу принцессы не афишировали и её возвращение на публику не воспринималось как что-то необычное. Присутствие рядовых сыщиков в таком случае будет попросту неуместным и вызовет ненужные вопросы. Я не огорчилась, всё равно завтра возвращаюсь домой. Шахди уже доказала, на что способна. Теперь у меня нет ни дня на раздумья, изгнать её нужно в самое ближайшее время.
Стоило только подумать, как сердце кольнуло протестом. Уже сегодня я должна попрощаться с Мирхааном…
Пусть халиф забыл об истинных героях дня, без честно заслуженного праздника мы не остались. Знакомой дорогой Эзра повёл нас в чайхану своего дяди Иеремии. Нам был обещан самый тёплый приём, и не смотря на весь скепсис Искандера, он действительно оказался таковым.
Дворик чайханы преобразился. Все столики сдвинули вокруг фонтана большим квадратом, на котором не осталось ни клочка пустого места — всё заставлено тарелками, блюдами, горшочками и сковородками с едой, кувшинами с прохладительными соками и чайничками с мятным чаем, а так же вазочками с цветами и масляными лампами, призванными рассеять полумрак надвигающегося вечера.
Атмосферу задавали два пацанёнка, исполняющие роль музыкантов. Один играл на уде, второй на трещотках. Оба фальшивили и откровенно не попадали в ритм, но не вызывали абсолютно никаких нареканий со стороны слушателей.
Среди пугающего множества собравшихся здесь гостей не отыскалось ни одного человека.
— Одни гули? — я негромко поинтересовалась у Эзры.
— Друзья дяди и наши дальние родственники, — беспечно улыбнулся он и с порога принялся просвещать, кто есть кто: — Вон та милая дама с длинными рыжими волосами и двумя девочками-близняшками — Саломея аль-Мури, жена племянника жены Ариэля аль-Фат из рода Ратташ, родного брата дяди Иеремии. Её дочек зовут Зельда и Нооми. Зельда в синем платьице, не перепутай, чтобы не обидеть. Мужчина, подавший ей вилку, господин Саннэ…
Он помнил их всех! Всю огромную и дружную клыкастую семью! Мы с Искандером не шибко вписывались в местный колорит, но чего у гулей не отнять, так это гостеприимства вне зависимости от расы. Нас — иномирянку и человека с фамилией ар-Хан — приняли как родных. Конечно же, далеко не последнюю роль здесь сыграло личное покровительство дяди Иеремии.
Меня едва ли не силой усадили на скамью рядом с Искандером с одной стороны и двумя миловидными девицами, ещё не успевшими получить свои руны, с другой. Эзра занял место возле дяди Иеремии, никому не оставляя сомнений, кто унаследует чайхану и дом над ней. К всеобщему сожалению, его сестра, Роза, не смогла приехать из Мариба.
Разговоры велись обо всём подряд, эмоциональные, с выразительной жестикуляцией и чисто восточным колоритом. Поначалу я немного растерялась, но потом перестала вслушиваться и позволила себе расслабиться. Гуляем!
Где-то между сменами одних блюд на другие дядя Иеремия громогласно обратился к разомлевшему от сытной еды Эзре:
— Ну-с, племянничек, поведай нам, какое-такое важное государственное дело лишило покоя тебя и доставило неудобства мне?
— Приготовьтесь же слушать!
Вооружённый неуёмной фантазией, Эзра встал с места и в лучших традициях известных выдумщиков принялся рассказывать героическую полуправду. В ней он, его храбрая напарница-иномирянка и коварный родственник Великого Визиря разыскивали очень знатную особу, приближённую к самому халифу. В истории, так похожей на красочный боевик, фигурировали разъярённые лимийцы, горящий Бади-Зелаль, Провинции, кошмарный Лес Духов, чародейка Махира, гули-староверы и, конечно же, смертельная опасность на каждом шагу. Никаких имён, никаких подтверждающих фактов, но половина присутствующих верила ему за милую душу!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Готова поклясться — рассказ бравого сыщика стал подлинным украшением вечера. Ещё долго о нём будут вспоминать, слагая стихи и пересказывая из уст в уста, пока Эзра не станет легендой… А потом дядя Иеремия вынес сладкие блюда.
Уловив подходящий момент, я выскользнула на окутанную мистическим полумраком террасу заднего дворика. Одинокий факел у дверей безбожно чадил на последнем издыхании, ему не хватало сил развеять опустившуюся на город ночь. Здесь никого не было, и я смогла вздохнуть свободнее.
Торжества во дворце халифа подошли к кульминации. В небе над Кадингиром взорвались сотни фейерверков традиционных голубых и синих оттенков. Люди на улицах радостно закричали и захлопали в ладоши.
Облокотившись на металлические перила ограды, я подставила разгорячённое лицо прохладному воздуху и закрыла глаза. В душе царил покой, почти эйфория. Не хотелось никуда уходить, даже шевелиться, чтобы не вспугнуть хрупкое умиротворение. Трудно поверить, что уже завтра я навсегда попрощаюсь с Кадингиром ради безликого будущего, вечно зацикленной на себе тёти Гали и мудака Алекса? Не лучше ли выбрать неизвестность новой жизни?
— Ох, Лена, Лена…
Уткнувшись лицом в ладони, покачала головой. Откуда взялись такие мысли? Я ведь уже всё решила.
Звуки проникновенной песни в исполнении сестёр Зельды и Нооми заглушили шаги за моей спиной, но я почувствовала, что уже не одна. Знакомая нотка бархатной розы подсказала, кто нарушил моё уединение.
— Тоже захотелось покоя?
Я повернулась и с любопытством посмотрела на Искандера.
— Не особо жалую большие компании. Все такие разряженные, радостные… Непривычно. — Ар-Хан подошёл ближе и встал рядом. Почувствовав исходившее от его тела тепло, я прерывисто выдохнула. Как же он хорош!
— Всё равно тут лучше, чем во дворце халифа, согласись.
— Только потому, что здесь нет моего дяди. Он не умеет расслабляться и своим постным лицом напрочь убивает всё веселье. Сегодня мы, кстати, говорили о тебе.
— Что-нибудь хорошее?
Искандер пожал плечом. Великий Визирь странная фигура, жизни не хватит, чтобы разгадать его.
— Мне начинать пугаться? — я нахмурилась в притворном волнении.
— Дядя просто беспокоится обо мне.
— Из-за проклятия?
Я сняла перчатку с его руки, прикоснулась к искрящимся рунам и переплела наши пальцы. Этот жест казался таким естественным, правильным. Искандер сжал мою ладонь в ответ и легонько коснулся губами костяшек пальцев.
— Нет. Должно же быть хоть что-то в Мирхаане, о чём не знает Великий Визирь? Между прочим, это твоё, — он достал из кармана голубой бриллиант Шахди, спрятал его в маленький бархатный мешочек и протянул мне. — Я ведь обещал, что отдам его.
— Не бесплатно, — припомнила точные слова.
— Не паникуй, многого не попрошу. Просто… Какое бы решение ты не приняла, не жалей о нём, Балкис.
— Почему ты всё время зовёшь меня Балкис? Это какое-то прозвище? Что оно означает?
— Так звали царицу Сабы, жену царя Сулеймана, самую красивую и мудрую женщину из всех, ходивших по земле. Ты напомнила мне её с первого взгляда.
— Сразу, как застукал меня на своей кухне? Не верю, так не бывает! Лично я сочла тебя нахальным домушником.
— Домушником? — ар-Хан наклонился ко мне. Наши лица оказались в какой-то паре сантиметров друг от друга, отчего огоньки в моей груди вспыхнули пламенем. — Я, вообще-то, находился в своём собственном риаде.
— Я этого не знала, но согласись, на хозяина ты не походил. Скажи правду.
— Правду? Ладно, сначала я принял тебя за сумасшедшую, — усмехнулся он, но тут же исправился: — Очень смелую сумасшедшую.
Он смотрел на меня так, будто пытается запомнить каждую чёрточку лица на веки вечные. Под взглядом его чёрных глаз ощущение реальности растворялось, звуки вокруг исчезали, стремительно теряясь в биении сердца. Здесь и сейчас были только мы вдвоём. Увлекаемая манящей бездной, я больше ни о чём не могла думать, только чувствовать и изумляться, с какой лёгкостью желание побеждает здравый смысл.
