Жизнь – это процесс создания картины, а не стремление поскорей ее закончить.
Оливер Уиндел Холмс
Вы замечали, как изменение глобальной метафоры «Жизнь – это состязание» на «Жизнь – игра» может мгновенно изменить ваш жизненный опыт сразу во многих областях? Разве ваши взаимоотношения не изменятся, если вы будете смотреть на жизнь как на танец? Разве это не оказало бы влияния на ваш метод вести бизнес? Конечно же! Это служит примером поворотного пункта, глобального изменения, когда, производя одно только это изменение, можно трансформировать образ вашего мышления и душевное состояние во многих областях жизни. Я не утверждаю, что это правильный или неправильный взгляд на вещи. Просто необходимо понять, что, изменяя одну глобальную метафору, вы можете мгновенно изменить взгляд на всю свою жизнь. Как и в трансформационной лексике, сила метафор – в их простоте.
Несколько лет тому назад я проводил двухнедельную программу «Сертификация» в Скоттсдейле, штат Аризона. Во время семинара вдруг какой-то мужчина вскочил и начал махать перед людьми руками, делая такие движения, как будто держит нож, выкрикивая во всю силу легких: «Я зачерняю!» Психиатр, сидевший через два ряда впереди него, воскликнул: «О господи! У него психическое расстройство!» К счастью, я не принял язык психиатра. Вместо этого (поскольку я знал: все, что теперь нужно, – это мгновенно изменить возбужденное состояние этого человека) я приступил к действию. Тогда я еще не знал концепции глобальных метафор; я просто сделал то, что умел делать лучше всего, – разрушил его модель поведения. Я подошел к нему и закричал: «Тогда выбели это! Возьми тот состав, которым ты пользуешься при печатании! И выбели это!» Мужчина минуту ошеломленно смотрел на меня. Он перестал производить свои нелепые движения, и все замерли, ожидая, что будет дальше.
Не прошло и нескольких секунд, как его лицо и все тело изменились, а дыхание нормализовалось. Я сказал: «Выбели все». А затем спросил, как он себя чувствует, и он ответил: «Кажется, значительно лучше». «Тогда сядьте», – сказал я. И вслед за тем продолжал вести семинар. Вид у всех был ошарашенный, и, по правде говоря, я тоже был несколько удивлен тем, что это так быстро сработало! Двумя днями позже этот человек подошел ко мне и сказал: «Не знаю, что это было, но в тот день мне исполнилось сорок лет и я словно обезумел. Я почувствовал, как будто меня ударили ножом, потому что оказался в этой темноте, и она стала поглощать меня. Но когда я получил совет „выбелить все“, вокруг словно посветлело. И я почувствовал себя иначе. Я начал думать о других вещах и сегодня уже чувствую себя прекрасно». Он и в дальнейшем чувствовал себя так же хорошо – и все благодаря изменению лишь одной метафоры.
До сих пор мы говорили лишь о том, как снизить наш негативный эмоциональный накал с помощью трансформационной лексики и глобальных метафор. Однако иногда полезно и необходимо заставить себя испытать достаточной силы негативные эмоции. Например, я знал одну супружескую пару, у которой был сын, пристрастившийся к наркотикам и алкоголю. Они понимали, что должны сделать что-нибудь, чтобы заставить его изменить разрушительную модель, но в то же время у них были смешанные ассоциации относительно вмешательства в его жизнь. В конце концов, отчаявшись, они смогли найти достаточной силы рычаг, чтобы предпринять действие и сделать хотя бы что-нибудь, – они решили поговорить с человеком, который когда-то сам принимал наркотики. «В голову вашего сына нацелены сейчас две пули, – сказал тот родителям. – Одна – это наркотики, другая – алкоголь, и любая из них может убить его – это лишь дело времени, – если вы не остановите его сейчас».
Представив положение дел таким образом, он тем самым побудил их к действию. Неожиданно они поняли, что если ничего не предпримут, то тем самым позволят сыну умереть, в то время как прежде представляли себе его пристрастие лишь как своего рода проблему. Пока они не приняли эту новую метафору, им не хватало эмоционального подъема для того, чтобы что-нибудь предпринять. Я рад сообщить вам, что они преуспели в этом и помогли молодому человеку расстаться с пагубными привычками.
Запомните: метафоры, которые мы используем, всегда будут определять наши действия.
Тщательно выбирайте глобальные метафоры
Как только я развил в себе этакие «щупальца», направленные на глобальные метафоры других людей, я перечитал интервью, которое провел с антропологом Мари Катрин Батесон, во время которого она сказала: «Не много найдется вещей, которые могут оказать более пагубное действие, чем ядовитая метафора». Это всего лишь точка зрения, но вскоре я испытал ее на собственном опыте.
На одном из моих семинаров «Свидание с судьбой» чуть ли не все присутствующие жаловались на одну женщину, докучавшую им еще до начала занятий. Она вызвала суматоху у регистрационного стола, а когда вошла в комнату, начала придираться буквально ко всему подряд. Сначала в помещении было слишком жарко, потом слишком холодно, ее раздражал мужчина, сидевший перед ней, потому что был слишком высоким, и т. д. и т. п. Когда я начал говорить, она каждые пять минут прерывала меня, стараясь показать, что сказанное мной не срабатывает, или не соответствует истине, или приводила всякого рода исключения.
Я старался разрушить ее модель поведения, но был сосредоточен на результате, а не на причине. Внезапно я понял, что у нее, должно быть, есть какая-то глобальная метафора относительно жизни, которая делает ее столь фанатичной к деталям и почти злорадной в подходе к этому. Я спросил ее: «Чего вы пытаетесь этим добиться? Я верю, у вас положительное намерение. Каково ваше убеждение о жизни, или о ее деталях, или о том, что правильно, а что нет?» Она ответила: «Пожалуй, я верю, что маленькая брешь может потопить большой корабль». Если бы вы думали, что тонете, то неужели стали бы искать брешь? Вот как эта женщина представляла себе жизнь!
Откуда взялась эта метафора? Оказалось, что эта женщина пережила в своей жизни несколько таких ситуаций, когда незначительные житейские мелочи обошлись ей весьма дорого. Она приписывала свой развод каким-то мелким проблемам, которые не удалось уладить, – проблемам, о которых она даже не знала. Точно так же она считала, что ее финансовые неурядицы были результатом ряда незначительных причин. Она приняла эту метафору в качестве подтверждения повторившегося страдания, перенеся это и на будущее. Ясно, что она не очень-то стремилась заменить метафоры, пока я не обеспечил ей достаточной силы рычаг. Как только я заставил ее почувствовать боль, которую эта метафора постоянно создавала в ее жизни, и немедленное удовольствие, которое она могла получить путем ее изменения, я смог помочь ей разрушить прежнюю модель и изменить метафору, открыв ряд новых возможностей взглянуть на себя и свою жизнь.
Она объединила разные глобальные метафоры – «жизнь подобна игре», «жизнь подобна танцу», – и все мы имели удовольствие лицезреть трансформацию, и не только в том, как она обращалась с людьми, но также как относилась к себе самой, ведь она всегда и во всем выискивала «маленькую брешь». Одно это изменение повлияло на ее подход ко всему и явилось прекрасным примером того, как изменение одной глобальной метафоры может преобразовать любую область вашей жизни, начиная с самоуважения и заканчивая достойными отношениями с людьми.
При той силе, которую метафоры имеют в отношении нашей жизни, меня пугает то, что большинство из нас никогда сознательно не выбирают метафоры, с помощью которых мы представляем любые жизненные явления. Откуда вы берете свои метафоры? Возможно, вы переняли их у окружающих вас людей, у родителей, учителей, сотрудников и друзей. Ручаюсь, вы не думали об их влиянии или даже вообще не думали о них, а тем временем они незаметно вошли в привычку.
Любое восприятие истины – это выявление аналогий.
Генри Дэвид Торо
На протяжении многих лет люди спрашивали меня, как точно назвать то, что я делаю. В разное время я пробовал различные метафоры: «Я учитель», «Я ученый», «Я охотник за человеческим совершенством», «Я оратор», «Я известный всей стране автор бестселлеров», «Я консультант по максимальной работоспособности», «Я врач-терапевт», «Я советчик», – но ни одна из них не вызывала у меня должного чувства. Люди обеспечивали меня массой метафор. Я был известен в их среде как «гуру». Но этой метафоры я избегал, потому что чувствовал, что предположение, которое в ней заключалось, основывалось на зависимости от меня людей при создании изменения – зависимости, которая никогда бы их не воодушевила. С тех пор как я убедился, что все мы должны быть ответственны за собственные изменения, я избегаю этой метафоры.
