Вот тут она, пожалуй, угадала. Когда отца признали предателем, клеймили и лишили магии, Мар почувствовал себя не просто изгоем в родном доме, тогда он в первый раз задумался о побеге. И тогда же… примерно тогда же в его жизни появилась красавица Клара. Или правильней сказать, в жизни Клары появилась такая интересная и познавательная собственность, как Мар Шторм. Клара училась на нем пользоваться криосами и своими женскими чарами. А Мар — в то же самое время учился любви и ненависти… и еще немного — светским манерам.
— Так что там с Фер… Ференсом? — напомнил он.
Слушать от постороннего человека рассуждения о печальных перспективах полудраконов он и вовсе не хотел. И конечно не нужна ему была жалость Марии Стриж.
— Судите сами. Могила в фамильном склепе пуста. Никаких официальных похорон не было. После того неудачного обряда мальчика видели живым и… я сама видела.
Мар кивнул, не оспаривая. Да, конечно. Тедор всю следующую неделю просил Ференса «немного помочь ему в одном деле». Фер после тех бесед плакал, ругался, но упрямо отказывался говорить, чего именно хотел от него новый сюзерен Водопадного. В конце концов, видимо, терпение у Тедора кончилось… но Мария могла знать только то, что видела сама или слышала от других… впрочем, она не дракон, с чертогами ее теперь и вовсе ничего не связывает. Она может что-то недоговаривать исключительно из желания усложнить жизнь драконам.
Но Виктору, судя по всему, рассказала…
33.
Мар протянул Марии записку Виктора, ту, что нашел у Наны за подкладкой.
— Он упоминает некую тропу у Белуши. О чем речь?
— Я обязана отвечать?
— Считаете, ответ может вам навредить?
— Считаю, он может навредить тем людям, которых вы станете расспрашивать по моей наводке. Я устала. Будьте любезны, покиньте мой дом, господин дракон.
Он медленно поклонился, как принято в циркусах, не в чертогах. И вышел на воздух.
Нет, ничего о Фере она, конечно, не знает. Странно было бы думать… но многое встает на места. Многое… но не все.
Итак, хронологически — Тедор отправляет Виктора и других драконов на поиски неких книг, вероятно, книги эти могут его как-то скомпрометировать… хотя, если помнить о тех порядках, что теперь царят в Водопадном, верится с трудом, что ему может навредить простой компромат.
Тем не менее, он ищет эти книги. Их же зачем-то ищет Клара. Чтобы иметь влияние на отца? Ерунда, он и так полностью под ее влиянием. Судя по гостиничной находке Рашита, интересует сюзерена Водопадного некое теоретическое исследование, тесно связанное с мезогенетикой и стихийной магией драконов.
Ладно, пока пропустим. Это интересно, с этим надо покопаться, но не сейчас…
Значит, Виктор находит какие-то книги. А в них — доказательство, что именно Тедор сделал все, чтобы дискредитировать Изера Шторма перед магистром Алфиром и всем Радужным чертогом заодно. В это можно поверить. Наверное, многие так считали десять лет назад. Но доказательств причастности Изера к заговору было не меньше, и они были куда более весомыми. Если не сказать материальными.
Вместо того, чтобы отнести свои находки Тедору, как и планировалось, он делится ими с Наной. Нана же, помня разговоры с матерью о том, что возможно, наследники Изера были бы не против вернуть власть над чертогом, предлагает Виктору их найти. Найти Вальдемара Шторма можно в Академии. И Нана отправляется туда. А Виктор — отправляется в Белушу проверять какую-то тропу. Однако где-то ребята просчитались. Или доверились кому-то не тому, или слишком громко разговаривали… и Тедор отправил за ними…
В случае Наны, кого-то, кто ее очевидно догнал, связал и зачем-то, вероятно, предварительно разбив, принудил проглотить криос.
Девушка как-то все равно умудрилась сбежать и даже добраться до Академии, но это ее не спасло.
За Виктором отправилась Клара. При том, про книги она знала, совершенно точно, а про Марию — нет. Она выследила его в гостинице. И что? Тоже заставила съесть криос? Нет. Там была кровь, много крови и сумка. И артефакт, который отводит взгляд…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мар брел по улочкам Первого Заполья, пытаясь сложить кусочки мозаики. Кусочки не складывались, он злился. То ему казалось, что во всем, что бы ни происходило, виновата исключительно Клара Шторм. То — что Клара такая же жертва обстоятельств, просто делает вид, что так и надо.
В Белуше шумели молодой листвой деревья, их раскачивал весенний ветер. По мостовой скользили стайки пыли. Час был еще ранний, визит к Марии Стриж не занял много времени.
А ведь Тедор отдал Кларе Виктора уже после их возвращения из Белуши. То есть, она его сначала чуть не убила, потом доставила отцу, потом он его допросил с пристрастием. А потом он оказался в полной власти Клары и через пару дней погиб в химерской клоаке.
А Клара уже знала про книги. И уже искала их… кстати, жаль. Надо было расспросить Рашита, что именно она говорила про книгу, когда копалась в комнате Виктора. Только ли одну книгу имела в виду? Именно вот эту? Которую Мар второй день таскает с собой, опасаясь выпускать из рук? Или же она искала просто книгу, неважно какую, но связанную с Тедором и его поисками?
С Кларой придется поговорить… позже.
Возле гостиницы его ждал угрюмый, в ореоле седых, торчащих во все стороны волос наставник Арем с кульком сладостей и лекарств в одной руке. Вторая была на перевязи. Все-таки вчера изрядно перетрудил ее некромант.
— Почему вы бросили преподавать в Академии? — огорошил Мар его вопросом.
Арем думал лишь мгновение:
— Для меня это стало неприемлемым. Что, дракон, подбросишь до Гротов?
— Ну да, чем еще заниматься, кроме как извозом. Готовы?
— Я да.
— пойдемте на двор, где поменьше зрителей…
Янка Безымянка
Прачечная Академии впечатлила Янку: таких помещений она еще не видела. Огромное, хоть и единственное, окно состоящее из трех десятков маленьких стекол, высокий потолок. Какой-то огромный, крашеный в зеленый цвет агрегат, из которого исходят несколько труб. Видно, как из щели под одной из плотно завинченных крышек выбивается тонкий горячий пар. С труб капало на пол, но это никого не волновало. Что-то шумело, механически ухало и изредка звякало.
Полная суровая женщина, кастелян представил ее Аглаей, провела студентов мимо агрегата и мимо иных, не менее загадочного вида устройств, правда меньшего размера.
— Малая бойлерная, — непонятно объяснила она. — а нам — сюда!
«Сюда» — это в жаркое и влажное царство металлических баков фронтальной загрузки, пол которыми в тонких желобах, строго на отведенных местах лежали ртутные камни, испуская отчетливый жар. Над баками так же свивались трубы и исходили паром клапаны.
Судя по тому, как Даник крутил башкой, он тоже видел такое странное место впервые в жизни.
В деревне проще. Есть печь, есть медный бак. Если что-то очень грязное, то можно прокипятить в баке. А если все не так плохо, то можно обойтись стиральной доской и ближайшей речкой.
Здесь, наверное, и вовсе нет никаких стиральных досок.
Досок действительно не было. А вот баки — были…
— Халаты надеть. Вот висят! — велела Аглая. Сама она уже была в синем форменно халате и в такой же косынке. — Платки возьмете на полке. Так. Вот три бака. Вон там — щипцы. Постельное в автоклаве будет, вы только мелочевку кипятите. Вооон те корзины все ваши. Разобрать, тряпки и рванину — в отдельный бак, цветное туда вообще не кидать, полиняет. Загружаете, контролируете, чтоб не пролилось Погасите ртутники, за новыми к ректору сами пойдете. Да, дурачье неопытное. Перчатки вон, в тумбе, а то руки пообварите, а я виноватая буду. Тоже мне, помощники…
Как только она ушла, Вадим вспрыгнул на гору нестиранного белья, изобразив звездочку.
— Класс. И что, этот цирк на неделю? Дрругое задание не могли придумать? Впрочем, мне нравится.
Янка пожала плечами. Она и так-то почти никуда не ходит вечерами… ну разве Алиса вытянет в литературный клуб. Правда, в своей комнате можно еще книжки читать и уроки делать. Но стирка ее не пугала — в какой-то мере, знакомое занятие.
