— Дорого, что ли, показалось?
— Нет, — Дмитрий хмуро взглянул на Колосова. — Он мой брат. Я тогда даже отпуск на работе взял, отец не возражал. В общем, у Степки почти сразу начались сильные головные боли. Врач говорил, трихинеллез дает самые непредсказуемые осложнения. Потом мы перевезли его в ЦКБ — отец оплатил все. Там Степке сначала стало лучше, но потом началось что-то с глазами. Нет, не ухудшение зрения, даже, пожалуй, наоборот… Потом у него началась бессонница. Ему сделали томографию.
Колосов погрузился в чтение выписки из истории болезни.
— Когда его повезли на какую-то процедуру, он вдруг начал вырываться, врач сказал, что было что-то вроде истерического припадка, он пытался укусить за руку сестру… Врачи не понимали, чем вызван припадок, — Дмитрий потер рукой лицо. — А мне уже ясно было: что-то в Степке не то, не так.
Взгляд — он косил и… Но это было только временами, кратковременно. Потом он становился прежним.
Колосов читал выписку: «Значительное ослабление высшей нервной деятельности коры головного мозга… повторные исследования… Рекомендован перевод в НИИ мозга…»
— Его прямо из ЦКБ в институт перевезли? — спросил он.
— Да. Они сами так рекомендовали. Там специалисты.
А они никак диагноз ему не ставили. Там тоже платное, мы оплатили весь курс.
Колосов кивнул, вернулся к выписке. Видимо, Базарова начали наблюдать и невропатолог, и психиатр: тест на познавательность — фрагментарное ослабление внимания и концентрации… Память — без нарушений… способность к объективным суждениям и абстрагированию полностью соответствует норме… История семьи, с точки зрения нервно-психических проблем, интереса не представляет… Проведена повторная томография мозга…
Так, и что же она выявила? Колосов вспомнил, как не далее как вчера по результатам этой самой «томографии» базаровских извилин он подробно консультировался со специалистом из Института им. Сербского. Ох уж эта медицина!
Пойми тут без подготовки. «Выявлено сильное увеличение пространства под паутинной оболочкой. Исследования нервной ткани показали необычно высокий уровень астроцитоза при наличии зон перерождения. Это значило ненормальное соотношение разных типов нервных клеток, — как терпеливо пояснил эти выводы Колосову врач, добавив:
— Что явно свидетельствует о нарушении мозговых функций».
Диагноз Базарова — хронический мозговой синдром.
Причина — осложнение после перенесенного трихинеллеза.
И назначено лечение. Колосов чуть ли не по слогам прочел про себя название препарата, который лошадиными дозами, по 50 миллиграмм три-четыре раза в день, скармливали «оборотню» — какой-то хлористоводородный тиоридазин…
Он отодвинул выписку. Итак, астроцитоз: перерождение клеток. Хронический мозговой синдром. И консультант вчера подтвердил: нарушение мозговых функций могло стать причиной психического расстройства. А вот и подтверждение врача, наблюдавшего Базарова в институте: симптомы — периодами пациент испытывает, по его собственным словам, острое беспокойство, навязчивая идея тождества с хищником — медведем… плод детских фантазий, воплощений в…
Склонность к мастурбации… Дважды признавался в остром неконтролируемом желании ловить и поедать животных в лесу, «все, что бегает, ползает, прыгает, мычит и блеет»…
Склонность к половым перверсиям…
Вывод специалиста: навязчивая идея оборотничества возможна в сочетании с мужской истерией, декомпенсирующейся в психотическую реакцию. Возможно, развитие на этой почве и склонности к суициду.
Половые перверсии, склонность к самоубийству… Но нигде ни слова о возможном агрессивном поведении. Колосов в который уж раз пролистал документы до конца. Но разве «острая потребность ловить и поедать», в которой Степан сам же признавался год назад врачу, — не агрессия в чистом виде? И разве…
— Это правда, что Степан после выхода из больницы начал систематически избивать вашего младшего брата, свою невесту? — спросил Колосов Дмитрия. Пока он читал, близнец сидел молча. Смотрел в окно, где солнце плавилось в стеклах бесчисленных окон Зоологического музея, что напротив здания ГУВД.
— С Ванькой у него и прежде были конфликты. А Лизу… да, с ней он стал себя вести так, именно с этого времени.
— Ваш отец знал, что творится со Степаном? Глупый вопрос, да?
Дмитрий снова провел рукой по лицу. Он был бледен, как полотно.
— Думаете, легко видеть, когда на твоих глазах любимый сын сходит с ума? — спросил он хрипло.
— Степан был любимым сыном?
Дмитрий молчал.
— Тебе очень хочется спасти брата, да? — Колосов поднялся, отошел к окну, в кабинете стало сразу темнее, он заслонил солнце Зоомузея. — Думаю, что это будет нелегко.
Точнее, невозможно.
— С таким диагнозом речь может идти только о применении принудительных мер медицинского характера, — упрямо повторил Дмитрий.
— О психушке? Ты разве не знаешь, что такое сейчас психушка?
Дмитрий опять-таки молчал.
— Ну, конечно, ежели есть деньги, — Колосов прищурился: ему казалось, насквозь он видит этого парня. — И даже наш отечественный дурдом можно несколько облагородить — так, что ли, по-твоему? Ишь ты, лежал в ЦКБ… И в психушке, значит, можно условия создать… И чем черт не шутит — были бы деньги, а? Джумгалиева — людоеда — и то, говорят, выпустили…
— Я не могу, понимаете? Не могу я, пойми ты это! — Дмитрий вдруг с силой ударил себя кулаком в грудь. — Ну что ты на меня так смотришь? Ваньку я лгать учу, сам… А что бы ты на моем месте стал делать? Если бы и тебе такого вот счастьица привалило? Была семья, и вот за какой-то месяц — все прахом… Все. Дед, потом батя, потом… Кто же знал, что у Степки это будет вот так прогрессировать? В такой жуткой форме? Кто?!
ПРОГРЕССИРОВАТЬ… астроцитоз, перерождение клеток и его прогрессирование… Психиатр пояснил Колосову: картина болезни Степана Базарова очень сложна. Вообще говорить о прогрессе болезни, когда психически больной человек превращается постепенно в кровавого маньяка…
«Мы еще так мало знаем о природе подобных заболеваний и их последствиях, — сказал врач. — Иногда процессы изменения личности идут годами, иногда же…»
— Ты успокойся, Дима, не кричи. — Колосов провел пальцем по стеклу: пыль одна. — Лично я тебя понимаю. Все понимаю. Но и ты меня, нас должен понять. Ты вот говоришь — ты юрист. Степан ваш в убийствах не признается адвокат тебе наверняка уже сообщил. И главное — не говорит, где труп девушки. Ему говорить бесполезно, но я скажу тебе: с таким диагнозом ему можно смело признаваться во всем.
— Зачем ему признаваться? — Дмитрий насторожился, чувствуя подвох.
— ВРЕМЯ СЭКОНОМИТ. Сейчас, пока сидит в изоляторе, в одиночке — ничего, еще сносно. Но потом его рано или поздно повезут, как у нас говорят, «на тюрьму». Знаешь, что такое нынешняя тюрьма для умалишенного? Там и здоровые-то не выдерживают: грязь, в камерах по сто человек, спать нельзя, сесть — ноги протянуть — тоже, вши, туберкулез.
И там ему никто поблажки не даст, скорее наоборот. Так, в «молчанке», пока он глухой, дело до суда месяцев шесть-восемь будет кантоваться, пока следователь все сам кое-как накопает. Знаешь, во что твой Степка за эти месяцы в тюрьме превратится? Если и имеется сейчас хоть какая-то надежда на излечение, — Колосов говорил страстно, — то после тюрьмы не будет ее совсем. Дурдом до конца дней — смирительная рубашка, резиновые подгузники — вот чти для твоего брата останется в жизни. Ты же любишь брата, очень любишь, ну так помоги ему, повлияй на него.
— Чтобы он быстрее во всем сознался? — Дмитрий недобро усмехнулся. — А если он не виноват?
— Я тебе говорю сейчас правду. Ты юрист, должен понять.
У СТЕПАНА ШАНСОВ НЕТ. Адвокат, по-моему, тоже это понял, он видел кассету.
Дмитрий опустил голову. Смотрел в пол.
— Вот о чем я хотел еще спросить, — Колосов прищурился. — Степка Ивана бил, невесту, учеников своих порой, ну а на тебя… на тебя он поднимал руку? Мне просто интересно, понимаешь? Он у вас очень любопытная личность. Тебя он бил?
— Меня? — Дмитрий поднял голову. Колосову показалось, что голос его дрогнул, но что это было, горечь или усмешка, он не успел понять. — Он мой брат. И всегда был со мной как брат. Я его ударил. До конца жизни себе не прощу.
А я вот тоже тебя спросить хотел. Я думал сейчас о том, что ты… ты… — сказал Дмитрий. — ЗНАЧИТ, МНЕ МОЖНО БУДЕТ УВИДЕТЬСЯ СО СТЕПКОЙ?
— Свидание следователь разрешает.
— Я знаю, ноты…
Колосов вздохнул: близнец понял все как надо. Надо же, какой сообразительный!
— Завтра приезжай часикам к десяти в Раздольск. Касьянову я позвоню, Колосов уже прикидывал в уме, что если повезет и хлыщ уговорит, уломает брата указать хотя бы, где труп этой девицы, то…
