от зубастых созданий.
Боль в ноге Данька почувствовал в очередном дворе, когда уже, казалось, оббежал весь город и попросту устал. Одна из гончих всё-таки догнала его и теперь висела на ноге огромной пиявкой. Данька схватил её рукой и оторвал от себя, чувствуя, что на ноге остаётся пульсирующая рана.
— Тварь! — Он швырнул длинное тело в свору её летящих подружек, а затем почувствовал внутри себя нарастающее бешенство. Данька представил, как это бешенство вырывается из него наружу, поэтому просто оскалился и позволил потоку невидимой энергии выплеснуться наружу.
Эффект был потрясающий! Гончие крутились в воздухе в самых изощрённых пируэтах! Даниил хлопнул в ладоши и увидел, как две гончих ударились друг об друга, а затем закувыркались, оглушённые и не пытающиеся двигаться дальше.
Но думать о победе было рано. Порождения чьей-то изощрённой фантазии очухались достаточно быстро и вновь летели в сторону Даниила, чтобы проверить зубки на его вкусненьком теле. Надо срочно что-то делать, но что?
Данька напрягся и с резким выдохом толкнул воздух перед собой напряженными ладонями. Он изо всех сил представлял, как навстречу гончим летит невидимая волна, и с восторгом понял, что идея работает!
Гончие как будто бы натолкнулись на стену, а затем медленно поплыли назад, беспомощно кувыркаясь в воздухе.
Круто! Получилось! Значит, Данька действительно способен во сне на что-то большее, чем просто терпеливо ожидать своей участи.
В памяти всплыл светлячок. Его Данька сотворил случайно, когда столкнулся в сонном лесу с маньяком, мечтающем о мучениях и убийстве несчастных девушек. Сейчас, конечно, стало понятно, что до реальных дел садист так и не вырос, предпочитая отрываться на беззащитных котах или кошках, но дело-то было в другом.
В тот раз у него получился вполне себе сносный фонарик, который к тому же изрядно напугал хозяина сна. Значит, можно сотворить что-то подобное, но более смертоносное, и сейчас!
Вопрос только в одном. Как он это сделал?
Тем временем гончие перестроились в новый боевой порядок и решили атаковать Даньку сразу тремя группами. Самая многочисленная пёрла в лоб, а штук шесть серых теней пытались обойти его с боков.
— Куда?! — постарался подбодрить себя выкриком Данька. — Кто разрешил без команды?!
Неосознанное копирование выражений и интонаций сержанта из военного института почему-то помогало сейчас ему не расслабляться и действовать предельно чётко, слабо понимая, что именно происходит.
Сержант Мелещенко поступил в их училище из какого-то совхоза Тамбовской губернии, но действовал всегда точно таким же образом. Слабо соображая, зачем именно нужны те или иные команды, он всегда бодрым голосом орал вызубренные со страниц устава слова, не сильно переживая, если они звучали абсолютно не к месту. Особенное удовольствие Мелещенко получал от тех ситуаций, когда думать самостоятельно не требовалось, а стоило просто повторить уже озвученное вышестоящим руководством.
Сейчас же подсказки ждать было неоткуда.
Данька снова взмахнул руками, представив, как отталкивает от себя дымчатые тени, но повторить один и тот же фокус три раза подряд не получилось. Несмотря на то что большинство гончих отлетело назад, его хиленькая оборона оказалась прорвана.
Две гончих всё-таки сумели избежать удара и уже раскрыли пасти для укусов. Они одновременно впились в тело Даниила. Одна тварь укусила руку, а вторая присосалась к груди.
Это было очень и очень больно. Данька почувствовал, что из него как будто бы высасывают жизненные силы, а отброшенные гончие вновь начинали свой разгон. Неужели это конец?
«Не сдавайся! Борись!»
Голос шёл откуда-то сверху, и его интонации почему-то очень напоминали бабулины.
«Борись! Ты сильный! Ты сможешь!»
Да как же смогу? Они же неубиваемы! Что можно сделать с созданиями, которые придумала божественная сущность?
«Помни о своих близких!»
Я о них помню, но память слабо помогает, когда тебе так больно!
«Настя! Ты нужен Насте!»
Голос сверху звучал настойчиво и очень убеждённо.
«Помни о Насте! Ты обещал ей! Настя!»
Настя! Данька вспомнил, что у него скоро должно состояться свидание, и это действительно придало ему заряд новых сил. Он оторвал гончую от груди и ударил ей по той твари, что продолжала сжимать руку.
Он должен выбраться отсюда и сходить на свидание! Он не хочет оставаться в этом сне! У него ещё столько дел и несбывшихся планов!
— Стоять!!!! — истошно заорал Данька и от этого крика всё вокруг будто бы остановилось. Гончие плыли в его сторону, но как-то очень медленно, будто бы их кто-то невидимый поставил на паузу.
— Стоять!!! — ещё раз заорал Данька, а затем неожиданно для себя самого представил огромную сеть.
Он видел её, сотканную из крепких серебряных нитей, медленно опускающуюся с небес и не пропускающую ни одну из гончих. Дымчатые твари взвыли в едином порыве, но Даниил уже представлял, как сеть сжимается, трамбуя его врагов в огромный живой комок.
Кусайте друг друга! Жрите друг друга! Да что хотите делайте! Но только внутри сетки!
Звук колокольчиков исчез, превратившись в нестройное гудение.
— Отстаньте от меня! — устало сказал Даниил, глядя на живой ворочающийся ком. — У меня свидание.
И отправился искать господина Иванова. Он ходил уже не один час, пару раз непроизвольно возвращаясь во двор с пленёнными гончими. Огромный город оставался всё таким же безлюдным, а как понять, где его центр, Данька не представлял.
Несколько раз он наталкивался на странные памятники, но как ни пыжился, так и не смог опознать хотя бы один из них. Дома, деревья, дороги. Снова дома. И снова дворы в их глубине. Казалось, что поискам не будет конца, когда наконец-то он нашёл искомое.
В центре небольшой площади Данька увидел круг неработающего фонтана, украшенный внутри постаментом с очередной непонятной скульптурой. Что собирался изобразить неведомый скульптор, наверное, так и останется тайной за семью печатями, хотя Даниила сейчас это абсолютно не волновало. Что бы там ни оказалось, писающий мальчик или дракон, пожирающий голубей вместо обеда, он пришёл сюда совсем по другому поводу.
Судя по всему, путешествие внутри чужого сна подходило к концу. Места укусов и мелких ран начинали чесаться и болеть всё сильнее, так что играть в благородство не хотелось абсолютно. Тем более что это всего лишь чей-то сон.
На постаменте, скрючившись в три погибели и держась за скульптуру обеими руками, сидел мужчина. Впрочем, поначалу Данька даже решил, что ошибся и это ещё не конец, а только лишь очередной этап злоключений.
Облачённый в бесформенный
