— Тише, всю рыбу распугаешь. — Николай слегка подёрнул составное углепластиковое удилище. Длинный поплавок совершил небольшую эволюцию на поверхности и резко ушёл под воду. Леска натянулась, попавшая на крючок рыба рванулась прочь от тенистого берега, но не тут-то было! Николай подсёк неудачницу и тащил, накручивая катушку, свою законную добычу ближе к земле и притопленному садку.
— Ух, ты! — вырвалось у Алексея, когда рыбина плюхнулась на траву.
Размером в две мужских ладони, окунь отчаянно трепыхался, но был безжалостно помещён Николаем во временное узилище, в компанию таких же водоплавающих бедолаг.
— Хватит, наверное. Там штук шесть таких и несколько помельче, — сказал Николай, сматывая леску.
— Не зря значит, четыре часа в одиночестве просидел.
— Не зря, — согласился Николай, собрал удочку, легко подхватил садок, — я ведь не просто так сидел – ловил рыбу, много думал.
— О чём же?
Они шли по летнему лесу, не спеша, стараясь насладится каждой минутой дарованного им краткого отпуска. Николай шёл позади Алексея, несущего подёргивающийся садок. Рыбы глухо хлопали хвостами о сетку стен и друг друга.
— О том, стоило ли нам вообще в это ввязываться.
Алексей прошагал метров десять молча, обдумывая ответ. Такие мысли неоднократно появлялись у него самого, но каждый раз он загонял их обратно, в глубины сознания. Некогда рефлексировать, да и, честно признаться, боязно было. Однажды ступив на такую дорогу, оступится, с неё, можно было только на кладбище. По собственному желанию или волей обстоятельств в лице вышестоящего начальства. Это там, в светлом глобалистком будущем, ничем кроме потери нервов и энного количества денег, служебные проступки и ошибки закончится не могли. Ну, выпнут тебя со службы, да и хрен с ней – иди, господин бывший госслужащий, в частный бизнес. С наработанными связями пропасть может только полный дебил, коих, конечно, тоже хватает среди чиновников, но они всегда прикрыты близкородственными связями. Особенность национального госаппаратстроительства последних двадцати лет, знаете ли. Так что выросший в такую благодатную эпоху Мишин рассматривал возможные грядущие неприятности чисто теоретически. Да, соглашаясь на предложение Щербинина, он понимал, что не вымощен путь госслужащего розами и золотом, но это была, тогда для него, некая абстракция. Математический финт, как например, сингулярность. О ней все слышали и никогда не видели. Лично и даже по телевизору.
— Я тебя не понимаю, — тем временем бубнил сзади Меркушев, — я-то, ладно, практически один. Жены нет, дочь уже взрослая. Образование получила, замуж вот собирается, так что не пропадёт если что. Но ты-то! Попёрся, извини за выражение, в самое пекло с детским садом за спиной!
Алексей резко остановился, так, что Николай чуть не налетел на него.
— Так ради них и попёрся! — он развернулся к Меркушеву, взглянул ему в глаза, — смотри, что сейчас в области творится – безработица, еда по карточкам, с лекарствами напряг. Кипит всё как борщ и неизвестно что в этом котле получится. Здесь же хоть какая-то стабильность есть.
— Да ладно! — Николай так же не отводил взгляда, — это ты жене своей можешь на сон грядущий рассказывать! Мне не это интересно от тебя услышать!
— И что же ты услышать хочешь, друг Горацио?
— Что ты на самом деле думаешь! Какое будущее ты готовишь, если даже мне, — он стукнул левой ладонью себя в грудь, — предложил запасной аэродром за бугром искать?
— Неужели ты думаешь, что этот аэродром только МНЕ, — он выделил это слово интонацией, — нужен?
— А кому же? — удивился Меркушев.
Алексей вздохнул
— Умный ты, Коля, мужик, но несколько ограниченный во взглядах. За всей суматохой не понял главного – создать не только двухсторонний канал на Запад, но и оформить там комфортную площадку для некоего, — Мишин пошевелил пальцами в воздухе, — достаточно большого количества людей. На самый крайний случай. Понимаешь?
В глазах Меркушева промелькнула злая ирония.
— Выходит, дело Маслова живёт и побеждает?
— Не совсем дело и уже не Маслова, — Алексей развернулся, двинулся в сторону пикника, — но, в общем и целом, суть ты понял правильно.
Меркушев сзади выругался.
— Тебе ещё повезло, — заметил Алексей, перепрыгнув через бочажок, — с нормальными бизнесменами дела вести будешь, не то что я – с московскими товарищами. Причём уже завтра.
— Где ты надеешься бизнесменов найти? — удивился Николай, — да они все, через одного на спецслужбы работать будут.
— Ну, на этот счёт у нас бравый майор есть. Пускай бдит и повышение отрабатывает. От того, что твои контрагенты в штатском где-то на кого-то работают, они не перестанут быть нормальными коммерсами, не так ли? Других ведь на Западе нет. Следовательно, ты их сможешь на полшага-шаг опережать. Они, в принципе, легко просчитываются – опыта последующих почти семидесяти лет у них нет, а у нас он имеется! Да и разговаривать ты с ними будешь на одном языке "товар-деньги-товар-штрих". С Союзом же… — Алексей покачал головой, — непонятно на что рассчитывать можно. Вроде бы всё о них знаем, но как там, — он махнул садком, снулые рыбы вяло задёргались, — информация о случившимся в нашем прошлом по мозгам советских граждан ударит и что за этим последует – предугадать невозможно. Куда товарищ Сталин рельсы на этот раз повернёт? Хрен его знает. Всё очень нестабильно будет, мне кажется.
За деревьями послышался приближающийся звук автомобильного двигателя.
— Прибыли, наконец-то, — констатировал Алексей, когда они вышли на большую поляну, — долго они добирались. Олег! — он замахал рукой, увидев Реутова, выгружающего сумки из багажника кургузого джипа, — ты зачем свою таратайку на коробчонку сменял?
— Так проходимец ведь, только маленький, — ответил Олег, обменявшись рукопожатием с Алексеем и Николаем, — по лесу сподручней ездить.
— Понятно, — ответил Мишин, внимательно разглядывая машину. Она показалась ему очень-очень знакомой. Видел он её неоднократно. Цвет, марка, подвешенная на заднюю дверь запаска. На автомобильные номера у Алексея всегда была плохая память, но по сумме вторичных признаков он сделал неожиданный вывод.
— Это ведь Меркушевский "Джимми". Коля! — он обернулся, но Николай уже куда-то отошёл, забрав поставленный Алексеем на траву садок.
— Постой, — он внимательно посмотрел на Олега, — так ты на дочери Меркушева жениться собрался?
— А разве ты не знаешь? — в свою очередь удивился Реутов, — А! — он хлопнул себя по лбу, — фамилию Вероники я, тогда в офисе, не сказал, а потом тебе не до того было.
— Не до того, да, — согласился Алексей, глядя на подходящих к машине отца с дочерью, — здравствуй, Вероника. Давно не виделись.
— Здравствуйте, Алексей Александрович, — вежливо поздоровалась девушка.
— А вот этого – не надо! — шутя погрозил ей пальцем Мишин, — по отчеству обращаться. Неужели я старый совсем, что ли? Договорились?
Вероника согласилась, и они отправились к бивуаку. Там, разложив привезённые Вероникой с Олегом припасы они решили сделать небольшой перерыв и присоединиться к бултыхающейся у береговой черты детворе. Благо до воды идти надо было всего пару метров. Пойманную рыбу отправили обратно в родную среду обитания – томится в садковом заточении в ожидании неизбежного ужина. Николай пообещал лично зажарить её на углях по какому-то хитрому таиландскому рецепту.
Когда спустя час компания выбралась на берег, не без труда прихватив с собой отчаянно сопротивляющихся наследников, стрелки часов только-только подошли к трём часа пополудни. Оставив дам с детьми загорать, мужчины принялись за приготовление должной закуски. Дрова в большом складном мангале уже прогорели, оставив от берёзовых плашек подёрнутые сизой патиной угли.
Пока Николай чистил рыбу и заполнял опустошённые внутренности рисом и привезённой смесью трав, нарезанных фруктов и приправ, Алексей с Олегом уже успели снять два ряда шампуров.
— Ну что, приступим? — Алексей вытащил из воды полуторалитровую бутылку красного вина. По общему согласию не стали раскладывать привезённый с собой походный столик, а всю привезённую и приготовленную снедь красиво разложили прямо на земле под натянутым тентом. Постелив предварительно большую скатерть, разумеется.
— Я за рулём, — поспешно сказала Вероника, когда Алексей стал разливать багряное вино по пластиковым бокалам. Мишин удивился, но Маша тоже отказалась от злоупотребления.
— Кто за вами и детьми присмотрит, — объяснила свой выбор жена Алексея, — мне бокала хватит. Лёш, вам отдохнуть надо, вот и отдыхайте.
— Под нашим приглядом, — добавила Вероника, — мы готовы взвалить тяжкий груз обратной дороги на свои хрупкие женские плечи.
— Что творится-то! — деланно удивился Алексей, закончив разливать "Сангрию", — вот что перенос в пространстве-времени с дамами делает! Сразу и во всём готовы мужикам уступать!
