в каждом из нас, только добавляет сложности в их глазах. Все, что реально, – уродливо и разрушает искусно созданную иллюзию.
Мы входим в комнату Эрин.
На столе стоит ноутбук с онлайн-трансляцией Джеффа из его офиса в штаб-квартире Chorus. В кабинете уже собрался совет директоров, журналисты и другие люди, с которыми я обычно не имею ничего общего.
– Ну, – говорит Джефф. Очевидно, мы присоединились к трансляции в середине встречи, поэтому он лишь одаривает нас взглядом, а затем продолжает. – Мы пока не знаем, когда он сможет вернуться на сцену, но есть некоторые варианты. Мы можем внести правки в хореографию с учетом его травм.
– Подождите, – говорит Джон, еще не успев даже сесть. Его грудь вздымается. – Вы же не хотите продолжить тур с Энджелом?
Это наконец-то привлекло внимание Джеффа.
– Со всем уважением, Джон, но это не твое решение. Просто сосредоточьтесь на том, чтобы помочь друг другу пережить это трудное время, а логистику предоставьте нам. А теперь присаживайтесь.
Джон вздыхает, его глаза горят. Он направляется к свободному креслу, но затем останавливается и продолжает настаивать на своем.
– Знаешь что? Нет. Энджелу нужна помощь. Ты ведь знаешь, что он почти каждый день под кайфом? Он не справляется. Папа, он чуть не погиб!
– Мы прекрасно понимаем тяжесть его несчастного случая, но нас заверили, что он может выступать, как только оправится…
– Что должно произойти, чтобы вам перестало быть все равно? Этот тур не может продолжаться. Энджел сейчас должен делать только одно – получать лучшую помощь, которую только можно. Иначе прежняя Saturday просто перестанет существовать, и вам не за что будет ухватиться.
В комнате воцаряется тишина. PR-менеджер поправляет воротник рубашки.
– Хорошо, – говорит Джефф. – Мы хотели пригласить вас к обсуждению ближайшего будущего, но ваши эмоции бьют через край. Мы можем поговорить об этом позже.
Джефф тянется к мышке, чтобы завершить разговор.
– А как же турне? – спрашивает Рубен. – Шоу через два дня.
– Мы это обсудим и скоро вернемся к вам с готовым планом.
Экран гаснет.
Думаю, на этом все.
Я смотрю на Эрин в поисках утешения или хотя бы ответов.
– Так что же будет дальше? – спрашиваю я. – Они заставят нас выступать без Энджела?
– Мне очень жаль, Зак, – отвечает она, нахмурившись. – Но я не могу говорить об этом.
Ого. Ладно. Ее позиция абсолютно ясна.
Мы с Рубеном возвращаемся в его комнату.
– Это полная задница, – произносит он.
Я киваю. Потому что так и есть. Членам нашей группы, может, и не разрешается использовать это слово на публике, но лишь оно уместно в этой ситуации.
– Хочешь побыть один? – спрашиваю я. – Если хочешь, я могу пойти к себе.
Парень качает головой.
– Останься.
Мы перебираемся на кровать. Я прислоняюсь спиной к изголовью, а Рубен сидит у меня в ногах, подогнув под себя ноги. Я смотрю ему в глаза и поправляю прядь волос. Он мягко улыбается, и от этого у меня в животе порхают бабочки. Интересно, знает ли он, как мило выглядит, когда его волосы немного растрепаны? Или насколько красивым он мне кажется?
– Ты в порядке? – спрашиваю я.
– Не совсем. А ты?
– То же самое.
– Я продолжаю думать о прошлой ночи. Те страшные моменты раз за разом пролетают у меня перед глазами, словно заевшая кинопленка. Не могу выкинуть из головы то, что он сказал.
– Что именно?
Я кладу руки Рубену на бедра, прижимая его к себе. Может быть, мне не всегда удается рассказать о своих желаниях, но я надеюсь, что рядом с Рубеном у меня все получится. Может быть, этого будет достаточно, чтобы он все понял. Я начинаю поглаживать его большим пальцем, ощущая его тепло под тонкой тканью рубашки.
– Все, думаю, – отвечает он.
– Мне безумно жаль, что они ведут себя так дерьмово.
Я меняю положение, ложусь и кладу руку за голову. Рубен начинает теребить мою подвеску, как будто это все, что ему сейчас хочется сделать. По его нахмуренным бровям я понимаю, что парень собирается задать мне один из тех вопросов, которые он хотел задать уже давно, но сдерживался, ожидая идеального момента.
– Зак, как ты на самом деле относишься к тому, чтобы совершить каминг-аут после тура по России?
– Почему ты спрашиваешь?
– Ты знаешь, что я хочу это сделать, и ты в курсе, что руководство разрешило это сделать после России. Но как насчет тебя? То, что нам дали добро, не значит, что ты действительно этого хочешь.
Я сижу, нахмурив брови.
– Я хочу этого.
– Точно? Или ты просто соглашаешься с этим, потому что я этого хочу? Ты ведь знаешь, что это не обязательно, верно?
– Все не так. Я не боюсь каминг-аута.
– Не бояться чего-то и хотеть этого – разные вещи.
– Знаю, но… Я не против того, чтобы сделать это. Во многом это станет облегчением. Все в порядке.
Его взгляд спускается вниз, а плечи едва заметно ссутуливаются.
– Что? – спрашиваю я. – Я сказал что-то не то?
– Ты никогда так не делаешь.
– Подожди, что?
– Прости, это прозвучало более грубо, чем я предполагал. Я просто очень устал и раздражен.
– Хочешь вздремнуть? – усмехаюсь я, но он долго не отвечает.
– Да.
– Все в порядке, я понимаю.
Он хмурится и переворачивается на бок. Я ложусь и придвигаюсь ближе, так что мы оказываемся в ложбинке матраса, и наши тела прижаты друг к другу. Я целую парня в затылок.
– Я просто никогда не знаю, чего именно ты хочешь, – тихо произносит он.
Я слышу тревожные звоночки.
– Что ты имеешь в виду?
Он вздыхает.
– Ничего. Не волнуйся.
Это звучит так, как будто я реально должен начать беспокоиться, но я тоже устал и не в настроении обсуждать свои чувства и истинные мотивы. Не сейчас.
– Может, мне лучше уйти, чтобы ты мог немного поспать?
Наступает тяжелая пауза. Когда Рубен отвечает, его голос звучит тихо.
– Не надо.
Я притягиваю его ближе, силясь игнорировать тот факт, что, очевидно, я сделал что-то не так и не знаю, что именно.
– Хорошо.
– Привет, ребята, – произносит Энджел мрачным голосом.
Мы втроем сидим на кровати Рубена, на коленях у которого лежит планшет. Честно говоря, я ожидал, что Энджел пошутит или хотя бы улыбнется, но сейчас он выглядит совершенно другим человеком.
Его рука и нога в гипсе, на виске повязка, но он держится молодцом. Часть того напряжения, которое я испытывал в последнее время, уходит.
– Итак, – начинает Энджел, – кто из вас сказал им, что у меня проблемы с наркотиками?
Я смотрю на остальных, все избегают взгляда Энджела.
Наконец, Джон подает голос.
– Я сказал им, что тебе, вероятно, нужна помощь.
Энджел закатывает глаза и откидывается назад.
– Я знал это. Я знал…
– Так и есть, – перебивает его Джон. – Ты чуть не умер, Энджел.
– Это могло случиться с кем угодно.
– Это случилось, потому что ты был под кайфом. Ты спрыгнул с балкона, Энджел. Ты был под наркотой.
– Зак и Рубен тоже спрыгнули с балкона.
– И если бы они пострадали, то это была бы твоя вина.
Энджел вздрагивает от этих слов
