— Можно и так сказать, — не вижу противоречия.
— Моя очередь, — вдруг произносит Андриан, поднимаясь с кровати, где мы так удачно свели гнездышко из одеял и ели тортик.
— Тоже кусаться будешь? — обреченно вздыхаю, борясь с желанием зажмуриться.
— Нет, Астра, — дракон хмыкает, что-то ища в ящике ближайшего стола, — ты забыла, что вернула мне браслет?
Делаю вид, что ковыряю в одеяле дырочку. Не то чтобы забыла, но то, как неловко я его в прошлый раз вернула, заставляет немного смущаться.
— Угу-м, — шебуршу, опустив голову, но чужие пальцы ухватывают меня за подбородок и заставляют посмотреть в чужие смеющиеся глаза.
— Знаешь, и хорошо, что ты мне его вернула, — Андриан лукаво улыбается, — есть повод сделать тебе предложение нормально.
Немного дезориентированную меня внезапно ставят на ноги прямо на постели, а сами становятся рядом на одно колено.
— Шэрон Аршадаш, — торжественно произносят, — я люблю тебя даже больше, чем ты любишь тортики. Я хочу быть с тобой так долго, как позволит нам жизнь, даже если однажды ты закусаешь меня до смерти.
— Скорее всю кровь выпью, — вставляю из любви к деталям.
— Не перебивай.
— Молчу.
— Это поражает.
— Мне не молчать?
— Молчи. Так вот. Я хочу быть с тобой, хочу любить тебя, хочу смеяться с тобой и есть по утрам в постели тортики. Ты самая замечательная, удивительная и светлая девушка из всех, что я когда-либо встречал. И даже будь у меня выбор, в кого влюбиться, я бы выбрал тебя.
— Честно? — восклицаю умиленно.
— Нет, — невозмутимое.
Ну вот.
— Выходи за меня, любимое мое ползучее создание. Клянусь доверять тебе в меру адекватности…
— То есть не особо?
— То есть да. Обещаю доверять, любить, вовремя кормить и всячески защищать от всего мира.
— А можно пересмотреть последний пункт?
— Нет, брать можно только комплектом.
Ну вот снова.
— Ты выйдешь за меня, Шэрон Аршадаш, почти наследная принцесса змеиного королевства, что бы это ни значило? Выйдешь по-настоящему, а не ради охоты, выгоды или в шутку?
— Угу-м, — киваю смущенно, сильно стараясь не испортить момент.
Андриан, улыбнувшись и уже никуда не торопясь, осторожно берет мою руку и, ласково проведя пальцами от локтя до кончиков пальцев, аккуратно закрепляет уже родной серебристый браслет на моем запястье.
Любуюсь бликами, стараясь сделать вид, что я не плачу, здесь просто дощь.
Как отъявленная интриганка, всю жизнь жившая с существами, способными самую честную правду вывернуть так, что она станет самой отъявленной ложью, я не слишком проникалась любыми сказанными мне словами, будь то слова любви или ненависти, предпочитая следить за поступками, а не речами. Но Андриану, признаться, всё же удалось меня растрогать.
Поэтому я в кои-то веки решила немного помолчать. Хотя нет, одну вещь сказать стоит точно:
— Я тоже тебя люблю. Очень-очень.
Но несмотря на желание отправиться куда-нибудь в медовый месяц без всякой свадьбы, наше уютное гнездышко из одеял всё же не могло просуществовать долго. И дело даже не в том, что, между нами до сих пор висела целая гора неразрешимых вопросов, при решении которых мы наверняка будем долго и упорно ссориться, а в том что:
— Мне нужно идти работать, — грустно шепчет Андриан, когда количество утренних поцелуев давно перевалило за тысячу.
— Пойдем работать, — примерно после двухтысячного поцелуя я была уже очень покладистая.
Взгляд дракона вдруг становится очень ректорским.
— А кому-то пора на пары.
— Не пойдем на пары, — невинно.
— Астра…
— А я, между прочим, тоже имею право знать, что там с красными шнурками твориться! — лучшая защита от пар — это нападение. — Ты мне ничего нормально не рассказываешь!
В драконе явно боролось два чувства — ответственность и нежелание меня отпускать. Последнее все-таки победило.
— Ладно, — сдается, — пошли работать.
Пошли мы оказывается недалеко — в его же собственный ректорский кабинет, где я так удачно упала Андриану на голову недавно. Воспоминания были приятными, а с учетом того, что делать мне все равно было нечего, я быстренько обернулась змейкой и шмыгнула исследовать все недоисследованные углы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Только не покалечься нигде, — всё, что мне было сказано до того, как дракон погрузился в кипу отчетов, в которые мне было лень вникать. Все равно потом вкратце перескажет.
Углов оказалось досадно мало, строго говоря, всего четыре, а вот отчетов досадно много, к тому же явно очень сложные, если судить по нахмуренному лицу Андриана.
Лааадно, надо хотя бы заглянуть.
Заползаю на стол.
Как много букв! Ужас, бедный мой дракоша. Очень хочется его пожалеть, но не буду, а то укусит.
Ползаю по столу.
Туда… Сюда…
Скучно.
Устраиваю себе гнездышко из каких-то бумажек.
— Астра! — бумажки оказались нужными, поэтому устраиваю себе другое гнездышко из ненужных бумажек, расположившись чуть сбоку от любимого дракоши. А затем свиваюсь в крепкий клубочек, чувствуя, как снова неумолимо тянет в сон.
Я сплю, дракон работает.
Идиллия.
Но хмурый вид дракона смущал всё больше, а уж когда дракоша ощутимо так начал бледнеть, я и вовсе не выдержала.
— Шшшшто? — спрашиваю тревожно, подняв голову.
— Мы не справляемся, — звучит тихое и ошеломляющее.
— С чччем? — недоумеваю.
— С вами.
И вроде бы хочется пошутить, что мы и сами с собой не справляемся, что уж о других расах говорить, но острое осознание его слов напрочь отсекает чувство юмора.
Они не справляются.
Ну конечно не справляются, о чем я только думала, как могла не предупредить… Скольких змей они поймали? Сотни? Или уже перевалило за тысячу?
— Сколько? — спрашиваю коротко, не сомневаясь, что он поймет.
— Две тысячи триста одна змея была поймана с момента начала облав, — говорят мне, усиленно растирая переносицу, пока я тихо сползала со стола от шока.
Две тысячи злых, загнанных в ловушку змей, большая часть которых наверняка рассредоточена по обычным тюрьмам драконов и демонов, ибо никакая специальная тюрьма такого количества «гостей» в своих стенах не выдержит.
— Беда, — тяну, не замечая, как половина моего тела уже куда-то свесилась.
— Черт побери, нужно немедленно решать этот вопрос, — Андриан положил голову на крепко сцепленные руки, видимо, судорожно пытаясь придумать решение. — Ни одна из тюрем не укреплена достаточно, чтобы сдержать змей, везде прорывы. Буквально. Везде.
Падаю!
На попу приземляюсь уже в человеческой форме и так и остаюсь сидеть на полу, тоже судорожно пытаясь что-то придумать.
Глава 24
Почему-то до этого момента факт того, что едва ли не все злозмеюки пойманы, а добро почти восторжествовало, совсем не вызывал во мне вопроса, а куда, собственно, сливается такое количество чистого зла, способного просачиваться везде аки жидкость? В моих представлениях большой и суровый мир ну уж точно должен был иметь места, куда всю эту нефть сваливать, но заплывший любовями мозг совсем не обращал внимание на противоречие, о котором он точно знал: места такого в мире нет. И именно мне, существу, которое единственное могло это предвидеть, стоило об этом подумать заранее.
И я думала. Точно думала еще на этапе планирования переговоров с красными. И отсутствие достаточного места для хранения столь токсичных отходов точно было в списке причин, по которым договориться проще, чем воевать, но… я как-то… забыла.
Да.
Хочется посыпать голову пеплом, но точно не знаю зачем и где взять пепел.
Поэтому просто шокировано молчу.
И думаю.
Молчу и думаю.
— Беда… — еще раз выдаю по результатам размышлений.
— Срочно взрослых представителей семьи сюда, — рычит Андриан, — и отца захвати, его тоже дозваться всю ночь не могли.
— А зачем звали? — поднимаюсь.
— Чтобы сообщить о массовых побегах и неспособности почти пятидесяти тюрем с ними справиться.
