— А ты? — спросила она. — Тебе тут нравится, Эдвард?
— Да, — снова улыбнулся он.
— Вот видишь? — мягко произнесла она. — Все-таки я была права, верно?
Эдвард не очень понял, что она имеет в виду, но ему показалось, что он понял.
— Да, — ответил он. — Ты была совершенно права.
Юнис тепло улыбнулась ему.
Глава 18
К середине следующего дня Анджелина пришла в полное отчаяние, причем далеко не по одной причине.
Наименее важное — о, самое неважное! — это то, что она серьезно недооценила свои чувства к графу Хейворду после того, как отвергла его брачное предложение. В тот момент она на него сильно сердилась и испытывала огромное разочарование, поэтому, конечно, убедила себя, что вовсе его не любит, что просто обожает все происходящее во время сезона и внимание многочисленных джентльменов. Она даже сумела убедить себя, что вот-вот влюбится в кого-нибудь из них.
Все это, разумеется, полная чушь. Она полюбила лорда Хейворда с первого взгляда, и любовь эта никуда не делась. Его необходимо разлюбить, но пока у нее ничего не получалось. И вчерашний день ничем ей не помог. Почему он не поспешил на выручку к мисс Годдар, хотя она, Анджелина, не сомневалась, что он пойдет? Почему вместо этого настоял на том, чтобы помочь ей вытряхнуть из туфли несуществующий камешек? И почему потом они не остались вместе со всеми? Зачем он ее поцеловал? И почему она это позволила? Почему вчера вечером они танцевали вальс на террасе, а не в гостиной? Уже одно это было бы достаточно плохо, но на террасе получилось и вовсе гибельно. Никогда Анджелина не чувствовала себя такой безумно счастливой, как во время этого вальса, и никогда не погружалась в такое глубокое отчаяние, как в то, в которое рухнула, снова придя в себя.
Потому что потом он танцевал с мисс Годдар, и это опять был вальс (все очень хотели танцевать вальс), и они все время разговаривали, глядя друг другу в глаза. Мисс Годдар просто светилась от счастья, а глаза лорда Хейворда тепло улыбались, хотя лицо оставалось спокойным.
О, они просто предназначены друг другу. В этом Анджелина не сомневалась — и, конечно же, это видят и его мать, и сестры, и бабушка. И сама она не может негодовать, потому что мисс Годдар ей очень нравится и она искренне желает ей счастья.
Почему, вместо того чтобы учить ее поэзии, и драме, и шитью с вышиванием, гувернантки не преподали ей самый главный урок — не объяснили, что, когда она выйдет из классной комнаты, жизнь станет по-настоящему сложной?
Но у нее имелась и вторая, куда более веская причина для отчаяния. Ведь она поклялась себе, что соединит мисс Годдар и графа Хейворда. Она зашла настолько далеко, что рассказала о своем плане мисс Годдар, чтобы та помогла ей осуществить это их общее «жить долго и счастливо». И мисс Годдар согласилась. А это значит, что она хочет графа Хейворда. Любит его.
Анджелина была так за нее счастлива, что спустилась вниз еще на одну ступеньку лестницы отчаяния.
А ответ может быть только один — удвоить усилия. Хотя все получается совсем не так хорошо, как она предполагала. Ну вообще-то не все. Господи, она сумела устроить так, чтобы и мисс Годдар, и лорда Уиндроу пригласили сюда только для того, чтобы обнаружить — лорд Хейворд ничуть не тревожится по поводу внимания, которое лорд Уиндроу оказывает его любимой женщине. Все это так удручает!
Утром Анджелина поехала на верховую прогулку с остальными гостями. Но мисс Годдар к ним не присоединилась, поэтому не было никакой возможности что-нибудь сделать. Какое-то время Анджелина ехала между лордом Уиндроу и Трешемом, говорившими о рыбалке, на которую собирались пойти после завтрака с несколькими другими гостями. Лорд Уиндроу также упомянул о том, что сегодня день рождения у его матери, так что позднее ему непременно придется поехать домой, чтобы пообедать с ней и переночевать, а вернется он завтра.
— Разве она не может приехать сюда? — спросила Анджелина. — Я уверена, кузина Розали будет просто счастлива, а мы все устроим для нее замечательный праздник.
Вероятно, не совсем правильно приглашать кого-то в дом Розали, не посоветовавшись с ней, тем более чтобы отпраздновать день рождения, но Анджелина не сомневалась — кузина не рассердится.
— Увы, — ответил лорд Уиндроу, — моя мать не отличается крепким здоровьем и ведет своего рода отшельническую жизнь. Если я хочу увидеться с ней в ее день рождения, мне придется поехать домой.
— Уехав, ты нарушишь соотношение мужчин и женщин за столом, — заметил Трешем, — и Розали придет в ужас. Такие вещи многое значат для дам.
— Я далек от подобной низости. — Лорд Уиндроу улыбнулся Анджелине. — Придется придумать какое-нибудь решение. Скажите, леди Анджелина, существует ли в природе хоть один цвет, не представленный на вашей великолепной шляпке? Будет очень жаль, если он существует. Наверное, страдает сейчас в одиночестве на цветовой палитре, отвергнутый и удрученный.
Трешем зашелся смехом.
— Если такой цвет существует, — засмеялась и Анджелина, — пусть появится тут в виде пера или ленты, и я добавлю его к остальным.
— Ах, — закатил глаза лорд Уиндроу, — разве можно улучшить совершенство?
Анджелина, как всегда, с удовольствием покаталась верхом. Обратно она возвращалась с Фердинандом, и он удар за ударом описал ей боксерский матч, ради которого они с приятелями неделю назад ездили куда-то за двадцать миль от Лондона. Только через пятнадцать раундов чемпион нокаутировал своего соперника, и к тому времени лица обоих напоминали отбивную из сырого мяса. Это был самый лучший, самый захватывающий матч, таких он не видел тысячу лет! Анджелина бранила его за то, что он туда ездил, и умоляла не пропустить в рассказе ни одной подробности.
— Но не вздумай сам так драться, Ферди, — сказала она. — Пожалей мои нервы!
Но на самом деле утро прошло впустую, потому что, разумеется, почти все мужчины после завтрака пошли на рыбалку и вернулись только к позднему ленчу. Вот уже и второй день домашнего приема перевалил на вторую половину, и лорд Уиндроу действительно намеревался уехать в Нортон-Парк, чтобы повидаться со своей матерью в день ее рождения — он снова заговорил об этом за столом. Значит, ее кампания должна продолжаться без него, решила Анджелина, по крайней мере, до завтра. Впрочем, не сказать, что она добилась больших успехов с ним.
Очевидно, сватовство вовсе не такое простое дело, как ей казалось.
Однако после ленча случилось кое-что, здорово поднявшее ей настроение. Мисс Годдар взяла ее под руку, словно хотела перейти в гостиную, где обе мисс Брайден усаживались за фортепиано, чтобы сыграть дуэтом, а гости собирались их слушать. Вместо этого мисс Годдар отвела Анджелину в оранжерею, где они и устроились на скамье кованого железа, стоявшей среди растений в горшках.
