Роке ответил не сразу. Он покачивался в кресле, сложив руки под подбородком в замок. Затем, преисполненный хладнокровия, начал:
— Честно сказать, я действительно не знаю, о чем ты…
— Ну, давайте, скажите же ему, — перебил его Стерн.
Роке метнул на него гневный взгляд.
— Вас не спрашивают!
Горан посмотрел на Стерна. Затем перевел взгляд на Бориса и Розу. Он сразу же понял, что всем, за исключением его и Милы, было все известно.
Вот, оказывается, почему ответ Бориса на ее вопрос о том, как он провел этот свободный день, прозвучал так уклончиво, подумала Мила. Ей вспомнилась также некоторая угроза в голосе ее коллеги, прозвучавшая в адрес Роке у дома Ивонн Гресс, когда старший инспектор отказывался пустить их обоих внутрь прежде, чем туда должны были войти силы особого назначения. Эта угроза подразумевала шантаж.
— Да, инспектор. Расскажите ему обо всем, и дело с концом. — Роза Сара поддержала свого старшего коллегу.
— Вы не можете скрывать это от него, это несправедливо, — добавил Борис, указывая на криминолога.
Казалось, что они хотели извиниться перед Гораном за то, что держали его в неведении, и чувствовали за собой вину в том, что подчинились приказу, который считали в корне несправедливым.
Роке повременил еще немного, а затем поочередно посмотрел на Горана и на Милу.
— Ладно… Но если проболтаетесь, вам — конец.
29
Над полями занимался робкий рассвет.
Он едва касался очертаний холмов, следовавших друг за другом, словно гигантские земляные волны. Яркая зелень лугов, освободившихся от снежного покрова, выделялась на фоне серых туч. Полоска асфальта скользила по долинам, плавно пританцовывая в такт их живописному рельефу.
Прислонившись лбом к заднему стеклу автомобиля, Мила то ли от усталости, то ли от безысходности ощущала странное спокойствие. Что бы ни ожидало ее в конце этого недолгого пути, она больше уже ничему не удивится. Роке был немногословен. Потребовав от нее и Горана держать рот на замке, он заперся вместе с криминологом в своем кабинете для разговора с глазу на глаз.
Девушка осталась стоять в коридоре, где Борис объяснил ей причины, по которым старший инспектор принял решение не посвящать ее и Гавилу во все обстоятельства дела.
— Он ведь на самом деле — гражданское лицо… Ну а ты здесь в качестве консультанта, поэтому…
Добавить к сказанному было нечего. Какой бы ни была большая тайна, которую Роке пытался скрыть, ситуация должна была оставаться под контролем. Поэтому было жизненно необходимо избегать утечки информации. Единственный возможный способ — ограничить круг посвященных только теми людьми, которые находились под его непосредственным руководством и по этой причине могли быть просто запуганы.
Кроме этого, Миле больше ничего не было известно. Впрочем, она ни о чем даже и не спрашивала.
Через пару часов дверь кабинета Роке открылась, и старший инспектор распорядился о том, чтобы Борис, Роза и Стерн проводили доктора Гавилу к месту третьей находки. Несмотря на то что Роке открыто не назвал имени девушки, он дал согласие на то, чтобы и она приняла участие в этой поездке.
Вся группа покинула Управление федеральной полиции и направилась в находившийся неподалеку гараж. Они взяли два автомобиля с анонимными номерными знаками, не указывавшим на принадлежность к полиции, с тем чтобы уйти от преследования журналистами, постоянно дежурившими у здания.
Мила выехала в машине вместе со Стерном и Гавилой, намеренно избегая компании Розы Сара. После попытки этой женщины бросить тень на их с Гораном взаимоотношения девушка полагала, что не сможет больше сносить ее выходки.
Преодолев несколько километров пути, Мила попыталась вздремнуть. Она проснулась тогда, когда группа практически прибыла на место.
Дорога не была чересчур загружена. Мила заметила стоявшие у обочины автотрассы три машины, по два человека в каждой.
«Охранники, — подумала девушка. — Специально заняли эти позиции, чтобы блокировать появление возможных зевак».
Они ехали вдоль стены из красного кирпича немногим меньше километра до тех пор, пока не достигли тяжелых кованых ворот.
Здесь дорога заканчивалась.
Не было ни звонка, ни домофона. Едва полицейские остановились, как прикрепленная к столбу телекамера тут же стала наводить на них свой электронный глаз. Затем она замерла. Прошло около минуты, после чего замок стал автоматически открываться. Дорога возобновилась, чтобы тут же исчезнуть за пригорком. За этой гранью не было видно ни единого дома. Только широкий луг.
Потребовалось проехать еще минут десять, прежде чем впереди замаячили шпили старинного здания. Огромный и суровый дом вырос перед ними словно из-под земли. Его архитектура была характерна для зданий начала XX века, сооруженных нефтяными и сталелитейными магнатами, с тем чтобы прославить свое богатство.
Мила узнала каменный герб, возвышавшийся над фасадом. На нем красовалось рельефное изображение огромной литеры R.
Это был дом Джозефа Б. Рокфорда, президента одноименного фонда, установившего вознаграждение в размере десяти миллионов за обнаружение шестой девочки.
Следственная группа проехала мимо дома и припарковала обе машины возле конюшен. Для того чтобы добраться до места обнаружения третьего трупа, находившегося на западной окраине усадьбы, которая охватывала территорию в несколько гектаров, необходимо было воспользоваться электромобилями типа гольф-карт.
Мила села в тот, за рулем которого сидел Стерн. Следователь тут же принялся объяснять, кто такой был Джозеф Б. Рокфорд, рассказав историю его семьи и ее огромных богатств.
У истоков династии, возникшей более века тому назад, стоял Джозеф Б. Рокфорд, дедушка главы фонда. Легенда гласит, что он был единственным сыном в семье парикмахера-эмигранта. Не чувствуя в себе склонности к парикмахерскому ремеслу, он продал отцовское заведение и отправился искать счастья. Когда в те далекие времена все ринулись вкладывать свои деньги в зарождавшуюся тогда нефтяную промышленность, Рокфорд I, удачно воспользовавшись своей интуицией, построил на свои сбережения предприятие по бурению артезианских скважин. Исходя из предположения, что нефть почти всегда находится в самых пустынных уголках земли, Рокфорд пришел к выводу, что людям, губившим свои жизни ради быстрой наживы, вскоре потребуется еще одна жизненно необходимая ценность: вода. Та самая, которая добывалась из артезианских колодцев, пробуренных вблизи основных месторождений черного золота, и продавалась почти вдвое дороже, чем сама нефть.
Джозеф Б. Рокфорд I умер миллиардером. Скончался он после пятидесятилетнего юбилея, вследствие довольно редкой и стремительно развивающейся формы рака желудка.
Джозеф Б. Рокфорд II унаследовал от отца огромное состояние, которое сумел удвоить, спекулируя на всем, что попадалось под руку: начиная от индийской пеньки и строительного бизнеса до разведения рогатого скота и электроники. Он увенчал свое восхождение женитьбой на королеве красоты, родившей ему двоих детей.
Но незадолго до своего пятидесятилетнего рубежа у второго представителя этой династии обнаружились первые симптомы воспаления желудка, которое его свело в могилу меньше чем за два месяца.
Его старший сын, Джозеф Б. Рокфорд III, в довольно раннем возрасте унаследовал руководство огромной империей. Его первым и единственным указом в этой связи было удаление из своего имени раздражающего придатка в виде римских цифр. Не видя перед собой экономически привлекательных рубежей и обладая возможностью позволить себе любую роскошь, Джозеф Б. Рокфорд вел абсолютно бесцельный образ жизни.
Идея создания одноименного семейного фонда принадлежала его сестре Ларе. Эта организация ставила своей целью обеспечение здорового питания, крыши над головой, адекватного медицинского обслуживания и образования для тех детей, которым повезло в жизни гораздо меньше, чем им с братом. В фонд сразу же была направлена почти половина состояния семьи. Но, несмотря на такую щедрость, согласно подсчетам его советников, Рокфорды могли жить в полном достатке на протяжении по крайней мере еще одного века.
Ларе Рокфорд было тридцать семь лет, а в тридцать два года ей чудом удалось выжить после ужасной автомобильной катастрофы. Ее брату Джозефу было сорок девять. Генетическая разновидность рака желудка, оборвавшая жизнь сначала его деда, потом отца, была выявлена и у него около одиннадцати месяцев тому назад.
Уже на протяжении тридцати четырех дней Джозеф Б. Рокфорд находился в коме в ожидании смерти.
Мила внимательно выслушала сообщение Стерна, а в это время электромобиль, на котором они передвигались, прыгал по кочкам лужайки усадьбы. Полицейские ехали по тропинке, которая, вероятно, была проложена за последние два дня постоянно курсировавшими здесь средствами передвижения, подобно тому, на котором ехали и они, в самой что ни на есть произвольной манере.
