может спокойно существовать такой уголок дикой природы.
— Ничего себе уголок, — улыбнулась в ответ Тамара Петровна. — Это огромный лес, причём практически неизменный с тех пор, как здесь цари и великие князья охотились. А уж какие шабаши здесь проводили…
Тамара Петровна мечтательно закатила глаза.
— На Лосином острове до сих пор водятся лоси и кабаны. А до недавнего времени встречались и медведи. Я всегда душой отдыхаю, когда выбираюсь в лес из города.
— Медведи, — Женька перестала тянуться и опасливо огляделась. — Да не может такого быть. Они бы тогда и в Москву приходили.
— Так, может, и приходят, — хитро прищурилась тетя Паша. — Просто в человеческом облике, поэтому ты и не замечаешь.
Женька прыснула и только махнула рукой в сторону уборщицы. Тем временем Николай закрыл микроавтобус и, обойдя его кругом, предложил своим спутницам:
— Пойдёмте?
Тамара Петровна ещё раз с грустью посмотрела на свои модные полусапожки и первой направилась в глубь леса. Куда именно необходимо идти, никто из сотрудников отдела не представлял, так что ей пришлось взять на себя роль проводника.
Нифонтов шёл последним и думал, что со стороны, наверное, их процессия выглядит если не странно, то как минимум необычно. В таком виде подобной компанией по грибы явно не ходят и уж тем более по лесным тропам не прогуливаются.
Если они с Женькой ещё хоть как-то вписывались в лесной пейзаж в силу молодости и функциональной простой одежды оперативников, то Тамара Петровна смотрелась здесь крайне чужеродно. Одетая в модное полупальто, ведьма выглядела в лесу инопланетянином, но, вспомнив наряд Марии Васильевны, Нифонтов подумал со смешком, что это общая тенденция для ведьм города.
Впрочем, Женька тоже то и дело материлась на грязь под ногами и испачканные кроссовки, как будто до этого искренне надеялась на чистый асфальт в лесу, тем более в такую погоду.
Николай даже хотел пошутить, но затем от этой идеи благоразумно воздержался. Кто его знает, как отреагируют дамы, и так расстроенные убийством своей красивой обуви. Тут и обычная-то женщина проклясть может, а уж такие опытные тем более спуску не дадут.
Так что Николай постарался отвлечься от крамольных мыслей и просто насладиться нахождением в лесу. Он уже слишком давно никак не мог выбраться в Лозовку и поэтому с улыбкой представил, как было бы хорошо, если бы Людмила переселилась куда-нибудь поближе. Пускай даже вот в ту самую деревню, к которой они держат свой путь.
Сюда бы он смог хоть каждый день ездить, а там, глядишь, и вовсе о переезде в Королёв задумается. Жаль только, что эти мечты так и останутся мечтами. Тётка Дара никогда Людмилу из колена не отпустит, по крайней мере, рассчитывать на её добрую волю абсолютно бессмысленно…
Думать на грустную тему дальше не хотелось. Всё и так уже ни один и не два раза передумано, с Людмилой проговорено, а результата пока так и не достигнуто. Впрочем, сейчас у него появилась робкая надежда на то, что с девушкой можно будет видеться чаще.
Пару лет назад Людмила снилась ему регулярно, причем эти сны были более чем реальны. Поразмыслив, как именно подобное может происходить, Николай пришёл к выводу, что ведьма договорилась с одним из ходящих по снам. По крайней мере, никаких других вариантов Нифонтов для появления в своей жизни столь ярких и реалистичных грёз не видел.
Это были чудесные ночи, но некоторое время назад всё прекратилось. Николай даже испугался, что с его возлюбленной что-то произошло, поэтому специально отпросился у Ровнина на поездку в Лозовку. Девушка оказалась жива и здорова, но вот на тему ночных грёз разговаривать отказалась наотрез, чему Нифонтов рад откровенно не был. Он уже привык к этим регулярным, пусть и не очень реальным встречам.
Слова тети Паши о ходящем по снам подарили Николаю надежду, и в глубине души он очень надеялся на его помощь. Вдруг можно как-то снова наладить ночное общение? Главное — понять, не ошиблась ли тетя Паша, и найти подход к самому ходящему по снам.
Задумавшись, Николай и не заметил, как их путь по лесу подошел к концу.
— Вот и деревня Марии Васильевны, — показала рукой на открывавшийся взгляду пейзаж Тамара Петровна.
— Всего-то, — разочарованно протянула Женька. — А я-то было подумала...
Смотреть, впрочем, и правда особо оказалось не на что. Нет, понятное дело, что ожидать в двух шагах от МКАДа село на триста дворов абсолютно бессмысленно, но Мезенцева, а возможно и все остальные, подсознательно ждала чего-то особенного или сказочного.
Что именно необходимо вкладывать в понятие «сказочное», ответить было сложно. Может быть, кто-то надеялся, что в этом месте будут стоять резные терема или солнце светить как-нибудь по-особенному, но на деле всё оказалось гораздо прозаичнее.
Узкая дорога, по-прежнему напоминающая утоптанную широкую тропу, а не проезжий путь, вела между рядами покосившихся деревянных домов. При первом взгляде вообще складывалось ощущение, что все они необитаемы. Тишина, покой, людей не видно. Даже дым из труб — и тот не идёт.
Впрочем, Тамара Петровна явно считала иначе. Она без сомнений пошла вперёд к одному из домов, ничем не выделяющемуся среди всех остальных. Та же серость, та же пустота. Посмотреть, так вроде и грязь перед калиткой выглядит нетронутой.
Тамара Петровна же уверенно нащупала щеколду с обратной стороны калитки и отворила вход на участок.
— Пойдемте, — махнула рукой ведьма своим спутникам. Сотрудники отдела 15-К смотрели на нее с недоверием, а затем Женька первой шагнула вперёд и буквально через пару шагов ахнула от удивления.
— Вот это да! Коля, иди сюда! Как такое возможно?
Нифонтов с недоумением посмотрел на Мезенцеву, не очень понимая, на что именно она показывает. Впрочем, разгадка оказалась совсем рядом, к ней просто надо было подойти поближе.
Когда Николай подошел к забору, то с изумлением обнаружил, что изба перед ним не серого, а сияющего свежей краской голубого цвета, из трубы идет дым, а выложенная плиткой дорожка аккуратно подметена и, возможно, даже помыта. Нифонтов с изумлением потёр глаза и сделал шаг назад. Морок вернулся.
Серая хата с темными окнами и без малейших признаков жизни. Шаг вперёд — и ты словно бы оказываешься в другом мире, в котором не только краски выглядят гораздо ярче, но даже, казалось, звуки звучали совсем
