Сразу редакторы крупнейших американских газет, как, например, "Нью-Йорк таймс" или "Геральд Трибюн", вежливо отмахнулись от этого вопроса, поместив только ничего не значащие заметки на следующий день после многолюдной конференции печати, созванной гр. Ал. Л. Толстой, которой И. Дон Левин торжественно вручил на хранение "драгоценный" документ, находившийся в его руках в течение более трех лет. Замолчал и крупнейший журнал "Лайф", напечатавший первый сенсационную новость в виде двух статей: Дон Левина и бывшего генерала ЧК Александра Орлова (настоящая фамилия которого Лев Николаевич Никольский), ставшего не
1 Русская мысль. 1956. 19 мая. С. 3. -- Примеч. Ю. Ф.
возвращенцем в 1938 г. и выпустившего в 1953 г. нашумевшую книгу "Преступления Сталина".
В этой книге, между прочим, Орлов, бывший важной шишкой в ЧК, прозрачно намекал на "одну из самых страшных тайн Сталина, которая, когда она раскроется, прольет свет на многое, что в поведении Сталина казалось непостижимым". Напечатаны эти слова на 240-й стр. вышеупомянутой книги. И они больше всего могли служить подтверждением того, что документ И. Дон Левина не фальшивка. Редактор "Нового русского слова" М. Е. Вейнбаум в свое время спрашивал у Орлова разъяснения этих загадочных слов, но не получил его (см. его статью в "Новом русском слове" от 21 марта).
В его разговоре с тем же Орловым накануне появления в "Лайф" разоблачений Дон Левина и Орлова М. Е. Вейнбаум (см. его статью в "Новом русском слове" от 21 апреля с. г. ) снова получил от него уверенность, что фотокопии пресловутого документа попали в руки генерала Жукова и что в своем секретном докладе делегатам XX съезда Хрущев упомянул о провокаторстве бывшего обожествленного диктатора. Короче говоря, указания такого матерого чекиста, как Орлов, вселяли уверенность в подлинности документа. Затем появилась в "Новом русском слове" пространная статья серьезного журналиста Г. Я. Аронсона, подвергшего документ самому внимательному обсуждению и пришедшего к решению, что он являлся самой несомненной фальсификацией. После этого посыпались письма разных лиц, некоторые из которых побывали в ссылке в Сибири. Одни были за, другие против аутентичности документа. Было и письмо серьезного писателя Нарокова, высказавшегося в положительном смысле. Наконец, в номере "Русской мысли" от 8 мая появилось письмо А. Байкалова, хорошо известного в революционных кругах, в котором уважаемый автор категорически отвергал достоверность документа.
До сих пор иностранная печать молчала. Да и теперь продолжает молчать. Но в последнем номере того же журнала "Лайф", вышедшего 14 мая, появилось письмо известного не только в русских, но и в американских кругах писателя Давида Далина, имеющего больше, чем кто-либо другой, возможность ориентироваться в вопросе о подлинности того или иного документа.
Д. Ю. Далин выпустил за эти двенадцать лет целых десять книг о Советской России на английском языке. Назову только несколько, самые капитальные: "Трое гигантов -- Соединенные Штаты, Великобритания и Россия"; "Настоящая Россия"; "Советская Россия и ее иностранная политика"; "Советский шпионаж"; "Рабский труд в Советской России (в сотрудничестве с Б. И. Николаевским) и др. Мне кажется, что после появления в печати письма из Лондона А. Байкалова читате
лям "Русской мысли" будет интересно познакомиться с мнением по данному вопросу такого специалиста, как Д. Ю. Далин, письмо которого может положить конец всем пересудам по поводу документа, находящегося на хранении у А. Л. Толстой.
Вот его письмо -- полный текст.
Тщательное изучение, в свете известных мне документов и фактов, утверждений гг. Орлова и Левина, что Сталин был царским полицейским агентом, вызывает во мне сомнения в их достоверности. Согласно утверждению г-на Орлова, Сталин был активным шпионом в 1912--1913 гг. и делал свои доклады Виссарионову, вице-директору Департамента полиции. После революции 1917 года Сергея Виссарионова допрашивала специальная следственная комиссия. Виссарионов оказал большое содействие следствию, назвав имена тайных агентов и сообщив ряд других подробностей деятельности Департамента полиции. На вопрос, работали ли под его руководством лидеры революционных партий, он ответил, что из них был только один, Роман Малиновский. Он не упомянул Сталина, хотя у него не было никакого основания скрывать какую-либо связь Сталина с Охранным отделением. Шеф Виссарионова, Степан Белецкий, директор Департамента полиции, также подробно входил на допросах в обсуждение деятельности Департамента полиции, но и он не упомянул имени Сталина.
В 1917 году, когда газеты печатали отчеты о разоблачениях, сделанных прежними чиновниками департамента, будь Сталин замешан в чем-нибудь, он, наверно, скрылся бы, но он спокойно жил в Петрограде и работал как член ЦК большевиков. После 1917 года архивы царской полиции сделались предметом изучения целого ряда лиц. Если бы Сталин когда-либо был агентом царской полиции, то его деятельность и жизнь в этот период должна была бы вызвать недоумение. Г-н Орлов говорит, что царская полиция никогда не держала Сталина в тюрьме долгое время, и утверждает, что этот факт поддерживает теорию, что Сталин был агентом Охранки. На самом же деле Сталин провел долгие периоды в тюрьме и ссылке: всего почти четыре года в период от 1902 до 1913 г.
Я не сомневаюсь, -- продолжает Д. Далин, -- в точности того, что Орлов передает о разговоре со своим кузеном Зиновием Кацнельсоном. Но все это было, так сказать, понаслышке, ибо Орлов сам не видел досье (с фотографией Сталина), о котором кузен ему говорил. Может быть, Зиновий, сам знавший или даже, может быть, замешанный в заговоре маршала Тухачевского, имевшего целью "ликвидировать" Сталина (если
такой заговор существовал), рассказывал своему кузену в Париже о всей этой истории для того, чтобы, в случае удачи заговора, он мог разоблачить эту историю в Париже. В эру сталинизма это было хорошей стратегией.
Я не сомневаюсь, продолжает Д. Далин, в том, что г-н Левин обладает большим опытом, что касается российских дел, но тщательный анализ предъявленного им документа Департамента полиции приводит меня к заключению, что его нельзя признать подлинным, но что он сфабрикован, вероятно, после войны, где-нибудь на Дальнем Востоке. Письмо, якобы написанное чиновником Департамента полиции, говорит о "Джугашвили-Сталине" или просто "Сталине". Это поражает наблюдателя, ибо русский Департамент полиции всегда ставил в документы только легальные фамилии, но никогда не упоминал псевдонимы, хотя в крайнем случае он мог писать "Джугашвили (он же по прозвищу Сталин)".
Далее. В письме о С-т Петербурге говорится как о "Петербурге". Такое название в официальном документе считалось крайне не соответствующим существующим правилам. Разрешалось только сокращение СПБ. Далее. Где же этот документ находился от 1913 до 1947 г. ? Если он подлинен, то его должны были контрабандой вывезти из России в период между 1918 и 1921 гг., ибо после 1921 года все архивы Сибирских Охранок находились в руках большевиков. А японцы и немцы охотно заплатили бы огромные деньги за такой документ. Но они о нем ничего не знали...
Я не сомневаюсь, заканчивает Д. Далин свое письмо, что Сталин был способен совершить самое подлое политическое или уголовное преступление, но факты не подтверждают специфические обвинения как г-на Орлова, так и г-на Левина.
* * *
Приведенное письмо подтверждает выводы, сделанные А. Байкаловым в его статье в "Русской мысли" от 8 мая.
В том же номере "Лайфа" помещено небольшое письмо И. Дон Левина в ответ на письмо Д. Далина. В нем он довольно неудачно оспаривает некоторые утверждения Д. Далина и сообщает, что даст самые подробные разъяснения и доказательства достоверности документа в своей книге "Величайший секрет Сталина", которая выйдет на английском языке 25 мая с. г.
Поживем, увидим, почитаем и напишем.
Г. Аронсон ФАЛЬШИВКА О СТАЛИНЕ1
Мне пришлось дважды высказываться на страницах "Нового русского слова" по поводу опубликованного в "Лайфе" документа о службе Сталина в царской Охранке, и оба раза, анализируя документ, я пришел к выводу, что он -фальшивка.
Невзирая на большое количество писем в редакцию, появившихся в "Новом русском слове" по этому поводу, авторы которых приводили свои соображения одни -- в доказательство действительности документа, другие -- в подтверждение того, что он представляет собою фальшивку, я не предполагал вновь принять участие в дискуссии.
Однако в последние дни мое внимание привлекло обстоятельство, до сих пор незамеченное, по-видимому, ни И. Дон Левиным, ни высказывавшимися в печати (в том же журнале "Лайф") экспертами по истории большевизма, Бертрамом Вольфом и Д. Ю. Далиным -- обоими, кстати, признавшими фальшивкой документ об Охранной службе Сталина, -- ни тем более авторами писем в "Новое русское слово", -- обстоятельство, которое мне представляется решающим. Поэтому я вновь возвращаюсь к вопросу, уже весьма надоевшему публике.
