начхать на все проблемы.
Забыв обо всем вокруг, развернулась и обхватила лицо моего виверна ладонями, почему-то начав, как дурная истеричка, глупо хихикать сквозь полившиеся градом слезы. Он ответил мне точно таким же жестом и начал сцеловывать соленые капли с моих щек. Он на ногах, глаза в глаза, все почти в порядке — что еще нужно мне сверх этого?
— Я в тебя верил! И хотел лучшего для всех и для тебя! — выкрикнул за моей спиной патлатый, напоминая, что мы никуда не делись, и мгновенное ощущение полной изоляции от всего говенного мира — иллюзия.
— Ну так и продолжай дальше верить, ведь и я, и моя Летти тоже хотим лучшего для всех, — спокойно и даже немного увещевающе ответил Киан, прижав меня щекой к своему плечу и обняв. Говорил так, словно Хард был упрямящимся ребенком, из чистой вредности не желающим увидеть правду. Тоже мне дитятко престарелое, закопать бы да забыть. — Только на самом деле для ВСЕХ, а не только для тех, кто с нами согласен и готов плясать как нам угодно.
Я повернулась боком, чтобы понаблюдать за физиономией Харда. Пробьется хоть что-то из сказанного к его адекватности, или нет шансов?
— Как ты мог ей поддаться! Как мог отказаться от всего, о чем грезил с малых лет! — покачал головой Хард с пораженческим видом.
— Полюбить — не значит поддаться, — пожал плечами Мак-Грегор, глядя на своего бывшего наставника, как на туповатого. — А если твоя реальность лучше любой грезы, то каким же придурком нужно быть, чтобы продолжать за нее цепляться?
— Как все для тебя просто! — снова оскалился Хард. — А ты случаем не забыл, что там, на другой стороне у меня осталась семья? Моя единственная и двое детенышей! Предлагаешь мне забыть их, словно они какая-то несущественная мелочь? Поверить, что их нет уже в живых, только потому, что твоей девке так удобнее удерживать тебя здесь?
Немного болезненная гримаса тенью промчалась по лицу Ингины. Какой же он все-таки скот: те дети для него важны, он ради них готов разрушить все вокруг, а она — никто. Вот врежь она ему, я была бы только «за». Но лучше бы забила, переживать о недостойных этого — пустое занятие, ранящее только тебя самого.
— Ничего такого мы тебе не навязываем! Лишь только прекрати загоняться идеей мести, — возразил Киан. — Кому ты тут намерен отомстить? Те, кто повинен в катастрофическом дерьме, давно сдохли, а все, кто живет сейчас, ни в чем не виноваты перед нами! По крайней мере, не в том, изначальном.
— Люди по-прежнему нас ненавидят, а ликторы ради них убивают всех без разбора!
— Мы отвечаем им тем же. Но хуже всего то, что и ими, и нами, скорее всего, манипулирует кучка засранцев, которых устраивает именно такое положение дел.
— Так она сказала?
— Так думаю я сам!
— Но потому что это полностью устраивает ее!
— Да, блин! — не выдержала я. — Хард, что за кретинизм с этой ревностью? Я его женщина, ты был его другом и наставником, так, зараза, и оставайся им, я на твое место не зарюсь! Выдохни и послушай Киана нормально, без перманентной вывески перед глазами: «Эта сука все испортила!» Будь с ним, с нами, а не против нас.
— С какой стати, если вы не собираетесь добиваться того, что главное для меня. Я хочу вернуться домой! — Ага, опять эта фигня — отвечает вроде мне, а смотрит чисто на моего мужчину.
— Ну так вдруг добраться до ликторских секретов и Камня и есть прямой путь к возвращению? Что если можно и открыть путь, и не навредить никому?
Так, а вот все выкладывать ему я бы не стала. Но, если подумать, уже хуже, чем есть, не будет — всю нашу бешеную компашку нудистов срисовали уже, и все задумки с ловушками и эффектом неожиданности, очевидно, сведены на нет. Ликторы не одноклеточные и ждать нашего явления на удобных условиях не станут. Сто процентов сейчас уже собираются в карательный поход, и это будут не какие-то двадцать бойцов, а целая армия с тяжелой техникой.
— Вот, выходит, какие у вас планы, — прищурился старший виверн явно заинтересованно. — Надеетесь украсть у них информацию и осколки и использовать против них?
— Мы намерены узнать всю правду о прошлом и позволить узнать об этом всем, и защитить Камень от любого использования.
— Какая-то утопическая ерунда! — насмешливо фыркнул Хард.
— Ерундой стало все наше преимущество, благодаря твоей дурацкой выходке, — рыкнула я.
— Это почему же? — впервые он уставился на меня, естественно, как на раздражающее насекомое, но не как на пустое место или врага, и на том спасибо.
— Потому что через каких-то несколько часов тут будет гребаная армия, и все, что мы можем делать, — это удирать, пока не придумаем новый способ нападения!
— Или же мы сами можем выставить против них армию, — ухмыльнулся старый виверн, поднимаясь с земли. — И посмотреть — кто кого.
— У нас нет армии, — вздохнул Мак-Грегор.
— У нас не было раньше армии, мальчишка, — возразил Хард. — И ее не было у тебя, и не было у меня по отдельности, лишь наши силы и последователи. Но если мы все вместе, то еще вопрос, есть ли у ликторов что противопоставить двум… — он бросил косой взгляд на полукровку, — двум с половиной вивернам, дракону, сотням метаморфов и оборотней и целой орде из всяких неразумных, но весьма многочисленных существ, что мы способны призвать.
Жуть. Это будет натуральная бойня. Неужели нет иного пути?
Глава 37
Ни черта не верю этому патлатому утырку. Эту мысль я усиленно транслировала в мозг моему виверну на протяжении всего пути до новой стоянки. Вообще-то, держать свое мнение при себе в подобной ситуации как-то не в моей натуре. Хотя прежде именно в такой ситуации мне, естественно, бывать не случалось, но не суть. Тут принципиально другое: я абсолютно уверена, что мы не можем доверять Харду, ему с нами не по пути, наши цели — утопическая ерунда для него, и точнее тут уже не скажешь. Ублюдок вот прямо так взял и проникся идей идти с нами на баррикады, ага. Пять минут назад все тут предатели и дебилы, которым я мозг набекрень свернула, такая-сякая засланка, Крорр — вражина и мой тайный руководитель, вместе с ним мы две вероломные твари, цепко держащие за яйца его надежду и опору, заблудшего из-за моих золотых сисек Киана, и вот раз — и все, союзники. Полная перезагрузка. Ну да, если
