Кария возмущённо выкрикнула, показав, что всё отлично слышала и не собиралась приходить на помощь Митаю:
— Помолчал бы, если не знаешь. В Павильоне не найдётся места на всех.
Я махнул рукой:
— Расходитесь. И избегайте ссор. Не для этого я лез вам на помощь, парни, чтобы... — усмехнулся, глядя на злого, но молчаливого Митая. — Ну, вы поняли.
Он выдержал мой взгляд, не сказав ни слова. Я же повернулся направо, кивнул такой же молчаливой, но уже не белой от гнева Ории и двинулся к Виликор, заставляя расступиться со своего пути других учеников.
Она покачала головой при моём приближении и сухо заметила:
— Это было безрассудно.
Я с улыбкой согласился:
— Да, комтур.
— Шутка, повторённая в десятый раз, перестаёт быть шуткой.
Я хмыкнул и сменил тему:
— Так что было безрассудным? Мой спор? Моё наказание? Или то, что после я угрожал выкинуть следующего такого умника в переход?
— Нет, это как раз выглядело неплохо: жёсткий, но справедливый старший отряда, пусть и слегка безумный в своей тирании, — я лишь вскинул брови, оценив, как описала меня Виликор. По её губам скользнула тень улыбки, а затем она вздохнула. — Я говорю о том, с чего всё началось: твой поход за Гилаем и его людьми. Твой ранг, который ты наконец подтвердил одеянием, должен заставлять тебя ставить интересы Ордена выше прихотей.
Я ухватился за виски и простонал:
— Только не нужно нравоучений, я тебя умоляю. Я не привык их получать и мне сейчас будет проще сбежать, и отправиться помогать Карии, чем выслушивать тебя.
— Бегство — это не выход.
— Обычно у меня неплохо выходило.
Виликор вздохнула:
— Хорошо. И о чём же ты хотел бы поговорить?
— Хочу, чтобы ты сделала для новых членов отряда то же самое, что сделала для моих стражников. Сама видела, как тяжело дался им этот путь, на оружие жалко глядеть.
— Ты ведь говорил, что у Павильона не будет испытания.
— Я говорил, что не было раньше. С тех пор прошли годы. Я не прошу чего-то столь же хорошего, как ты сделала для Гавала и Кирта, но что-то лучшее, чем то, что у большинства сейчас и то, что не займёт много времени.
Виликор кивнула:
— Хорошо, сделаю, это несложно. Тем более что Эраст уже может мне помогать. Но раз уж ты решил готовиться к неприятностям, не заняться ли мне ещё раз твоими стражниками? Только не ими самими, а их телами?
— Телами? Ты имеешь в виду татуировки?
Виликор поморщилась:
— Это не татуировки, а начертания. Первые тоже могут быть очень хороши, но они делаются раз и навсегда, могут вредить и их потом сложно удалить. Начертания гораздо лучше.
Довольный, я воскликнул:
— Отлично! Тогда начни с командиров, хорошо?
И уже собрался двинуться прочь, к Кирту и Гавалу, когда Виликор поймала меня за локоть. Через мгновение другой рукой она вбила в камень пола Флаг, и мы с ней оказались под серым, полупрозрачным куполом размером три на три шага.
Три вдоха Виликор молча на меня смотрела, а затем сказала:
— Сегодня такой день, что и мне не хочется строить догадки, а хочется получить прямой и недвусмысленный ответ. Ты ведь воспользовался своим талантом и сделал для меня даже больше, чем для отца? Стёр трёхцветный Указ?
Я ответил коротко и прямо как она и хотела:
— Да
Губы Виликор изогнулись в лёгкой улыбке:
— Зачем?
И здесь я уже не сумел ответить коротко:
— Я решил, что именно так правильно входить в город Древних. Свободным.
Виликор задумчиво кивнула, негромко заметила:
— Разрушение на отце тех запретов кланов Третьего пояса привело к беде, к смерти остатков нашей семьи, — Я вздрогнул, но Виликор продолжала говорить дальше и слова её успокаивали меня. — Но это не полная правда. Мачеха бы всё равно втравила нас в неприятности. Не эти, так другие, как это случилось в детстве. Отец был хорошим начертателем, но плохим отцом и плохим главой семьи. Он не всегда понимал, к чему приведут его поступки, как главы. Эта ноша оказалась ему не под силу, жаль, что он оказался старшим из уцелевших.
Не выдержав, я заметил:
— Это общая беда. Я тоже не понимаю, к чему приведут меня поступки и не раз жалел о том, что совершил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— О да, — Виликор покачала головой. — Сожаление о поступках — это тоже мне знакомо. Очень и очень хорошо.
Раньше, чем я успел ответить хоть что-то, Виликор выдернула Флаг и пелена, скрывавшая нас, исчезла, оставив под десятками взглядов. Я покосился в одну сторону — кривящий губы Гилай, Хахпет и Ирая, в другую — Ория и Точтал. И расплывчато пообещал:
— Мы ещё поговорим с тобой.
Виликор усмехнулась:
— Конечно, старший. Ещё поговорим.
Мы провели здесь половину дня, прежде чем двинулись дальше. Раненые привели себя в порядок, пополнили запасы зелий, получили оружие получше, а Виликор успела даже побывать под куполом формации и с Киртом, и с Гавалом. Удивительно, но они сразу прибавили в опасности, темнота их силы явно изменилась. И это не могло не радовать меня.
Жаль, что я забыл о татуировках, вернее, о начертаниях на тело. Или может быть раньше Виликор и не хотела наносить их другим? Может, они входили в число запретов трёхцветного Указа? Нужно бы позже спросить. Когда мы оба немного отойдём от сегодняшнего разговора.
Этаж-сад не принёс нам ни схваток с големами, ни со Зверями, позволив пересечь его спокойным шагом, пусть и в обычном защитном построении.
Последний переход после отдыха и подготовки. Шандри обещал, что там испытания точно не будет, что приходящие к Павильону Здоровья должны получать помощь, а не битву. И я даже верил ему, но отряд позади меня замер в готовности сражаться, а парни Павильона Меча идеально дополнили защиту старших. Пусть они не притёрлись к моим стражникам, но им, сильным и опасным Мастерам, предстоит стать лезвиями, что рассекут чужой натиск, пробивший защиту, лезвиями, что уничтожат тех, кто сумел это сделать.
Шаг вперёд. Сияние перехода Пути накрыло меня с головой, стирая одно место и открывая передо мной другое.
Шаг вперёд, рука замерла в пальце от кисета, готовая коснуться его и ухватить древко Крушителя.
Ничего. Ни одного врага.
А вот вид...
Впрочем, не время отвлекаться.
Торопясь, я коснулся кисета, доставая маску.
Позади засияло, сообщая, что и первые четыре стражника здесь.
Спустя два вдоха уже десятки глаз видели то же самое, что и я.
Пусть Шандри и Ксилим дважды описывали мне это место, но им явно недоставало навыков рассказчика, потому что они не сумели передать красоты и величия этажа Павильона Здоровья.
Этаж оказался огромен. Свод был в несколько раз выше, чем у любого другого уровня города, даже этажа Павильона Алхимии: он терялся в лёгкой дымке. В трёх сотнях шагов над нами.
Павильон Здоровья Кавиот был окружён садом. Этот павильон не стал исключением.
Мы появились в необычной круглой и огромной формации Перехода, которая словно находилась на холме, чуть выше остальной поверхности этажа. И это позволяло видеть весь сад, который лежал ниже нас, прослеживать все извивы его дорожек, которые вели к самому Павильону.
Ступенчатой пирамиде из голубого полированного камня, на каждой из ступеней которой росла зелень и возвышались ажурные беседки.
Не понимай я, что между нами несколько тысяч шагов, то я бы принял его за безделушку, за творение мастера артефактора, который выставил свою поделку на всеобщее обозрение в лавке и придвинул Светоч поближе, чтобы грани блестели сильней.
Правда, ни в одной лавке я ещё не видел, чтобы для красоты добавляли реку.
Она начиналась в овальном озере у подножия Павильона и текла через половину этажа к голубому простору неба.
И если раньше на паре уровней мы встречали огромные окна, круглые, квадратные, которые позволяли выглянуть за пределы города Тысячи Этажей, то здесь окна не было.
Я точно знал, что не было, потому как об этом говорили и Шандри, и Ксилим. Ничто не отгораживало этаж Павильона Здоровья от неба. Шандри говорил, что на его глазах облака вползали сюда туманом, заполняя собой весь этаж.
