– Неужели он помогает нам только потому, что верит в Колоду и замысел Творца в отношении Джокеров? – вслух задался вопросом Эйран, все еще продолжая переваривать вываленный на него вчера ворох сногсшибательных новостей по части пророчеств и судьбы Вселенной.
– А ты не веришь? – ответила вопросом на вопрос богиня.
– Верю, доказательства более чем очевидны, – нахмурился маг, прикусив губу, – только все, рассказанное тобой, сестра, так неожиданно и странно, гораздо диковиннее самых диковинных загадок Мэссленда, я словно в одночасье из ублюдка Темной Госпожи стал персонажем какой-то запутанной, но восхитительной легенды, которую сочиняет в некой невообразимой дали неизвестный великий сказитель. Мне нужно время, чтобы осознать то, с чем я столкнулся, привыкнуть и поверить не только рассудком, но и собственной душой.
– Понимаю, – подумав, кивнула Элия, почему-то глядя в зеркало. – Возможно, тебе покажется это странным, но Злат чувствовал нечто похожее, когда узнал о своей роли Ферзя. У меня нет абсолютной уверенности в твердом намерении Дракона Бездны соответствовать роли, возложенной на него Творцом, однако его любопытство в достаточной мере сильно, чтобы заставить Повелителя Межуровнья принять участие в игре и оказать помощь.
– Только ли любопытство? – одним уголком губ улыбнулся Эйран. – Мне кажется, ты недооцениваешь или намеренно принижаешь свое влияние на него и на всех нас.
– Оно настолько сильно, насколько вы захотите сами, – покачала головой принцесса.
– Загадка, красота, гордость, насмешливый ум… Элия – ты то, что ищет в каждой женщине каждый сильный мужчина, только не всегда отдает себе в этом отчет. Я вижу, пока еще находясь на краю этого безумного водоворота, как ты притягиваешь нас. С кем бы и где бы ни были принцы Лоуленда, в конце концов они все равно вернутся к тебе, – раздумчиво промолвил маг, потирая подбородок, – а значит, и к самим себе, к своей истинной сути.
– Да ты философ, Эйран, – улыбнулась принцесса.
– Есть такой грех, – признал мужчина, подняв на сестру глаза. – Простишь?
– Разве можно не простить брата? – тихо спросила богиня.
– Спасибо, – шепнул маг.
– За что? – чуть изогнулась тонкая бровь Элии.
– За то, что ты есть во Вселенной. Я жил, никогда не испытывая скуки, но необъяснимая тоска и смутное ощущение некой недостачи подтачивало душу, теперь, обретя семью, я чувствую себя цельным, полным. Что бы ни ждало меня в будущем, я ни о чем не пожалею, – сказал Эйран и очень нежно перецеловал каждый пальчик тонкой руки богини.
– Я вновь повторю тебе, дорогой, приобрел не только ты, с твоим приходом богаче стали мы все, – поцеловав брата в щеку, подтвердила принцесса. – Вот, например, о пересмешнике никто в Лоуленде даже не слыхал!
– Как только будет готова настойка, я извещу тебя, – пообещал Эйран, понимая, что и его, как прежде Мелиора, вежливо просят удалиться.
– Буду ждать, – кивнула Элия, и маг исчез, воспользовавшись заклятием телепортации.
Богиня прошла до кабинета, приложила руку к двери и постояла, наблюдая за трудящимся над подделкой братом через ставшее прозрачным (разумеется, с одной стороны) дерево.
Джей по уши погрузился в работу. Весь заблаговременно освобожденный от вещей стол принцессы, ближайшее кресло и воздух вокруг принца были полны карандашей, палитр красок, кистей, каких-то мелков, набросков и заготовок. Бог самозабвенно творил! Пальцы Джея, и без того всегда чрезвычайно подвижные, будто не имеющие суставов, двигались с такой быстротой, что движения их сливались в сплошное размытое пятно. И без того постоянно взъерошенные волосы принца стояли дыбом, от колоссального напряжения капли пота катились по вискам и переносице, Джей периодически встряхивал головой, словно непокорный жеребец, чтобы вода не падала на стол. В воздухе витала сила.
Полностью удовлетворенная зрелищем, Элия отняла руку от матовой поверхности двери. Основные приготовления к величайшему жульничеству во Вселенной шли полным ходом, сотворить что-либо еще для их ускорения было не во власти богини, она привела в движение все нужные шестеренки в великих часах, и теперь оставалось только ждать. Впрочем, можно было позаботиться еще об одной мелочи, а заодно навестить Нрэна.
Глава 14
Важные улики и наставления
Элия привела в бодрствующее состояние заклятие-страж, наложенное на кабинет, и вышла в коридор. Последнее время довелось столько перемещаться с помощью магии, что теперь захотелось просто пройтись. Впрочем, желание «пройтись» в то же самое время и, разумеется, по тем же самым коридорам обуяло не только богиню. На пороге апартаментов ее остановил преклонивший колени юный паж.
– Что? – нетерпеливо бросила женщина, слегка досадуя на задержку.
– Отчет, моя леди, – еще ниже склонилась кудрявая головка.
– Слушаю.
– Вчера вечером герцог Лиенский заплатил двенадцать корон, чтобы узнать, от кого вы получили свиток письма с кольцом, – принялся перечислять паренек. Элия ухмыльнулась. А паж, не видя реакции хозяйки, четко и коротко продолжал доклад, по порядку излагая все новости, касающиеся желавших видеть принцессу, спрашивавших о ней и пытавшихся получить некую информацию в обмен на угрозы или подкуп. – …И последнее, ваше высочество, принц Лейм оставил заклятие-звонок, попросил известить его, когда вы покинете апартаменты.
– А сколько он заплатил?
– Он просто попросил, госпожа, – помявшись, признался паж. Было несколько неловко признаваться в безвозмездной помощи, но с неизменно благожелательного к ребятам принца пронырливые мальчишки никогда не брали денег за информацию.
– Понятно. – Богиня небрежно потрепала пажа по голове и вышла из комнаты, не замечая мечтательного выражения, появившегося на лукавой физиономии мальчишки.
Богиня шла не спеша, остановилась полюбоваться новым гобеленом, изображавшим осень в Садах Всех Миров (резная белая беседка на заднем плане делала пейзаж вполне узнаваемым). Как всегда женщина не удержалась и коснулась пальцами статуэтки танцующей девушки из розового мрамора. Камень, согретый лучами солнца, дышал прямо-таки живым теплом, казалось, гибкая плясунья, замершая на месте, вот-вот сорвется с постамента и продолжит чарующий танец.
– Прекрасный день, Элия! – прозвучало за спиной принцессы, и она обернулась на нарочито спокойный голос Лейма.
– Прекрасный день, ты чем-то встревожен, дорогой? – спросила богиня, моментально отметив напряженность позы молодого бога и упрямо сжатые губы, точь-в-точь, как у Нрэна, намеревающегося отчитать провинившуюся Бэль.
– Я счастлив видеть тебя, Элия, – признался Лейм, любуясь прекрасной богиней, – но даже твоя красота, заставляющая трепетать душу, не в состоянии унять моих тревог. Во что втравил тебя Элегор на сей раз? Какое отношение ко всему этому имеют Нрэн и призрак? Что происходит?
