Еще пара моментов, на которые Вы могли бы обратить внимание:
1. Довольно любопытно сообщение, отправленное Орд
жоникидзе Ленину после того, как он известил Сталина о
его кооптации в Центральный комитет. Текст документа не
говорит о том, что до этого статус Сталина был статусом
обыкновенного члена партии, находившегося на хорошем
счету.
2. Любопытен эпизод, кажется, из работы Берии "Бакин
ские дни", в котором Сталин восхваляется за ловкость, про
явленную при изъятии у полиции списка членов бакинской
партийной группы, попавшего ей в руки.
В целом я полагаю, что стою на вашей стороне, и если я не выразил своего мнения, когда этот документ был показан мне впервые, то просто потому, что у меня не было возможности изучить его с тщательностью, которую он заслуживает.
Искренне Ваш Джордж Ф. Кеннан
И. Дон Левин
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ1
Многоуважаемый Господин Редактор!
В Вашей уважаемой газете от субботы 19 мая Ваш нью-йоркский корреспондент А. Жерби заканчивает свое письмо по поводу документа о службе Сталина в царской Охранке словами: "почитаем и напишем".
Было бы очень желательно, чтобы Ваш корреспондент, ради фактического репортажа, установил бы элементарные обстоятельства путем прямого интервью с Александрой Львовной Толстой, Вадимом Макаровым и Борисом Сергиевским, не говоря уже о нижеподписавшемся.
Ваш корреспондент пишет, что на многолюдной конференции печати, созванной гр. Толстой, "И. Дон Левин торжественно вручил на хранение драгоценный документ, находившийся в его руках в течение более трех лет".
Это Ваш корреспондент повторяет на страницах Вашей газеты не впервые. В ней нет доли правды. Привожу факты, всем известные:
Документ никогда мне не принадлежал и является соб
ственностью Толстовского фонда, которому был подарен гг.
Макаровым и Сергиевским, которые его приобрели от профес
сора Головачева.
В 1947--48 годах оригинал документа был предоставлен
мне гг. Сергиевским и Макаровым на несколько недель для
экспертизы. С тех пор он хранится в сейфе банка, имени
которого я даже и теперь не знаю, и где его "Лайф" снимал
в руках гр. Толстой, в присутствии гг. Макарова и Сергиев
ского.
Я никогда "торжественно" или обыкновенным способом
документа не передавал гр. Толстой, именно на многолюдной
пресс- конференции, но одолжил ей фотостат во время ее кон
ференции печати, так как она оригинала не имела при себе.
Толстовский фонд, как владелец оригинала, получил от
"Лайфа" половину гонорара за мою статью и за право восп
роизведения документа (50%).
Все вышеизложенное Ваш корреспондент мог бы установить одним телефонным звонком. Но ввиду того, что он полностью передает Вашим читателям длинное и критическое письмо Д. Далина ("без пропусков") насчет моей статьи и не считает нужным передать "небольшое письмо" Дон Левина, его поведение меня не поражает.
Но я здесь не буду касаться достоверности самого документа. Это -вопрос для особой статьи, после появления моей
1 Русская мысль. 1956. 31 мая. С. 3. -- Примеч Ю. Ф.
книги, ибо тогда серьезные критики будут иметь возможность заняться разбором дела, которое я более тщательно изучил, чем многие из племени так называемых "русских экспертов". Разрешите добавить, что я буду рад дать Вашему корреспонденту любые данные и ответить на любые вопросы, имеющие отношение к моей статье и книге.
ХРОНИКА ФАЛЬШИВОК1
В номере от 1 мая мы смогли лишь в нескольких строках предостеречь наших читателей относительно фальшивки, опубликованной в журнале "Лайф" от 23 апреля. Можно было задаться вопросом, проникнет ли эта фальшивка, опровергаемая всеми специалистами, на страницы "Лайфа", распространяемого в Европе. Тем не менее номер от 14 мая содержит фальшивку в сопровождении комментариев Дона Левина и статью Александра Орлова, который задним числом разоблачает "заговор" Тухачевского против Сталина по причине "великой тайны" -- сотрудничества Сталина с Охранкой (тайной полицией) царского режима.
С другой стороны, если европейское общество отнеслось к этим "разоблачениям" с полным равнодушием (что показывает, каким скептическим стало общественное мнение из-за великого множества разоблачений, столь же сенсационных, сколь и фальшивых), то в среде русской эмиграции они вызвали горячую дискуссию. И рискуют ввести в заблуждение историков, движимых самыми лучшими намерениями, не говоря уже о Э. X. Карре и И. Дейтчере, которые еще не отказались публично от своих легковерных отзывов на фальшивки Г. Бе-седовского.
История этого "документа" состоит в следующем, пишет нам господин Ришар Врага, чьи выдающиеся статьи по поводу других фальшивок мы уже упоминали либо цитировали:
"Впервые он появился на информационном рынке в 1936-- 37 гг. Находился он тогда в руках целого ряда русских эмигрантов, связанных с двумя организациями -- "Братство русской правды" (в государствах Прибалтики) и "Союз русских фашистов" (на Дальнем Востоке). Были основания полагать, что этот "документ" -- вариант тех фальшивок о большевиках (в том числе о Сталине), которые стали появляться начиная с 1917--18 годов и фабриковались бывшими агентами Охранки. Одни утверждали, что этот "документ" был сфабрикован в Риге бывшим агентом Охранки Д., а другие -- в Харбине людьми, связанными с разведывательными службами атамана Семенова.
1 Опубл, в журнале "Est & Quest", 1 --15 июня 1956. No 153, с. 21--24. Пер. с фр. -- Примеч. Ю. Ф
Как бы то ни было, в 1937-м году была сделана попытка одновременной продажи этой фальшивки -- на Дальнем Востоке японцам, а в Болгарии -немцам, через бюро Розенберга при посредничестве лиц, связанных с "Внутренней линией", тайной контрреволюционной организацией, ставшей наследницей "Треста", другой русской организации того же толка. Японцы потребовали экспертизы разведывательных служб Японии, которые без труда установили фальшивку и даже ее источник. Немцы же обратились за консультацией к секретарю НТС (Национального трудового союза) г-ну М. А. Георгиевскому, который также установил источник фальшивки и поставил об этом в известность поляков.
В 1938 году попытка продать этот "документ" была сделана в Вене одним международным агентом, косвенно связанным с советскими разведывательными службами. Одновременно "документ" появился в Париже, откуда он был предложен румынской разведке через второстепенного русского политика. Тогда же впервые возникло подозрение, что в продаже и публикации этого документа заинтересовано советское "агентство", желавшее, по-видимому, таким образом дискредитировать информацию западных стран (в частности Германии). Предполагали даже, что "документ" был специально сфабрикован с явными ошибками и нелепостями, чтобы легче обнаруживалась подделка.
В 1949--50 гг. этот "документ" вновь выплыл в Париже, где были сделаны попытки опубликовать его во французской печати. Когда заинтересованные лица обратились за экспертизой к господину Суварину и ко мне, мы объявили его грубой фальшивкой и по содержанию и по форме.
Из вышесказанного ясно, что фальшивый документ побывал на протяжении двух десятилетий во многих учреждениях прежде, чем попасть в "Лайф". Один из руководителей НТС, которого трудно заподозрить в симпатиях к Сталину, даже убедил "нацистов", что не имеет смысла им пользоваться. Согласно хорошо осведомленному источнику, эту фальшивку привез в Берлин друг генерала Скоблина некий капитан Фосс, у которого были налажены отношения с группой "русских фашистов" во главе с Вонтсятским в Харбине -- с одной стороны, а с другой -- с "Внутренней линией".
После этого краткого обзора путей, пройденных этим "документом", перейдем к рассмотрению его самого.
Почему Б. Суварин при первом же чтении объявил его фальшивкой и даже не ощутил необходимости детально оспорить его? Потому что, говорит он, достаточно бегло пробежать его глазами, чтобы убедиться в его абсурдности. Это бессмысленное и бессвязное письмо означает лишь одно: желание задним числом доказать, что Сталин был агентом Охранки. Со
вершенно невозможно объяснить себе, что побудило отправителя послать его адресату. Кроме того, фальшивка обнаруживает себя в каждой фразе и каждой детали. К сожалению, полностью проиллюстрировать это можно только по русскому тексту1. Тягостно, говорит г-н Суварин, опровергать в деталях столь нелепый документ. Во-первых, Охранка не имела отделения в Енисейске. Там находилось лишь жандармское управление этой провинции. Железняков был капитаном жандармерии (ротмистром), и его петербургский шеф не стал бы обращаться к нему "Милостивый Государь" и не завершил бы письма столь вежливой формулой. Однако этот аргумент понятен лишь по русскому тексту -- так же как и некоторые стилистические обороты. В любом случае -отделения Охранки в Енисейске не было. Автор фальшивки упустил это обстоятельство из виду.
