— Понятно.
— И... Тварей здесь уже... — наёмница на секунду замялась, но продолжила: — не перебить. Здесь теперь Чащи. Ещё не очень сильные, но Чащи.
Эйсгейр подумал, что, должно быть, говорит с эльфийкой, ведь утверждать, где есть Чащи, а где нет, могли только Дети Леса. В любом другом случае рыцарь бы удивился: эльфы уже давно редко становились наёмниками, а уж их женщины — тем более. Но с сообщением о Тёмных Чащах это и рядом не плавало. Чащи — в Зандерате?!
— Ещё один вопрос, господин. — Голос наёмницы вывел его из оцепенения. — Здесь есть иллигенас, из местных. Она бы могла нам помочь, но...
— Если согласна, берите с собой. Сколько вы ещё будете там?
— Один из нас серьёзно ранен, поэтому, может быть, неделю или чуть больше.
— Понятно. Есть ещё, что сообщить?
— Нет.
— Я подумаю, как прислать помощь. Если, по вашему мнению, добраться до дольмена из-за Чащ и Тварей невозможно, я не настаиваю на продолжении.
— Мы решили идти дальше. Попробуем пойти вдоль новой границы Чащ. Сообщим, если планы изменятся.
Голем рассыпался на льдинки и исчез, оставив после себя несколько капелек воды. Эйсгейр сидел в тишине, не зная, что и думать. О налогах он напрочь позабыл.
Тёмные Чащи в Зандерате — до невероятного невероятно. Рыцарь перелился в архив и попросил принести карты разных годов, в том числе самые старые, какие только были. Просто чтобы лишний раз убедиться — границы Чащ никогда не менялись. С этим согласятся даже эльфы. А у них найдутся карты гораздо древнее. Как Миррин отреагирует на такую новость? И что теперь с этим делать?
Нет, сначала, конечно, надо дождаться, когда наёмники достигнут места назначения, а потом принимать решения.
Да, следует организовать помощь. Поговорить с Тунором вряд ли удастся, даже несмотря на недавнюю встречу. Но можно попробовать через Нирию: прошло два дня, хорёк уже должен сменить гнев на милость и согласиться на встречу с главой Всесвета. И стоит сообщить о Чащах Миррину: дети Леса точно не останутся в стороне. Поэтому послать помощь — не самая большая проблема.
Но что дальше? И стоит ли вообще думать о странном нашествии Тварей, учитывая, какой вокруг Светлого Леса собирается шторм? А может, наоборот — следует забыть обо всём и выяснять, что происходит с Чащами?
Перелившись обратно в кабинет, Эйсгейр вспомнил, куда именно, согласно заданию, направлялись наёмники. Точнее, что место назначения-то выбрали малость липовое. Выходит, если они пойдут дальше, будут зря рисковать. Надо отозвать их! А впрочем... Надо удостовериться, что и орков с места согнали действительно Твари. К тому же разведывать границы новых Чащ всё-равно придётся, и лучше сделать это, пока они, как сказала наёмница, слабые.
Взгляд рыцаря упал на карту, и он вздохнул. Сколько, интересно, земель потерял Ишдракйорд? А ну как решат орки, что потерю надо заменить за счёт Севера! Или, увидев, как бурлят страсти вокруг Светлого Леса, не захотят ли они урвать себе под шумок что-нибудь? Айсен со своими богатыми рудниками всегда выглядел весьма привлекательно. Удержать его добрые соседи вряд ли смогут: для этого им потребуется или перебрасывать войска через горы, или захватывать Северное Кольцо. И то и другое — весьма непросто. Но вот небольшие силы вполне могут прийти, пограбить и уйти. А Эйсгейр, несмотря на всю мощь рыцаря первого ранга, не мог быть одновременно в нескольких местах.
— Милорд.
В дверях кабинета стояли Эамонд, Виркнуд и Ярл Мурмярл. Эйсгейр кивнул, приглашая их войти, и поставил круг тишины. Кот, как всегда, мяукнул на это в ответ.
— Эамонд, ты не против сперва послушать Виркнуда и быстро его отпустить?
— Нет, конечно, милорд, — сказал старик, степенно усаживаясь за стол.
— Да и докладывать почти нечего, милорд, — начал разведчик. — Некоторые парни говорят, вроде как среди знати больше стали болтать об эльфах, а так пока всё спокойно. — Виркнуд положил на стол новые донесения. — Самое важное здесь.
— И о чём болтают?
— Ну, кто-то о том, какие у остроухих богатства, кто-то — будто у них слишком много тайн, кто-то — о неприличном, вроде того, как неплохо бы эльфийку в постели попробовать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Эйсгейр с наместником дружно хмыкнули. Казалось бы, пустые пересуды, даже если и неприличные, а дурных предчувствий добавляют. Особенно с учётом всего известного. Ещё ничего даже не случилось, а люди уже начинают вести себя как... Звери? Нет, звери себя так не ведут.
— Ещё один парень слышал, как ортхирский наследник болтал, что с остроухих будет хороший доход, жаль неизвестно когда.
Эамонд тихо ругнулся, а Эйсгейр помрачнел. Утверждать наверняка нельзя было, но история работорговли в Ортхире навевала вполне определённые мысли о роде ожидаемых «хороших доходов». Зато «неизвестно когда» радовало. Значит, ещё есть время постараться, чтобы никакие работорговцы никаких доходов никогда не получили.
— Кстати, — сказал Эамонд, — мой разведчик в Бергнесе буквально вчера прислал доклад. В этом доме солнца пока тихо. Ничего необычного не происходит, проповеди не слишком частые, эльфов в них не упоминают.
— Это пока, — хмыкнул Эйсгейр, — а потом как начнётся. И будут нам ещё одни Сэнгерийские ночи.
В Сэнгери, столице Периама, около сорока лет назад случились массовые погромы эльфийских кварталов, поместий и лавок. Из-за похищения и зверского убийства якобы эльфами детей из одной городской семьи. Солнцелобые уже тогда обвиняли Детей Леса в том, что те губят род людской ради неких нечистых обрядов. Стоило бросить слово, и... Начавшись в Сэнгери, насилие захлестнуло и другие города. Именно после этих печальных событий эльфы окончательно покинули Периам.
Эамонд кивнул, соглашаясь с рыцарем, и продолжил:
— Ещё разведчик доложил, что поздно ночью видел в доме солнца человека. Счёл его подозрительным, но разглядеть хорошо не смог, из-под капюшона виднелся только подбородок — круглый, как у полных людей. Ростом этот человек был невысокий, в не самой богатой одежде, но по осанке и манерам походил на аристократа. Разведчик уверен, тип этот — важная шишка, судя по тому, как с ним говорили магистры дома солнца.
— Невысокий и полный? — спросил Эйсгейр. — Уж не наш ли это ректор? Виркнуд, просмотришь этот доклад. А о чём болтали?
— Неизвестно, милорд. Говорили на периамском языке. Я уже послал туда парней, которые знают его.
— Виркнуд, а Гилрау знает периамский?
Разведчик покачал головой.
— Мне неизвестно, милорд. Но я узнаю.
Глава 5. Ночные гости
Малкир сидел на кровати и хмуро поглядывал на меня. Было видно, что ему хочется поговорить, но, кажется, он не знал, как начать.
— Послушай... — сказал мой спаситель и замолк, но только на секунду. — Я мало понял, о чём говорила крхп-кел, но...
— Что значит «крхп-кел»?
— Примерно «знающая» или «видящая». Крхп-кел вроде старейшин племени.
— Откуда известен тебе их язык?
— Какая разница?
— Приёмыш яашраги?
— Да, — сказал Малкир и смолк.
Вот кто он. Вот почему был так рад увидеть ушастое племя. Вот почему знает их язык. И узоры на его повозке такие же, как на домиках, стоявших в кустах. Эти яашраги — его приёмная семья. Такое нечасто случается, но случается.
— Я мало что понял, — повторил Малкир. — Этот мастер деревьев и всякие изменения... Но крхп-кел попросила меня позаботиться о тебе, и...
— Просто доставь в Чащи меня.
— Но может, всё-таки попыта...
— Если так, пусть пытаются сами увидеть короля.
Малкир набрал воздух и явно хотел продолжить говорить, но в итоге просто вздохнул и замолчал.
— Я не знаю, что с тобой случилось, — сказал он через полминуты, — но стоит ли из-за этого идти в Чащи на верную смерть?
— Не умру я.
А если умру, то всё лучше, чем орать от ледяных хлыстов и раскалённого железа. И рыдать, умоляя о том, чтобы всё это прекратилось. Нет, стоп. Я не хочу вспоминать.
